Невеста с огоньком, или Герцог с дымком - Княжина Елена. Страница 9

Женщина расправила лежавшее на кресле светло-голубое платье. С высоким воротом-стойкой, подбитое белым пером и расшитое серебристой нитью.

Вероятно, как-то так одевалась ташерская знать, когда не горевала. Сдержанно, закрыто, но очень элегантно. Наряд предназначался мне, и я отсюда видела, что леди Кетрисс угадала с размером.

– Я оставлю тебя, Эллайна, наедине с северным утром. Привыкай к запаху Ташера и нового дома, – женщина чинно кивнула. – Я подожду в библиотеке в конце коридора. Как будешь готова, я познакомлю тебя с нашими традициями и устройством замка.

Дверь мягко затворили, и я уселась на подушках. Прочесала пальцами спутанные завитки волос, оглядела комнату. Просторную и пустую, с минимумом необходимых вещей – скамьей, зеркалом, креслом, парой шкафов, медной чашей для омовения, столиком для дамских безделушек. И горкой моих чемоданов, сваленных в углу.

Я растерла заспанное лицо, налила из кувшина теплую воду, смочила руки. Тщательно умылась и расчесалась, примерила платье. Азара права: я должна соблюдать традиции, мне тут еще как-то жить. Будет неплохо, если во мне перестанут видеть южанку с огненной кровью.

Взбудораженные внутренности нашли свои места, следов ночного кошмара во мне почти не осталось. Отражение в зеркале приятно удивляло. Светло-рыжие завитки лихорадочно подпрыгивали у висков, голубые глаза блестели голодом, покусанные губы припухли, в животе урчало… Вполне здоровая девушка. С нормальным аппетитом. Вовсе не бледная моль.

Как дикий зверек, похищенный из знакомой норки и заброшенный в новые обстоятельства, я не спешила покидать комнату. Посидела в кресле, постояла у окна, обрисовывая взглядом далекие очертания гор и пересчитывая птиц в белых стаях… А когда с тяжелым вздохом собралась выйти, в дверь вошла молоденькая прислужница с подносом, заставленным едой. И мое знакомство с устройством замка еще немного отложилось.

***

Леди Кетрисс, как и обещала, нашлась в библиотеке. Молча поприветствовав во второй раз, она повела меня дворцовыми коридорами.

Негромко, стараясь не нарушать траурный покой, она рассказывала про всякие мелочи. Про хрустальный колокольчик на шелковом шнуре, разносящий неслышную трель и вызывающий прислужниц. Про закутки для уединения, запрятанные за гобеленами.

Про круглую темную молельню с пустой каменной чашей в центре. Пламя в ней едва теплилось после летней охоты. И окончательно угасло, едва оборвалась жизнь прежнего хозяина Предела.

– Эйдан раздует новый огонь из твоей искры, Эллайна, – уверенно кивнула леди Кетрисс, закрывая дверь в комнату для молитв. – И смятение в наших душах сменится покоем.

Мы вошли в другое помещение, лишенное окон. Женщина зажгла ледяные кристаллы в стенных нишах, и пространство заполнилось мрачноватым голубым светом.

– Это музей? – мой голос тревожно дрогнул.

Взгляд наткнулся на черную руку с огромным когтем, торчащую из картинной рамы.

– Я называю это место «комнатой страха».

Очень меткое определение! Я, к примеру, уже была заполнена священным ужасом до кончиков ушей. А пыточной тут нигде не предполагается? Скажем, для особо строптивых невест с юга?

– Оно не для того, чтобы пугать, Эллайна, – «успокоила» леди. – Оно для того, чтобы помнить об ужасах с той стороны. Эта комната – вместилище горя и мрака, трагедий и памяти. Коготь ранил молодую герцогиню, занес ей в кровь черную заразу, заставив угасать в муках…

– Как это могло случиться? – в глазах встали непрошенные слезы.

– Леди Лаэлия побежала в Ледяной храм, чтобы наполнить погасшую чашу огнем и осветить путь для отряда мужа. Она думала, пламенная магия защитит ее в темный час, но лес коварен… – леди Кетрисс резко отвернулась от «экспоната» и шумно вздохнула. – Последняя искра того самого огня угасла месяц назад, старый герцог его очень берег.

