Пожиратель (СИ) - Опсокополос Алексис. Страница 44

Значит, я должен сделать всё, чтобы они прошли через этот период без потерь. А желательно, ещё и в прибыли остались. Надо только выбрать, как всё правильно сделать, но я же здесь не на один день, так что что-нибудь придумаю.

Я обязан придумать.

В прошлом я организовывал разный бизнес. Что-то приносило доход лишь временно, что-то осталось со мной до самого конца. Конечно, о торговле на бирже и открытии брокерских контор здесь ещё очень далеко — не тот уровень технического развития, но открыть, например, автомойку я бы точно смог.

Автомобилей в городе полно, чистящие средства можно в той же Турции закупать или Китае. А уж найти работников, готовых за денежку малую натирать чужие машины, и вовсе вскоре станет не проблема. От школьников до студентов. А если прибавить к этому шиномонтаж, то и слесарей нанимать будет можно, и это уже будут мужики толковые, а не пацаны с улицы.

Безусловно, эти девяностые, несмотря на внешнее разительное сходство, сильно будут отличаться от тех, что я когда-то пережил. Не будет того оголтелого раздела страны и её ресурсов между бывшими партийными работниками и чиновниками, превратившимися в олигархов. Здесь главные ресурсы и средства производства уже давно поделены между уважаемыми родами. Но передел будет. Его не может не быть. И, соответственно, будет разгул преступности.

И тут, словно в подтверждение моим мыслям, прямо передо мной на землю упал бумажник — довольно потрёпанный, явно не первый раз падает, даже кожа облупилась местами. Я смотрел на него несколько секунд, отказываясь верить в то, что глаза меня всё же не обманывают.

Кто бы вы ни были, вы это серьёзно?

У меня аж слеза умиления выступила — теперь я практически полностью вернулся во времена моей прошлой молодости, даже защемило что-то внутри. И тут же бумажник подхватил короткостриженый парнишка в кожаной куртке, ловко сунул в карман, а потом посмотрел на меня.

— Ты хотел поднять? — тихонько спросил он.

Я лишь повёл плечами и приготовился слушать дальше, гадая, какой вариант развода с упавшим бумажником мне предложат. Я, не напрягаясь, мог вспомнить как минимум пять. И это только те, что сразу же приходили в голову. Мне стало любопытно, какой выберет этот пройдоха, и я решил не отказываться от бесплатного шоу.

— Ладно, на двоих разделим, — сказал парнишка, делая вид, будто снисходит до меня. — Я видел, что ты тоже хотел его поднять. На двоих будет честно, по понятиям. Но давай отойдём, пока хозяин лопатника не вернулся.

Схватив меня за рукав, он потащил меня к выходу с рынка. И вёл так уверенно, даже не подозревая, что тем самым себя выдаёт с головой. Ну вот как можно быть настолько уверенным, что в этот закуток никто прямо сейчас не зайдёт отлить или зажать девчонку? Он же идеально подходит для уединения!

Впрочем, это я знал о таком разводе, и потому мне было смешно за всем этим наблюдать. А человек несведущий, если он жаден до чужого добра и халявы, тут же забывает обо всех предосторожностях и думает лишь о предстоящей наживе. И вообще не обращает внимания, куда его ведут.

В итоге мы оказались за рядом закрытых киосков. Картинно посмотрев по сторонам, изображая проверку, чтобы никто не видел, этот горе-артист открыл бумажник и присвистнул.

— Повезло нам, брат! — радостно объявил он, наклоняя бумажник так, чтобы я видел его содержимое.

Ничуть не смущаясь, что я до сих пор не проронил ни слова, он достал четыре бумажки по пятьдесят рублей и продемонстрировал их мне.

— По сотне на рыло, это мы удачно на рынок зашли! — продолжил отыгрывать свою роль парнишка. — Не зря мне сегодня по гороскопу обещали бабки на ровном месте!

Он сунул в карман две своих банкноты, а бумажник с оставшимися деньгами отдал мне.

За киоском явно уже стоял «хозяин» этого бумажника с другом или двумя друзьями, которые должны были теперь совершенно случайно наткнуться на меня и заявить, что они видели, как я поднял кошелёк.

Ну что ж, ребята, давайте поиграем.

