Злодейский путь!.. Том 10 (СИ) - Моргот Эл. Страница 16

Накипело.

— Хочешь сказать, что я тебя не люблю? — вкрадчивым тоном уточнил Шиан.

— Хочу сказать, что мне не нравится такая любовь!

Шиан выглядел очень злым. Он молчал, но не его лице буквально читалось: «Ты — неблагодарный щенок!». Шен решил, что самое время дополнить свое высказывание, пока он молчит:

— Ты хоть представляешь, сколько раз я думал о самоубийстве? Я даже записал предсмертное послание для тебя, знаешь.

Шиан потрясенно вздрогнул.

— Ч-что?

Шен подумал, что, скорее всего, преувеличивает, обвиняя во всем Шиана. Настоящий Шен так и не смог пережить смерть Рурет, но был достаточно силен, чтобы прожить еще двадцать лет. Судя по всему, он был вполне способен дать отпор Шиану и игнорировать его попытки давления и контроля. И из новеллы известно, что, не поселись в теле Глубинной тьмы Ер, настоящий Шен никогда бы настолько не отчаялся, чтобы покончить с собой. Он убил Шиана. И еще какое-то время жил с этим.

Но как еще достучаться до этого манипулятора, не желающего слышать простое «оставь меня в покое и не подходи ближе, чем на три метра»?

— Я не хочу больше говорить о наших отношениях. Пока ты не признаешь, что я не просто твой «младший братик, чье мнение можно игнорировать ради его же блага», а человек со своими мыслями и чувствами, которые необходимо принимать в расчет, — это бессмысленно.

— Ты всегда будешь моим младшим братом, что бы ты про это ни думал, — произнес Шиан.

— Ты только это услышал? — обреченно уточнил Шен.

— Я не глухой, и услышал не только это!

Шен ничего не сказал, в надежде, что Шиан продолжит мысль, и они надолго замолчали. В конце концов Шиан все же произнес:

— Сейчас я хочу, чтобы ты просто не отталкивал меня.

— Не приближайся — и я не буду тебя отталкивать! — не выдержал Шен.

Шиан с такой силой сжал его руку, что, будь это в реальности, он мог бы сломать ему кисть. Внутренне сдерживая охватившие его эмоции, Шен осознал, что выбрал неверную тактику. Он был искренен, насколько мог, но так он только злит Шиана и ничего не добьется.

— Ты не даешь мне и шанса приблизиться к тебе! Ты отдалился после смерти Рурет — и так и не сделал ни шага навстречу! Ты потерял только Рурет, я же потерял вас обоих!

— Уж прости. Похоже, твои гнетущие чувства — это снова моя вина.

— Нет, я… не виню тебя.

— Правда не винишь?

Шиан надолго замолчал.

— Ты… возможно… правд, — наконец, произнес он. — Я винил тебя в том, что ты ведешь себя неправильно. Ты мог бы не отталкивать меня, мог бы оставить Рурет в прошлом, мы могли бы помочь друг другу пережить ее потерю, но нет. Ты выбрал страдать в одиночестве! И за все это время даже не задумался о моих чувствах! Из-за тебя я тоже застрял в прошлом! Я не могу двигаться дальше в одиночестве!

— Во всем виноват я… — уныло констатировал Шен.

Нет, право слово, это уже просто невозможно. А ведь он верил, что сможет подыскать верные слова! Но как бы Шиан ни открывался, его мысли в конечном итоге не меняются — потому что он искренне убежден в нормальности своего поведения. Ненормальный тут Шен. Снова.

Шену уже самому захотелось его придушить. Это просто какое-то психологическое насилие! Даже учитывая, что он — не оригинальный Шен, ему начинало казаться, что разве что смерть или несколько тысяч километров между ними способны улучшить их взаимоотношения с Шианом.

— Возможно, ты сейчас не все понимаешь, но когда ты вспомнишь прошлое…

Шен с трудом удержался, чтобы иронично не фыркнуть: насколько он был осведомлен, настоящий Шен прекрасно помнил прошлое, при этом оставался глубоко несчастен и одинок несмотря на то, что Шиан «был рядом».

— Твоя искренность имеет для меня большое значение, — сменив тактику, произнес Шен. — Если бы ты продолжал быть искренним со мной даже после того, как мы вернемся… Если бы посвятил меня в свои планы… Тогда… Тогда я бы тоже почувствовал причастность.

