Сохраняйте спокойствие! (СИ) - Ра Юрий. Страница 2

— Жора, я вот примерно к этому и веду.

— К чему?

— Тебе погоны не жмут? Вместе с жалованием и пайковыми?

— Э-ээ… Вот тут не понял.

— Ты когда на прошлую операцию шёл, ты почему оружие не сдал?

— Наговариваете, тарщ майор!

— И прекрати называть меня майором.

— Хорошо, не буду. Кто ж знал, что вас того… снова в капитаны. Эдак скоро в званиях сровняемся. Вот выбьюсь в капитаны, друг Онегин…

— Уже.

— Что уже?

— Ты уже капитан. Новое удостоверение получишь в стройчасти. Форму обновишь.

— А я там в правильных погонах на удостоверении?

— Что ты как маленький! Не обязательно каждый раз дёргать офицеров на фотографирование. Тем более…

— … нет нужды лишний раз палить Контору. Значит, мы теперь два капитана?

— Вот хрен тебе, товарищ капитан. Подполковник Онегин к вашим услугам.

— О как! Тогда сгоняй за хлебом, подполковник.

— Что⁈

— Сам сказал, к моим услугам. Наврал?

— Да пошёл ты! На чем я остановился?

— Что ты подполковник и к моим услугам.

— Отставить базар, товарищ капитан! Я про оружие.

— Я сдавал.

— Что ты сдавал? Думал, не всплывёт? Ошибаешься, в Комитете всё тайное когда-то становится явным. Рано или поздно. Как ты вообще додумался до такого? Организовал преступный, понимаешь, сговор. Подговорил подельников из учебного центра…

— Но ведь прокатило же! Приняли мою бумажку о повреждении оружия до стадии разрушения основных частей. Там всё честь по чести было, я к рапорту приложил акт о повреждении, акт об уничтожении. Рапорт оружейного мастера до кучи подколол. Формально ко мне претензий нет.

— Где ты свою «Беретту» хранишь, тут?

— Да не дай Коакетцаль! Там же и храню, в учебном центре вместе с патронами. Мне ж надо тренироваться хоть изредка. А то случись что, я себе ногу отстрелю. А тут… тут у меня тоже сейф есть, но в нем пока только деньги, и тех с гулькин нос.

— Вот ты жучара! То есть у тебя и пропуск на их территорию не аннулирован. Тогда здесь что хранишь, в квартире?

— Я вас умоляю! Как лучшему другу повторяю — тут всё чисто! И это при том, что у меня ксива с правом ношения.

— То есть признаёшь, что ствол имеется? А в Туле?

— Как на духу — чист! В Туле ничего.

— Чист… Значит, на даче еще один ствол. Так что ли? Как куратору скажи, не как другу.

— Ну… Во Львов ездил, дай, думаю, пока еще границу не нарисовали между республиками, закуплюсь. Времена впереди лихие. Да уже и не впереди — что-то начинается.

Дом на даче отец размахнул не по средствам, не по силам. В том плане, что мог бы деньгами вложиться, но нет. Железобетонные шпалы он с помощью своего дикого упорства и моей малой посильной помощи воткнул в грунт в качестве фундамента. В мастерских ему сварили ручной бур, которым он на два метра засверливал землю, пока «отдыхал» в отпуске. А потом в эти колодцы мы роняли бетонные шпалы и заливали жидким бетоном. Уже сверху на опоры клали шпалы деревянные, из которых подняли и стены. В получившемся цокольном этаже я забетонировал стальной сварной ящик в качестве сейфа. Онегин прав, теперь там лежит ППС в обильной смазке — суровое эхо прошлой войны. Дом еще не под крышей — осаживается.

Тогда, в июле, львовские парни пытались мне всучить ППШ, но я был непреклонен в своём требовании. Таскать эту тяжеленную дуру, жрущую патроны как ненормальная? И приклад не складывается. Прямо мечта диверсанта! Да еще и магазин был у продавца всего один. Вторая беда этого пистолета-пулемета в том, что дисковые магазины к нему подгонялись индивидуально прямо на заводе, и в комплекте шло по две штуки. Так что даже найди я где-нибудь второй блинчик, толку от него было бы немного. А ППС прилюбился мне еще со времен срочной службы в зенитно-ракетных войсках. Вернее, когда меня оттуда забрали сначала наши, а потом перехватили чужие рыцари плаща и кинжала.

