В аду шансов нет - Кварри Ник. Страница 4

— Все ее друзья и соседи утверждают, что она прибыла из Пуэрто-Рико. Ничего другого мы не слышали. А Нина просто не знает различия между пуэрториканцами и мексиканцами. Внешне они похожи друг на друга, да и язык у них один — испанский.

Возможно, Флинт и был прав, но, тем не менее, он меня не убедил. Здесь что-то было не то, но что именно «не то», я не знал. Независимо от того, ошибалась Нина или нет, было невозможно представить, что после бегства из моей квартиры, она вновь пошла искать прибежище в квартире Марго.

Каким-то образом рыжеволосому удалось выследить Нину в моей квартире.

И самое неприятное заключалось в том, что он мог сидеть у нее буквально на пятках. Я попросил Флинта дать мне адрес Варга.

Я быстро поднялся и обратился к Флинту:

— Я скоро вернусь.

Флинт удивленно взглянул на меня:

— Ты куда?

— На улицу.

— Вы разве не хотите подождать, когда будут какие-нибудь определенные результаты?

— Что бы там ни было, но судьба Сэнди находится сейчас в руках врачей и господа бога. Я ничем не могу ей помочь. Но зато я могу разыскать негодяя, который стрелял в нее...

Потом я рассказал лейтенанту Флинту и сержанту Диксону и все остальное, как я в поисках Нины отправился на квартиру Марго, как обнаружил рыжеволосого, который поджидал кого-то в подъезде, как я повстречался с другим гангстером на лестнице и снова потерял рыжеволосого.

Когда я закончил, Диксон вопросительно посмотрел на Флинта. Лейтенант подтвердил все мои показания вплоть до того момента, как я вышел из больницы. Оружие убитого подтвердило мои показания, касающиеся перестрелки.

Сержант провел рукой по своим коротким серебристым волосам и вздохнул.

— Дикая история! Но что будет дальше?

— Тут я вам ничем не могу помочь, — ответил я. — Я знаю не больше вашего.

Приблизительно через час меня освободили, и я вернулся в больницу, расположенную в Бруклине.

Серый зимний свет падал в окно комнаты для посетителей, когда я проснулся в кожаном кресле и почувствовал, что все мои члены одеревенели. Я встал и несколько раз потянулся. Часы показывали половину седьмого. Я проспал два часа, но лишь после того, как ко мне спустился врач и уверил меня, что Сэнди лучше.

От множества сигарет, которые я успел выкурить, во рту у меня был горьковатый привкус. Я подошел к бачку с питьевой водой и, налив бумажный стаканчик, с жадностью его выпил. Не успел я вытереть рот тыльной стороной ладони, как появился Флинт.

— Хотел прийти пораньше, — озабоченно произнес он, — но никак не получилось... Как дела у Сэнди?

— Пулю они вытащили. Доктор заявляет, что состояние у нее удовлетворительное.

— А каковы перспективы?

— Должна выжить.

Его лицо сразу расслабилось.

— Но к ней все равно не пустят. Когда будет можно, нас позовут. Но могут пройти еще многие часы, прежде чем с ней кто-нибудь сможет поговорить.

— Если мне попадется этот негодяй... — злобно процедил Флинт.

— Как же. Если вы его схватите, то сразу скажете себе, что вы офицер полиции и согласно закону передадите его в руки правосудия. Но, возможно, вы вообще его не схватите. Может быть, я поймаю его раньше вас. И если я с ним расправлюсь, то вам останется только похоронить его.

Обычно Флинт свирепел, когда я позволял себе разговаривать с ним в таком тоне, но на этот раз он лишь взглянул на меня и произнес:

— Желаю удачи!

Выходит, мы поняли друг друга.

— Есть какие-нибудь новости? — поинтересовался я.

— Никаких. Только то, что человек был высоким и рыжеволосым, в коричневом пальто — вот и все. Но зато мы узнали кое-что интересное о человеке, которого вы пристрелили. Его звали Гатто. Гангстер. Судя по всему, он работал на человека по имени Гарвей Кью.

— Кью?

Я задумался, но пришел к выводу, что это имя мне ни о чем не говорит.

