Светлейший. Отпуск не по плану (СИ) - Хай Алекс. Страница 55

— Саркинсари… О!

В книге так и говорилось — «дача графов Шуваловых». Как будто севера Петербурга для поместья им было недостаточно — отхватили приличный кусок на много-много гектар и отгрохали там усадьбу, в которой не стыдно принять самого императора. А Саркинсари — так, дачка. Охотничий домик, ага.

Места, кстати, там вполне рыбные, я-то знаю. Но на любителя.

Я метнулся к шкафам за перечнем дворянских фамилий. Издание было относительно свежее, пятилетней давности. Значит, связи с другими родами должны быть отражены, тем более что Шуваловы — род многочисленный, сильный и богатый.

Истории этого рода в книжке было отведено страниц пятьдесят — со всеми ответвлениями, генеалогией и прочим. Меня интересовало несколько последних поколений. Те, кто был жив на данный момент.

— Шувалов Петр Петрович, глава дома… Женат на урожденной графине Толстой… рое детей, все понятно. Деньги к деньгам.

Я перелистнул страницу и замер с занесенной над блокнотом ручкой.

Шувалов Лев Петрович, младший брат главы дома, десять лет назад женился на Варваре Андреевне Салтыковой из Москвы.

Опять Салтыковы. Всюду в этой истории они, словно красная нить. Салтыковы их родовые связи.

Я сделал пометку в блокноте и вернул книги на места. Жаль, что чашка была такого маленького объема. Еще кофе мне бы сейчас не помешало. И поесть.

Словно угадав мои мысли, в двери постучал лакей.

— Ваша светлость, завтрак начали подавать. Вы спуститесь в столовую?

Я обернулся на часы. Половина восьмого. Да, уже пора приступать к обязанностям хорошего сына.

— Конечно, Илья. Через десять минут. Спасибо.

Лакей унес поднос, а я подхватил блокнот и закрыл двери кабинета на ключ. Затем вернулся к себе, оставил записи, привел себя в порядок и вышел в коридор. Хотел зайти к Костенко и справиться об их здоровье, но появление Аграфены спутало мне все планы.

— Ваша светлость, Анна Николаевна желает с вами поговорить перед завтраком. В ее покоях.

Я вопросительно приподнял брови.

— Разумеется. Но в чем дело?

— Понятия не имею.

— Ладно, идем.

Мы прошли на женскую половину этажа. Судя по шуму и причитаниям из комнаты Тани, сестра снова не могла решить, что надеть к завтраку. Сейчас матушка буквально заставляла ее привыкать к новой жизни и требовала, чтобы Таня наряжалась к каждой трапезе. У нас в Выборге нравы были попроще, и Таня еще не привыкла. Да, мужчиной в этом плане быть удобнее… У меня хотя бы все рубашки сочетались со всеми костюмами — специально так заказывал гардероб, чтобы не ломать голову.

— Прошу, — Аграфена открыла передо мной дверь, а сама осталась в коридоре.

Я прошел в будуар и остановился, ожидая, пока княгиня выйдет из спальни. Первыми из дверей вышли горничные и удалились. Затем появилась сама светлейшая княгиня. Судя по тому, что она уже была одета и причесана на выход, задерживаться в доме надолго она не собиралась.

— Доброе утро, матушка, — поклонился я.

Но она пропустила мое приветствие мимо ушей и уставилась на меня колким взглядом.

— Когда ты собирался мне сказать, Алексей?

Позвольте уточнить, о чем именно…

— Прошу прощения, ваша светлость?

— Не строй из себя дурачка, Леша! — раздраженно бросила мать и торопливо прошла к столику, где лежали какие-то бумаги и утренняя почта.

— Я действительно не понимаю, о чем речь!

— Свидание! Свидание, Леша… И ладно, если с какой-нибудь девушкой своего круга, но… С той стервой из «Меркурия»?

Понятно, кто-то меня сдал. Наверняка Аграфена. Все равно пришлось бы спрашивать разрешения выйти из особняка, но я собирался обставить это поизящнее…

— Ничего личного, матушка. Просто деловой ужин.

— Деловой ужин? В «Садко»⁈ И с каких пор деловые письма брызгают французскими духами?

