Имя убийцы - Кварри Ник. Страница 26

— Да, это был тяжелый удар, но теперь все уже позади.

— Я знал, Дэв, что ты действовал сгоряча, напропалую.

Бывший сержант Дэв Бэньон пробормотал:

— Жизнь идет дальше.

Уилкс испытующе посмотрел на него.

— Я ведь тебе говорил! Ты должен был взять отпуск, и все было бы в порядке. Говорил я тебе — брось книги! В жизни все иначе. Я думаю, что за последние три недели ты узнал ее лучше, чем за три десятилетия. Ты теперь видишь, что иногда без компромиссов не обойтись!

— Да, теперь я это знаю.

Самодовольная улыбка исчезла с лица Уилкса.

— Странное дело, Дэв! Знаешь, прежде я не очень-то тебя жаловал, только теперь я понял тебя по-настоящему, и ты мне симпатичен, досадно, что для этого понадобились такие испытания.

«Ему нужно выпить еще один бокал, — подумал Дэв, — тогда он совсем размякнет! Он меня ненавидел, как чуму, как и любого, кто доказывал ему, что можно обойтись и без коррупции!».

— Я всегда считал вас справедливым, лейтенант.

— Ну, ну, не хитри, — он поставил свой бокал. — Ну, скажем так: мы не мешали друг другу, но не больше! Я считал тебя излишне прямолинейным. Прямолинейные люди имеют большей частью острый глаз и чрезвычайно склонны к критике.

— Ну, это было непроизвольным, ни о каком расчете не может быть и речи.

— Мы отклоняемся от темы, — заметил Уилкс и вновь взял бутылку. — Неважно, что ты думал на прошлой неделе, что ты делал в прошлый месяц или в прошлом году. Важно то, что мы теперь понимаем друг друга. Не потому, что ты стал хитрее, а потому, что ты такой правильный парень. — Он вытянул ноги. — И не только по комплекции...

«Да, мы понимаем друг друга, — подумал Дэв. — С тобой всегда сидишь по уши в дерьме. Здесь закрой глаза, там ничего не слушай. Без компромиссов не проживешь».

— За взаимное понимание следует выпить, — предложил Дэв.

— Что?.. Да, конечно! — Уилкс посмотрел в свой бокал. — У меня опять пусть? Ну, за лучшие времена. Будь здоров, Дэв!

— Они нам не помешали бы, — ответил Дэв и выпил.

— Правильно, не помешают! — Уилкс вздохнул и провел рукой по лбу. — Честно говоря, Дэв, я не знаю, что принесут нам следующие дни. Я часто не сплю по ночам, и все из-за газет, эти чертовы писаки! Мы работали не хуже, чем другие до нас, но скандала не избежать! А все эти всезнайки, реформисты! Что будет после выборов, меня не интересует, но перед выборами нельзя доводить дело до скандала. — Он взял бокал. — Теперь ты видишь, почему дело Дири нам вовсе не ко времени. Оно нам некстати. Понимаешь?..

— Конечно! — равнодушно ответил Бэньон. «Только бы не дать вылиться наружу триумфу, никакого удовлетворения на лице!» — успокаивал он себя при этом.

— Нужно было соблюдать величайшую осторожность, — произнес Уилкс. — А тут появляется Люси Карровэй, включаешься в игру ты. — Уилкс покачал головой. — Вам не следовало соваться для вашей же пользы, — он осушил свой бокал, поставил его и посмотрел на часы. Лицо его было тупым и невыразительным. — Как все-таки быстро летит время за беседой с настоящим человеком! — пробормотал он, и Дэв понял, что Уилкс уже не в состоянии контролировать свои действия.

Он решился на последний удар.

— Вот если бы он не оставил записки... — сказал Бэньон как бы в глубоком раздумье.

— Откуда тебе известно? — спросил лейтенант.

Дэв пожал плечами.

— Иначе почему такая кутерьма?

— Да, да, конечно, — Уилкс потер руки.

— Кажется, дело дурно попахивало.

— О Боже, и еще как! Я сам не видел записки, но она почище динамита. Не просто записка, нет — настоящий список, двадцать страниц на машинке, с именами, датами и числами! — он остановился. — Да, это кое-что да значит, Дэв! Можешь себе представить. Целая схема о структуре организации.

— Откуда он взял материал?

Уилкс выругался.