Как я во Львове сначала доказывал, что не легавый, потом — что платежеспособный, под конец, когда уже бабки засветил — что не лошок, которого можно ограбить… это отдельная тема. Считаю, что повезло расплеваться с местными барыгами без взаимного теловредительства. И главным аргументом стала именно моя любимая машинка итальянского производства. Когда я её навел на посредников сделки, серьёзные люди решили, что менту такое табельное оружие бы не выдали, а терпила бы с такой хреновиной ходить не стал. А больше всего удивлялись, как не заметили её под моим батником. По их мнению, человек в джинсах, несерьёзной сорочке, расстегнутой чуть не до пупа и цветной майке под нею, не может быть вооружен. Ошиблись. Как сейчас помню недоумение:

— Парень, ты нам разъясни, если у тебя такая волына, нафиг тебе это старьё? Что ТТ, что ППС — это ж прямо мусор в сравнении с твоим арсеналом. Ты что, киллер?

— Может вам корочки показать или повязку?

— Какую повязку?

— Добровольной Народной дружины, ёксель-моксель!

Поржали, обчихали тему российских народных дружин с автоматами, так и получилось оставить их вопросы без ответа. Вряд ли бы они поняли, что это как закатка на зиму. Не жиру ради, чисто похрустеть в холодное время. Зато теперь, случись что, у меня есть одноразовые стволы под унифицированный патрон. На контору надейся, а сам не плошай. Коллеги меня уже пару раз разоружили, даже трофеи поотнимали.

— Что начинается? — Не упустил мою ремарку Онегин. — Ты про демократические преобразования? Так уже не получится без них. Сам видишь, граница почти прозрачная, роль партии снижается. Товарищ Романов готовится сделать важное заявление. Но пока это не для передачи в чужие уши, естественно.

— Пётр, да ваши мадридские тайны уже в магазине обсуждают. Всё в секретность играете, а народ знает даже больше, чем вы вслух в закрытых кабинетах произносите.

— Согласен, течёт.

— Да не в том дело, что течёт, Петя. Нас всерьёз атакуют господа с Запада. И не так важно, что вы там наверху решаете. В народ про ваши решения и планы запускают те слухи, какие выгодны там. Раскачивают общественное мнение.

— Это понятно. У нас наверху решили ответить врагу его же оружием. Обвиняете в отсутствии демократии? А вот вам демократия! А вот вам выборность!

— Еще скажи, подотчетность КГБ Верховному совету народных депутатов.

— Там — Онегин показал пальцем на потолок — есть мнение, что высшая исполнительная власть должна быть у человека с функциями президента. И с главенством над всеми ветвями власти. И с таким же названием высшей должности. И подчиняться мы будем, как и раньше. Верховному главнокомандующему и просто хорошему человеку. А Верховный Совет так, законодательная ветвь власти.

— Так всё-таки, чего ради меня откапитанили? С какой вестью ты пришёл в мой дом, горевестник?

— Почему сразу горевестник. Из резерва выводим тебя, опять в аналитический отдел пойдешь. Держать руку на пульсе общественной жизни. А то расслабился тут совсем, вон даже стричься перестал.

— Что, опять под канадку постригаться придется?

— Не знаю, не скажу. Есть мнение, что раз у нас в Двойке завелся нигилист-пофигист, то пусть и будет. Красивых стриженых и так полно, будешь немым укором парторгу. Тем, на ком он обломает свои партийные ухватки. Ты ж беспартийный.

— Комсомолец. Пока.

— И в партию не рвёшься.

— Да уже и не к чему. У нас же вся власть Советам снова.

— Вот и будь комсомольцем. Вдруг он не распадётся, как ты пугал всех. С понедельника выходи. И да, можешь вытаскивать из подпола свой обрез на букву «Б».

— Так у меня его нет по документам.

— Он и прошлый раз в карточку не был записан, если что.

— А как же… А зачем с меня его тот раз требовали? Тарщ подполковник, как так?

— Ну, так вот. Кое-кто решил, что ему твоя дура идеально подойдет. Сам виноват.

— Я-то чем виноват? Ваши как урки имущество отжимают, а я виноват?

— Кто в Калининграде трепался, что в Москве «Береттами» личный состав вооружают?

— Я пошутил просто.

— Ты просто пошутил, кое-кто шутку услышал и потребовал, чтоб ему ТОЖЕ импорт подогнали. А в ближайшем доступе только твой ствол и имелся.