Шумерские ночи. Том 3 (СИ) - Рудазов Александр. Страница 46

Царевна и семь альраунов

Ветер свистел в ушах. Креол на полной скорости летел на север. Облака оседали на волосах и одежде, борода промокла насквозь. Солнце только поднялось из-за горизонта, расцвечивая верхушки далеких гор яблоневым и персиковым цветом.

Креол невольно залюбовался. Он не был чужд красоте природы, любил иногда в одиночестве созерцать творение богов. Он летел быстрее ветра, а в душе на короткое время воцарился блаженный покой. Даже мысли прекратили свой ход.

— Хозяин, это облако похоже на перси! — разрушил медитацию противный визг. — На перси!.. Огромные!..

— Молчать, раб! — уже заученно рявкнул Креол.

— А вон то на свечу!.. смотри, хозяин, свеча входит меж персей!.. ай, больно, за что⁈

До волшебной страны Каджети оставалось еще часа два. Креол прежде там не бывал, но много о ней слышал — и вино оттуда пивал, разумеется. Каджи, эти горные уродцы, делают лучшее вино на свете. Они явно используют какую-то магию, и Креол даже пытался одно время разгадать, какую, но не преуспел.

Возможно, стоило делать это трезвым.

Но, конечно, сейчас Креол летел в Каджети не за вином. Нет, он собирался зайти там в питейные дома, если окажутся по пути, но вообще цель он преследовал иную.

Мей’Кнони. Та кушитская девчонка, которая когда-то сумела выкупиться из рабства, найти себе учителя Искусства и стать одним из лучших магистров Гильдии. Креол помнил ее совсем крохой, они впервые повстречались еще на строительстве Вавилонской башни, но с тех минуло сорок четыре года, и Мей’Кнони уже пятьдесят три… возможно, пятьдесят четыре. Креол не знал, когда у нее день рождения.

И несколько месяцев назад она отправилась на север, не взяв с собой переговорного зеркала и ни разу с тех пор о себе не сообщив.

Долговато она уже отсутствует. Что можно делать в Каджети почти полгода? Кроме хорошего вина там ничего нет. Если у нее все хорошо, и она просто заинтересовалась местной магией или вышла замуж за какого-нибудь носатого каджу — Креол узнает об этом и известит Гильдию. Если она умерла — тоже известит. А если жива, но в беде — выручит.

К тому же ему давно хотелось своими глазами увидеть страну нелюдей.

Таких в мире почти не осталось. Везде только люди, люди, люди. Белые, черные, желтоватые, красноватые. С вечно прищуренными глазами и выпяченными губами, с голубыми глазами и светлыми волосами или черными волосами и волосатыми женщинами… Креол много где побывал и много чего видел.

Вчера он пролетел над Ашшуром, видел место последней битвы с куклусами и пересек Кассию, родину гнуснейших ублюдков на свете. В их городе Каркемиш он остановился пообедать, и все эти гнуснейшие ублюдки были такими улыбчивыми, такими льстивыми, такими сладкоречивыми… лжецы, все лжецы! Креол-то видел их насквозь, он знал Халая и знал, каковы касситы на самом деле!

Халая там никто не помнил, конечно. Он покинул этот самый Каркемиш полтораста лет назад, так что давно умерли даже те, кто тогда был младенцем. Но там была куча других Ага, Дан и Джи… у касситов так обозначают возраст.

К Креолу там обращались Креол Дан Беш, но чаще Креол Джи Беш, хотя он вовсе еще не настолько стар, и у него уж точно нет внуков. «Дан» присваивают с рождением первого сына, а «Джи» — внука.

Правда, уж «Беш» он точно заслуживает — это попросту касситское «абгаль», только стоящее за именем и само часть имени. Так в Кассии называют магов и других мудрецов, но в основном магов.

Нет, в Кассии Креолу не понравилось. Отвратительная страна льстецов и лжецов. Уже наутро он вновь летел в Каджети, и впереди простирались великие горы Белых Снегов. Они не так пространны, как Кутийские, зато там везде вершины, пронзающие брюхо облакам. В этой выси, в горных лесах и древних пещерах, вольготно живут рогатые дэвы и носатые каджи.

Интересно было б посмотреть на дэва. Не только на каджей.