Понятно, не только Аграфена, но и другие слуги сдали. Забавно, что никто и словом не обмволвился об Оксане. Матушку бы точно хватил удар…

Впрочем, матушка не знает еще одной особенности моих коллег из моего мира. Мы, будучи, преобразователями, можем контролировать некоторые, так сказать, физиологические процессы, влияющие на деторождение. Непосредственно преобразованием жизнеспособного в нежиснеспособное. Контроль рождаемости стопроцентный. Бастарды роду Николаевых не грозят. По крайней мере, по моей линии…

— Консультантка может оказаться нам полезной, — невозмутимо ответил я. — Один ужин почти ничего не стоит, но это инвестиция в будущее. Диана — источник сплетен и видит то, на что люди из нашего круга не обратят внимания. Ведь, например, любовницам тоже покупают сумочки и шарфики. Я не утверждаю, что она окажется полезной. Но такое знакомство лишним не будет.

Княгиня холодно меня выслушала и неодобрительно покачала головой.

— Ты понимаешь, что будет, когда вас увидят? Ты ведь кузен нынешнего императора. Нет, спасибо, что не с кафешантанной певичкой, но все же…

— Я намерен обставить это именно как деловой ужин, — пожал плечами я. — Она попросила, я согласился. Дальше это не пойдет.

— Обещаешь?

— Я же не полный идиот, матушка.

— Ладно. Но поедешь с сопровождением и чтоб ни капли алкоголя!

— Мам, я помню, сколько мне лет…

Хотя порой от стакана хорошего виски бы не отказался. Но правила есть правила…

— Аграфена закажет столик и будет за тобой наблюдать.

— Как пожелаете, матушка.

— И еще кое-что, — она взяла со стола один из конвертов и бросила мне в руки. — После завтрака едем. Будь готов. Пора приниматься за настоящую работу.

Я развернул конверт с державным гербом. Приглашение на регистрацию для прохождения Испытания…

Глава 28

— Я ведь верно понял, что сегодня мы просто подадим документы? — спросил я, и матушка отвлеклась от телефона.

— Все так. У меня в сумке внушительный пакет бумаг на твое имя.

— Боюсь спрашивать, каких именно?

— Да все — от свидетельства о рождении и медицинской выписки до сведений о нашей родословной. Не относись к Испытанию слишком легкомысленно, Алексей. От того, как ты себя проявишь, будет зависеть не только цвет камня в твоем перстне, но и дальнейшая жизнь. И ты должен выложиться на все сто процентов.

Ха! Я как раз опасался иного — что моя сила может привлечь излишнее внимание к моей персоне. Я уже всерьез подумывал намеренно не дожимать с применением дара, чтобы получить ранг пониже и спокойно продолжать работать.

Впрочем, программа Испытаний менялась каждый год. Никто не знает, что они придумают на этот раз. А раз отбор идет в том числе для Спецкорпуса, то гонять испытуемых там будут как сидоровых коз. Ведь им нужны сильнейшие, как я понял.

— Матушка, мое Испытание — это не только мое личное дело, но и вопрос семейной важности, — ответил я. — И я отношусь к нему соответствующе. Это защита чести рода.

Кянгиня удовлетворенно кивнула.

— Рада это слышать. Надеюсь, ты докажешь эти слова делом, когда придет час.

Автомобиль снова нес нас в центр. Ехать здесь было всего ничего — через Троицкий мост, мимо Летнего сада — и ты почти на месте. Можно и пешком пройти, но не княжеское это дело. Матушка даже выбрала один из самых эффектных автомобилей, что был в ее парке. Ясное дело, чтобы произвести впечатление. Хотя, как по мне, мы хотя бы даже по праву крови уже не были обязаны никого впечатлять.

— Михайловский замок? — удивился я. — Серьезно?

— Почему бы и нет? — пожала плечами княгиня. — Место отличное. Правда, ради магов пришлось переселить отсюда Инженерный университет… И если я правильно поняла, весь Михайловский замок отдадут под нужды Спецкорпуса.

Ничего себе! Вот это уже была серьезная заявка.

Дело в том, что Михайловский, он же Инженерный, замок некогда был самой настоящей императорской резиденцией. И оставался единственным настоящим замком во всем Петербурге. Он даже был построен в виде крепости, окруженной водой со всех сторон. И пусть все эти фортификационные изюминки не несли никакой практической пользы, выглядел замок эффектно.