Шиан вгляделся в его лицо. Он не ожидал подобных слов, с такой неуверенной надеждой прозвучавших из уст Шена, и вдруг подумал, что, возможно, сам отталкивал его? Шиан испытывал глубокую обиду, когда ощущал себя третьим лишним в их с Рурет планах, но сейчас Шен чувствовал себя отвергнутым из-за того, что Шиан не посвящает его в свои планы. Это так? Почему он не понял раньше?

— Я буду искренним, — взволнованно произнес Шиан. — Я уже обещал тебе!

— Тогда ты покажешь мне тот разговор с дядей Шеином, когда он рассказал тебе о своем прошлом?

Бровь Шиана дернулась, но все, что он в итоге сказал, это:

— Хорошо.

Глава 220. Прошлое, что тянет нас вниз

— Дядя?

Шеин сидел на коленях и на первый взгляд предавался медитации. Его глаза были прикрыты, и он казался почти умиротворенным, если б не болезненно-бледный цвет лица.

— Дядя, ты хотел меня видеть?

Они находились в живописном местечке, одном из тех, что Шену, прожившему в ордене почти год, еще не довелось увидеть. Извивающаяся река тянулась вниз по склону, петляя между деревьями и камнями. Ир Шеин сидел на траве у небольшой круглой заводи, где поток казался спокойным, а сквозь толщу воды переливались на солнце разноцветные плоские камешки.

Шиан приблизился и присел рядом с ним. Тогда еще в его волосах не сверкало привычных украшений, хоть несколько зеленых бусин были вплетены в одну из прядей.

Глава ордена отозвался не сразу, и Шиан застыл в ожидании. Наконец, Ир Шеин открыл глаза и посмотрел на него.

— Ты станешь новым главой ордена.

Вопреки ожиданиям, новость не порадовала Шиана, а лишь заставила напряженно нахмуриться.

— Не говори так, будто это случится скоро, — фыркнул он немного наигранно и отвернулся, скрывая смущение и беспокойство.

— Это случится скоро. Проклятье гробницы настигает меня, я чувствую, что осталось мало времени.

Шиан напряженно молчал. Он мог бы попросить его не сдаваться, убеждать, что еще не время, но все это были бы лишь пустые слова, никак не способные повлиять на происходящее.

— Я верю — ты справишься, — продолжил Шеин. — Ты привык оберегать сестру и младшего брата, теперь же твоя забота распространится на весь орден. Не так уж и сложно… И я не чувствовал бы вины, если б собирался взвалить на тебя только это бремя. Но ноша, которую я собираюсь на тебя возложить, куда тяжелее.

Шиан непонимающе посмотрел на него.

— Ты знаешь, как нынешний император пришел к власти?

— Конечно. Продажные чиновники и жаждущий власти генерал попытались устроить переворот, император, два его брата и сестра были убиты, в живых остался самый младший принц. Восстание удалось подавить, и малолетнему принцу пришлось стать новым императором.

— И с тех пор правил он мудро и справедливо, возвеличивая страну и являясь отрадой простому люду. Легендарная история, не так ли?

— Я не совсем понимаю, к чему ты клонишь, дядя.

— Что ж, тебе придется слушать очень внимательно, потому что, когда я закончу, ты не сможешь игнорировать эту правду.

Шиан подобрался и напряженно кивнул.

— Как ты знаешь, наша семья поколениями была близка императорскому двору. Мы с твоим отцом с молодости участвовали в сражениях, но, в то время как Шаэн собирался стать генералом, мне все это было не близко, я все больше отдалялся от мирских дел и вместе со своим мастером собирался уйти в горы, чтобы самосовершенствоваться и жить в гармонии с окружающим миром.

Но потом я встретил принцессу Рун Яо. Она была еще девчонкой, когда я видел ее в последний раз, и внезапно превратилась в прекрасную молодую особу. Очарованный ее улыбкой и непосредственностью, я все чаще искал поводы оказаться во дворце, чтобы хотя бы мимолетно увидеть ее. Мне казалось, у меня есть шанс: если я возвышусь как чиновник или военачальник, император может позволить жениться на ней. Прошлые стремления отступили, и я стал видеть свое будущее совсем по-другому. Император тоже заметил перемены во мне и стал поручать более ответственные задания. Кто же знал, что мое отсутствие во дворце сослужит такую плохую службу. Наверное, я все еще был очень плохим чиновником, раз даже не догадывался о готовящемся заговоре. Все произошло за одну ночь, и когда я вернулся, мне предстояло лишь столкнуться с последствиями. Принцесса Рун Яо умерла, защищая старшего брата, императора. Все погибли, кроме младшего принца. Шаэн с гвардией подавил мятеж, но для меня было уже поздно.