Вся торговля между Шумером и Каджети идет через Кассию, потому что хитрые касситы очень удобно устроились, гоняя скот туда-сюда по своей невеликой державке. А вся торговля между Кассией и Каджети идет через Закрытые Врата — город, что зажат меж горами Белых Снегов и Гирканским морем. Половина его принадлежит каджам, а половина людям, и только там те и другие могут свободно встречаться и обмениваться плодами своих ремесел.

Креол в Закрытые Врата не полетел. Небо никому не принадлежит. Магам нет дела до границ простых смертных. Пусть властители на тронах сколько угодно водят каламами по земным чертежам и гоняют туда-сюда войска — маги превыше этого, и всякий летит туда, куда пожелает.

Если, конечно, он умеет летать.

Креол в свое время выучился летать больше из желания не отстать от Шамшуддина. Но со временем достиг в этом немалого. В телекинезе по-прежнему не был особенно хорош, но вот левитацией овладел в полной мере.

Некоторые думают, что телекинез и левитация — это вообще одно и то же. И у них действительно общая суть, а шумерские учителя даже дают их в связке, как единое целое. Но все-таки это разное. Телекинез и левитация различаются почти так же, как трансформация и метаморфизм — а они ох как различаются!

При телекинезе ты воздействуешь на другие предметы. При левитации — на себя. Не притягиваешь к себе вещи, а самого себя от них отталкиваешь… или притягиваешь. Вместо незримой руки создаешь незримую ногу… по-настоящему огромную ногу.

В этом главная трудность. Когда Креол был юн, эта «нога» была у него короткой, медленной и неуверенной. Он не мог подняться высоко, не мог двигаться быстро и должен был постоянно сосредотачиваться на полете. Должен был мысленно «опираться» на землю, словно лодочник, отталкивающийся ото дна шестом.

В те годы, конечно, у него бы ни за что не вышло по воздуху добраться аж до Каджети. У него даже просто взлететь-то порой получалось только с разгона.

Но Креол уже плохо помнил времена, когда был настолько слаб и жалок.

Страна каджей совсем другая, совсем не как у людей. Эти похожие на носатых обезьян существа не строят городов и не сбиваются в кучи. Они возводят одинокие замки на отвесных скалах, живут в пещерах, а то и просто на открытом воздухе.

Каджи, в отличие от людей, не полностью материальны. Они из Дивных народов, очень искусны в магии теней и легко скрываются от чужих взглядов. Незваный гость может годами ходить по Каджети, но не заметить ни одного ее жителя.

Вокруг почти что дикие горы. Дремучие леса с древними железными деревьями, покрытые лавандой поля, чистейшие озера, обрывистые ущелья и лишь изредка — виноградники, пасеки или козьи стада. Но они словно сами по себе — ни виноградаря при них не увидишь, ни пасечника, ни уж тем более пастуха. Каджи не любят внимания, не любят, когда на них смотрят.

И Каджети не так велика, как Шумер, но все равно пространна. Найти среди этих гор и долин одного человека, не имея никаких нитей — гиблое дело… если ты не маг.

У Креола нить была, конечно. Он еще перед вылетом призывал Человека-Скорпиона. Тот, как обычно, дал всего несколько отрывистых ответов, но сократил область поисков во много раз.

Креол точно знал, что дорога ему — в Седьмое Царство.

Каджети, в отличие опять же от Шумера, не имеет единовластия. Она делится на десять маленьких царств, и каждым правит свой саким — царь-каджин, колдун и оборотень. В Каджети магия принадлежит царствующим, хотя какими-то ее зачатками владеют чуть ли не все.

И Креол собирался расспросить местного сакима… но сначала он собирался выпить местного вина.

Он издали заприметил питейный дом. Похожий на старую крепостную башню о трех этажах и с треугольной крышей, тот стоял посреди маленькой долины, и в нем — Креол издали увидел — пересекались мощные астральные линии. Эфир не однороден, в нем тоже есть свои течения, и именно на их пересечениях знающие предпочитают возводить свои дома. Дивный Шахшанор тоже стоит на таком перекрестке.

Эту башню возвели, быть может, еще до Потопа. Она аж дышала древностью. Покосилась и потрескалась, до сих пор не обвалилась лишь чудом, а сквозь кирпичи струились виноградные лозы, но аура аж кричала о том, что место это непростое.