Жестокое желание (ЛП) - Джеймс М. Р.. Страница 35

Это так неожиданно и так много, что трудно не задохнуться. Я судорожно сглатываю, продолжая проводить языком по головке его члена и двигая губами по его пульсирующей длине, пока Лоренцо задыхается и содрогается у стены. Я слышу, как он ругается под нос, приглушенные звуки раздаются за его кулаком, когда он старается не шуметь. Где-то посреди всего этого я уверена, что слышу, как он произносит мое имя.

Медленно, когда все до последней капли покрыли мой язык, я позволяю ему выскользнуть из моего рта. Я смотрю на него сверху, обхватывая рукой его все еще твердый член и провожу языком по кончику, чтобы слизать все до последней капли, и Лоренцо испускает резкий вздох, вздрагивая.

— Мила, блядь, это уже слишком. — Он дергается в моей хватке, и рука, которая лежала на моих волосах, тянется к моей руке, поднимая меня на ноги.

Внезапная, странная застенчивость охватывает меня.

— Тебе было хорошо? — Шепчу я, и Лоренцо смотрит на меня так, будто я только что заговорила на иностранном языке.

— Господи, Мила. — Он резко поворачивает меня, меняя положение так, что я оказываюсь спиной к стене, его рука гладит мои волосы, а другой он пытается наклонить мой подбородок вверх, чтобы я посмотрела на него. — Никто никогда в жизни так не сосал мой член.

— Хорошо. — Я даю ему маленькую, трепетную улыбку. Мое тело дрожит, все еще охваченное жаром и желанием, и взгляд Лоренцо темнеет, когда он смотрит на меня.

— После того, что ты только что сделала, я могу чувствовать себя правым только в одном случае, — пробормотал он. Его рука опускается с моих волос, большой палец мягко надавливает на нижнюю губу, оставляя на ней небольшую вмятину.

По мне пробегает еще одна дрожь.

— Что это?

Лоренцо тянется к моей талии, приподнимая меня, как будто я совсем ничего не вешу. Мои ноги сами собой обхватывают его бедра, и на один короткий миг он прижимает меня к стене, а его влажный полутвердый член оказывается зажатым между нами. Я чувствую, как он напрягается, как его бедра бьются об меня, как будто все в нем кричит о том, чтобы он трахнул меня, чтобы я полностью принадлежала ему.

Но вместо этого он разворачивается, несет меня к неиспользуемому столу в задней части комнаты и усаживает на его край.

Осторожно раздвигает мои ноги, проходя между ними. Я дрожу от желания, не в силах смотреть ему в глаза, и Лоренцо поднимает мое лицо, чтобы я снова встретилась с его взглядом.

Желание, которое я вижу в его глазах, заставляет меня чувствовать, будто каждый мой нерв горит. Между ног разливается жидкое тепло, по телу разливается боль, и кажется, что мы можем провести здесь часы, а я все равно не буду удовлетворена. Я хочу сорвать с него каждый сантиметр одежды, увидеть его голым и раздетым передо мной, почувствовать его голую кожу на своей. Сердце колотится в груди, а выражение его лица настолько мягче, чем все, что я когда-либо видела, что я не знаю, возбуждаться мне или ужасаться.

— Когда я представлял, как делаю это, — бормочет он, его большой палец все еще проводит по моей нижней губе, — я слышал, как ты выкрикиваешь мое имя. Но после того, что ты только что сделала, принцесса, я не могу не пробовать тебя на вкус.

И тут его рука обвивается вокруг моего затылка, а другая ложится на талию, откидывая меня назад, а его рот прижимается к моему.

Как будто ему все равно, что мгновение назад он кончил мне в рот. Его язык проводит по шву моих губ, ища вход, и я открываюсь для него. В этот момент я не могу представить, что какая-то часть меня не принадлежит ему.

Я забыла обо всем, кроме того, как это приятно. Все причины, по которым мы не должны этого делать, его и мои, исчезли. Все, о чем я могу думать, это о том, какой теплый у него рот, какой мягкий, как хороша жестокость этого поцелуя. Раньше, в коридоре, он был нежен, но теперь Лоренцо целует меня так, словно хочет съесть меня со дна, его язык переплетается с моим, а другая его рука опускается на бедро и притягивает меня ближе.