Другие картины «музея» изображали жутких монстров, приходящих из ночи. Некоторые гости были косматы, зубасты и передвигались на четырех лапах. Другие восседали сверху, ввинчивая в темное небо угольно-черные рога.

Сколько правды было в этих изображениях? Видел ли художник хоть раз обитателей Мертвого леса или воображал чудищ по описаниям?

Насмотревшись и надолго набрав пищи для кошмаров, мы покинули «страшную комнату». Пошли вдоль больших окон закрытой галереи, соединявшей крылья дворца.

– Эйдан был мал, он почти не помнит той трагедии. Его не коснулось «горе севера», – со скорбью на лице объясняла леди Кетрисс. – Нетфорд другой. Порой кажется, старший сын герцога уже родился в траурной рубашке. Со временем ты увидишь разницу между братьями. Эйдан обладает нравом легким, он приятен и учтив… в светлые времена.

Настанут ли они хоть когда-то, эти времена? Вопрос увяз в горле: я увидела в окно, как хмурый сир Нетфорд выходит за ворота.

– Не думала, что он решится туда вернуться, – пробубнила женщина, провожая взглядом старшего. Выбравшись из крепости, тот резко взял влево.

– Что там?

– Справа Мертвый лес…

– Но ворота открыты!

– Погода пока хороша, – задумчиво покрутила головой леди Кетрисс и распахнула широкое окно, впуская в галерею запахи замшелой листвы и увядания. – Летом лес нас кормит, а зимой, с пробуждением изнанки – убивает…

– А слева что?

Именно туда направился герцог, подметая дорогу черным плащом.

– Там Ледяной храм с главной священной чашей. Оплот магии севера, сердце рода Эквенор.

Леди указала пальцем на сверкающую островерхую крышу, окруженную башенками поменьше. Отсюда казалось, что здание собрано из кусочков мутноватого хрусталя.

– Храм древних граничит с Погибшим садом, старым, заложенным тысячи лет назад… Изнанка приближалась, и мы вынуждены были от него отгородиться, – Кетрисс рисовала рукой воображаемую линию. – Осенью сад дивно красив, можешь там прогуляться, осмотреться. Запомнить дорогу к алтарному камню. Очень скоро, с наступлением Третьей Великой ночи, тебе придется по ней пройти…

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы скрепить благословленный брак, – смущенно улыбнулась леди Кетрисс. – Наделить Предел спасительным огнем. Твоя магия – единственное, чего боится ледяная тьма за нашими воротами.

Выходит, свадьба пройдет с той стороны? На опушке Мертвого леса, с когтистыми монстрами в свидетелях?

Расстраивало ли это меня сильнее, чем отвращение в глазах жениха и вчерашнее похищение с родных земель? Пожалуй, что нет. За ночь я устала расстраиваться.

Согласно брачным бумагам, подписанным дядей, я принадлежала северу. Вся, до последней из своих непослушных искорок. И бежать отсюда было решительно некуда.

Еще немного побродив с леди Кетрисс по замковым коридорам, я (не без помощи сопровождающей) вернулась в выделенную спальню. Неохотно распаковала один из коробов, сунула пару сорочек в ящик комода… И со стоном бессилия опустилась на постель. Неужели это случается со мной по-настоящему?

Жених, до глубины северной души потрясенный моей серостью, к повторному знакомству не стремился. И я не собиралась проявлять инициативу. Поэтому, обнаружив на дне чемодана смятый осенний плащ, замоталась в него и вышла из герцогского замка через знакомый черный ход.

Ташерцы давно проснулись, площадь заполнилась грубоватым говором. Небогатая накидка цвета корицы и шоколада ничем не выделяла меня из толпы.

Внутри крепостных стен было не так много места, поэтому небольшой городок тут едва уместился. Дома местных теснились друг у друга «на плечах», необычайно узкие улочки чернели змейками между коренастых зданий.

Воздух внизу совмещал в себе ароматы пота, лошадей, кожи, прелой соломы и вяленого мяса. Глаза с легкостью нашли и рынок, и конюшни. Выловили знакомого светловолосого воина, сопровождавшего наш отряд. Он трепал по голове маленького мальчика с игрушечным мечом.

За воротами воздух был совсем другим – освежающе-морозным, лесным. Уверенная, что сир Нетфорд давно покинул Погибший сад и отправился по своим важным герцогским делам, я тоже свернула влево.