— Он сделал себе состояние на спекуляции земельных участков. Замешан и в других грязных делах. Большую часть своих доходов он имеет от завышенной квартплаты, которую выжимает из пуэрториканцев. У него есть целый ряд доходных домов в испанской части Гарлема. Почти все они представляют собой жалкие лачуги. Дом, в котором жила Марго, относится к немногим, которые сохранились получше.

— А что за отношения у Гатто с Кью?

— Ходят слухи, что он работал на него. Якобы он собирал плату с жильцов, которые вовремя не заплатили.

— Если Гатто работал на Кью, то этот рыжеволосый — тоже, видимо, работает на него. Ведь такой вариант совсем не исключается.

— Угу, — промычал Флинт.

— Ничего...

Флинт попытался скрыть свою злость:

— Мы даже никогда не вызывали его на допрос.

— Что? — я уставился на Флинта.

Он в какой-то мере почувствовал себя смущенным.

— Ведь никаких доказательств, что Гатто работал на него, нет. Абсолютно никаких. Только слухи, да смелые предположения. А мы не можем вызвать его на допрос, ориентируясь лишь на слухи.

— С каких это пор не можете? — резко спросил я.

— Гарвея Кью не можем. У него очень хорошие связи в городском управлении. Несколько коллег из отдела по расследованию убийств убедились в этом на собственной шкуре несколько лет тому назад. Они приволокли его в Главное полицейское управление и пытались обвинить его в убийстве. Они обошлись с ним немного грубовато, и у них не было доказательств. Кью говорить не захотел. И знаете, что случилось с этими людьми, которые его допрашивали? Были понижены в должности до патрульных и несут свою службу на улицах Айленда. И, насколько мне известно, они и сейчас там. А ведь прошло уже пять лет.

— А теперь вы все боитесь рассердить мистера Кью?

— Вот именно. Пока у нас не будет против него веских доказательств. Повторяю, веских...

— Ну, хорошо... — мне пришлось подавить свой гнев. — Расскажите мне про убийство, в котором он был замешан пять лет назад.

— Никто не смог доказать, что Кью имел какое-то отношение к этому убийству. Из гавани выудили супругу Кью, вероятно, самоубийство. А месяц спустя он женился на своей теперешней жене, Сесили... Комиссия по расследованию убийств обнаружила, что она еще до смерти жены была его любовницей, и у его жены появились какие-то подозрения. Начали проводить расследование и пришли к мысли, что Кью мог убить свою жену, чтобы избавиться от расходов на развод... Возможно, он также боялся, что в связи с этим выплывет и какое-нибудь из его темных дел. Коллеги были очень уверены в себе и в своем деле, когда притащили его на допрос. Но они ошиблись... Остальное вы уже знаете.

Знал я и другое. Я чертовски хорошо понимал, почему Флинт рассказывал мне обо всем этом. Будучи полицейским, он не мог задержать такого человека, как Кью, без ордера на арест. А этот ордер он никогда не получит, не имея на руках веских доказательств, что Гарвей Кью действительно замешан в каком-нибудь преступлении. Мне же никто не мог запретить действовать в этом направлении.

— Бюро Кью находится в Верхнем Манхэттене, — промолвил Флинт, точно прочитав мои мысли, и дал для меня адрес.

Я взглянул на часы. До открытия бюро оставалось еще несколько часов.

— А где он живет?

— Кью имеет дом в районе Восточных Шестидесятых улиц.

Я вышел из больницы с твердым намерением нанести визит этому Гарвею Кью...

Глава 4

Весь квартал состоял из небольших, но роскошных вилл. Голые деревья, тщательно подметенные каменные ступеньки, современные здания из красного песчаника.

Все окна интересующего меня дома были задернуты занавесками. Я поднялся на три ступеньки, ведущее к двери. Я не мог обнаружить звонка и просто нажал на дверную ручку. Дверь оказалась незапертой и мне навстречу сразу хлынул поток теплого воздуха из помещения прихожей. Но вторая тяжелая внутренняя дверь была заперта. Я нажал на кнопку звонка.

Мгновением позже дверь отворилась, и на пороге появился огромный детина, примерно на голову выше меня. Подбородок на его лице торчал словно скала. До моего носа донесся слабый запах духов. Где-то внутри дома послышался раскатистый женский смех. Оттуда же доносился чей-то пьяный голос, который пытался подражать звукам джаза.