Я чувствую, как он, твердый и толстый, прижимается ко мне. Его обнаженный член скрежещет о внешнюю сторону моего купальника и трико балерины, жар напряженной плоти проникает сквозь ткань, и я беспомощно стону в поцелуе.

— Просто трахни меня, Лоренцо, — задыхаюсь я в его губы. — Пожалуйста, просто трахни меня. — Мне больно, я вся мокрая, и я хочу, чтобы он был внутри меня. В этот момент меня больше не волнует, почему мы должны или не должны, и что это значит, если мы это сделаем. Все, о чем я могу думать, это о том, что я чувствую пустоту, что впервые за много лет я вспомнила, что значит хотеть, и я хочу, чтобы он был тем, кто наполнит меня.

По его подтянутому телу пробегает дрожь, и я чувствую, как его пальцы сжимают мое бедро, но он качает головой.

— Нет, — тихо шепчет он мне в губы. — Я не собираюсь трахать тебя сегодня, Мила.

Я хнычу от этого, мои бедра выгибаются от твердости его члена, прижатого между моих ног, и мои щеки краснеют от этого звука. Мне кажется, я никогда раньше не говорила так жадно, так нуждаясь.

— Я…

— Шшш. — Его большой палец проводит по моей скуле, когда он снова целует меня, лениво покачиваясь на стыке моих бедер, как будто у нас есть все время в мире. Как будто мы не занимаемся этим в общественном здании, за запертой дверью, которую кто-то может отпереть в любой момент. — Не волнуйся, милая девочка. Я знаю, что тебе нужно кончить.

От нахлынувшего на меня возбуждения я чувствую себя бескостной, парящей, готовой в любой момент сорваться с места. Его рот переходит от моего, его губы обводят мою челюсть, шею, а его рука опускается между моих ног.

— Боже, — дышит он, прижимаясь к моей коже. — Ты промокла насквозь, ты такая мокрая. Бедняжка. Моя милая, нуждающаяся принцесса.

Его. Это слово должно пугать меня, должно вызывать желание отстраниться и убежать, но оно лишь заставляет меня хотеть быть ближе, погрузиться в него еще больше. Да, бездумно думаю я, пока его пальцы гладят внешнюю сторону плотной ткани между моими бедрами. Я хочу быть его. Я хочу, чтобы он защищал меня. Я хочу принадлежать ему.

Лоренцо оттягивает мой купальник в одну сторону, его пальцы погружаются в тонкую ткань моих колготок, а он нежно теребит внешние складочки моей киски. Его рот оказывается у моих ключиц, язык проводит по впадинке горла, а затем он отстраняется и смотрит на меня.

Никогда еще я не видела столько вожделения на мужском лице.

— Такая мокрая для меня, — дышит он. — Мне нужно попробовать тебя на вкус, принцесса. Мне нужно заставить тебя кончить.

И тут, когда из моего рта вырывается еще один беспомощный стон, он подтаскивает меня ближе к краю стола и опускается на колени.

Все еще держа мой купальник с одной стороны, пальцы скручены вокруг ткани и упираются в бедро, он прижимает свой рот между моих ног. Я прижимаю руку к губам, как только чувствую жар его языка на моих колготках, проникающего сквозь ткань, его слюна и мое возбуждение пропитывают ее, пока я не чувствую, как она прилипает к моей набухшей, возбужденной плоти. Он лижет мои внешние складочки, вылизывая их длинными, медленными движениями, которые заставляют меня извиваться на его рту, отчаянно желая почувствовать его на своей обнаженной коже. Отчаянно желая большего.

— Они мне мешают, — бормочет он, его язык снова скользит по непрозрачным колготкам. — Я думаю мне нужно что-то с этим сделать, детка.

И тут, к моему полному шоку, он берет колготки между зубами и пальцами и разрывает их.

Я взвизгиваю, слегка подпрыгивая от шока, а Лоренцо смотрит на меня, положив одну руку на мое второе бедро.

— Я заменю их, — тихо прошептал он, как будто это было где-то в моей голове в этот конкретный момент, когда самый великолепный мужчина, которого я когда-либо видела, стоял передо мной на коленях. — Ты можешь кончать для меня столько раз, сколько захочешь, детка, — мягко говорит он, прижимаясь губами к моему бедру, а затем его рот плотно прижимается между моих ног, и я забываю, как дышать.