— Выследил, собрал! Послушай, Дири сам более восьми лет принимал в этом участие. Он собирал и распределял деньги, которые полицейские участки получали от игорных заведений, проценты за то, что они закрывали глаза на их делишки, а также от букмекеров и от проституток, ну ты знаешь... И потом вдруг он заявляет, что с него хватит и что он хочет выйти из игры. Мы оставили его в покое и думали, что он ничем более не занимается. А как он нам за это отплатил, подонок! Своими списками! Что получает капитан, что перепадает инспектору, шефу. Он перечисляет судей, чиновников, которым Лагана давал взятки, чтобы приостановить следствие или прекратить его. — Лейтенант покачал головой и непроизвольным движением потянулся за бутылкой. — А снижение подоходных налогов, самое скользкое из всех дел, ты себе представить не можешь, что там всплыло. А махинации с городскими финансами! Ты мне не поверишь, если я скажу, кто в этом замешан. Затем перечисление всех предприятий, в которые Лагана и Стоун вложили свои деньги. Послушай, парень, он все это написал черным по белому с фамилиями и датами! Можешь себе представить, какой поднялся бы шум — и именно перед выборами. Как видишь, мы должны были кое-что предпринять, когда глупая девчонка прикрылась тобой и своими разговорами обратила внимание на Дири, ушедшего столь тихо и спокойно в мир иной — без письма о намерении покончить с собой. Вот был бы материальчик для газет, если бы они смогли заполучить его!

— А почему вы не сожгли его? — спросил доверчиво Дэв.

— В том-то все и дело, материал у нее! У миссис Дири!

— А она его не отдаст?

— Нет, конечно. Ее так просто не возьмешь. Но она тоже согласилась принимать участие.

— А, тогда все в порядке, — решил Дэв.

— Будем надеяться. Но нам пришлось здорово подрожать, скажу я тебе!

— Час перед восходом солнца всегда самый тоскливый, — сказал Бэньон и зевнул. — Да, ну и ночка сегодня выдалась!

Они встали и Уилкс обратился к Дэву:

— Дэв, я не могу выразить тебе, до чего я рад, что мы внесли ясность в наше дело. Честное слово, Дэв!

— Я того же мнения.

— А теперь не ломай себе больше голову. Скажи нам, если тебе понадобятся деньги...

— Мне хватает, благодарю, — возразил Бэньон.

Уилкс проводил его до двери, не очень уверенно владея своими руками и ногами.

— Спокойной ночи, Дэв!

— Спокойной ночи, лейтенант Уилкс! — он подождал, пока Уилкс вошел в дом и закрыл за собой дверь. Маска сдержанности сразу же спала с его лица, и оно вновь стало суровым.

Глава 17

Миссис Дири изумленно подняла брови. Светлые волосы ее были собраны в пучок на затылке, лицо уже покрыто ночным кремом.

— Я думала, что пришел посыльной из аптеки, — сказала она тихим и четким голосом. — Я забыла там некоторые мелочи и...

— ...Я встретил парня перед домом и взял их у него, — перебил ее Дэв Бэньон и протянул ей аккуратно перевязанный пакет.

— Большое спасибо, — сказала миссис Дири, не зная, как ей вести себя дальше.

— Мне можно войти?

— ...Уже довольно поздно... мистер Бэньон...

— Есть вещи, для которых никогда не бывает поздно, миссис Дири. — Он прошел мимо нее, держа руки в карманах, он подождал, пока она последует за ним, и захлопнул дверь.

— Вы много себе позволяете, мистер Бэньон, — она провела рукой по домашнему халату цвета свежих персиков. — Я не совсем одета для приема гостей.

— Я не гость, миссис Дири.

В жилой комнате и в коридоре горел свет, комната Дири не была освещена. Он вошел в нее и зажег свет, осмотрелся: пепельница была вычищена, пишущая машинка закрыта. Все остальное оставалось по-прежнему.

— Зачем... Почему вы пришли сюда? — спросила миссис Дири.

Он смотрел на нее, стоявшую в проеме двери, и всем своим видом искусственно изображал разочарование.

— Я, конечно, сразу должен был заметить это и именно потому, что его не было на месте! — сказал он.

— О чем вы, собственно, говорите?

— Вам все известно, миссис Дири. Том Дири, человек добросовестный, чтобы не сказать — бюрократического склада. Он все хорошо подготовил: собрал страховые полисы, оплатил счета... И все же кое-чего не хватало: того, что такой человек, как Том Дири, никогда не должен был забыть.