Я быстро достал сто рублей, сунул их в карман, а бумажник незаметно закинул на крышу киоска. Обыскивать себя я бы в любом случае никому не дал, но если мошенники работают в связке с участковым, то улику лучше не держать при себе. Хотя, конечно, тот дежурный в будке вряд ли решится выйти, но он ведь здесь не один может быть.

И только я выбросил бумажник, как из закутка рядом вышли четверо мордоворотов. Все четверо носили такие же кожаные куртки, как и смотрящие за рынком. Двое были здоровяками и выглядели как близнецы: одинаковый рост, телосложение, короткие, почти под ноль, стрижки. Лица различались, но выражения на них было одинаковое: парни приготовились «быковать». Третий был мелкий и худощавый, а четвёртый — примерно моей комплекции, только с лишним весом и толстой цепью на шее. Похоже, главный.

Ко мне они приблизились стремительно, в глазах главного я заметил торжество, здоровяки изображали готовность драться, а мелкий оглядывался по сторонам — видимо, ему было поручено следить, чтобы никто чужой не появился в ненужный момент.

Ну а дальше всё пошло по классике.

— Эу! Ты куда убежал? — сразу же перешёл к делу тот, что был с золотой цепью на шее. — Мы видели, как ты мой лопатник подрезал с земли!

Глава 19

— Вы что, любезные, — разыграл я искреннее удивление, разводя руками. — Какой ещё лопатник? Вы чего-то попутали.

Четвёрка братков, видимо, ожидала немного другой реакции. Поэтому они слегка замялись, но их главарь довольно быстро сориентировался.

— Карманы выворачивай! — сопроводив слова жестом указательного пальца себе под ноги, велел он.

Это уже наглость, так общаться с незнакомцами. Похоже, жизнь не научила этого парня тому, что иногда за слова приходится отвечать. Значит, я научу.

— Удостоверение покажите, господин полицейский, прежде чем обыскивать, и протокол составьте, — с насмешкой сказал я, решив немного поддеть горе-бандита. — ну и понятых не забудьте. Эти-то, похоже, тоже при исполнении.

Главарь посмотрел на меня исподлобья, сплюнул мне под ноги, но почему-то ничего не ответил. Зато приказал самому мелкому:

— Клоп, прошманай его!

Тот, похоже, был не в восторге от перспективы шарить по карманам у парня, который ведёт себя довольно дерзко. Он даже несколько раз поводил взглядом с меня на своего босса, как будто дожидаясь отмены приказа.

Но деваться ему было некуда.

— Мы же видели, — заявил Клоп, — что это ты лопатник подрезал.

— Мы же видели… — передразнил я его с усмешкой, а потом резко сменил тон и со стальными нотками в голосе спросил: — Под кем ходите?

— Чё? — практически хором выдали все четверо.

— Мало того, что вы видите то, чего не было, так ещё и глухие, что ли? — не меняя тона, спросил я. — И кто вас таких в бригаду взял? Кто вас сюда поставил лохов на лопатник разводить?

Братки засопели, и «близнецы» с Клопом посмотрели на старшего. Тот насупился ещё сильнее и пробурчал:

— А кто ты такой, чтобы спрашивать?

— Я пока что интересуюсь, — поправил его я, продолжая глядеть так, будто действительно имею право, и эта четвёрка неудачников такой подход чувствовала. — Если решу с вас спросить, это будет выглядеть по-другому. Под кем ходите?

— Под Мишей Кривым, — ответил старший браток.

Как главный в этой шайке, он разумно решил, что лучше не обострять ситуацию. Очень уж нагло я себя вёл, а ребята, похоже, к такому не привыкли. До сих пор, видимо, не встречали достойного отпора. И явно не участвовали в борьбе за территорию.

Но если вся ситуация с беззаконием установилась только недавно, вполне могло быть так, что для организованного передела Екатеринбурга членами банд ещё просто не пришло время, и сейчас они только захватывают свободную территорию. А вот потом, когда окажется, что больше расширяться некуда, начнётся передел власти со стрелками и мордобоем с убийствами.

Эти четверо ещё не почуяли за собой силу, не ощутили себя хозяевами жизни. И легко прогибались. Потому что видели мой настрой и просто боялись.