Вариант "Синий" (СИ) - Гор Александр. Страница 13

До июля месяца армия, можно сказать бездействовала, лишь отражая попытки немцев захватить плацдармы. Для этого по рекомендациям «гостя из будущего» было создано несколько мобильных подразделений, организационно повторяющих структуру батальонных тактических групп Вооружённых Сил Российской Федерации. И, между прочим, германских «Кампфгрупп», регулярно формируемых в Вермахте для ликвидации угроз, возникающих на различных участках фронта. Создано не без «кабинетных сражений» как раз с теми непоколебимыми «идеологически-правильными» недоброжелателями, которых сумел урезонить лишь командующий.

Собственно, именно эти группы позволили оперативно реагировать на попытки немцев зацепиться за берег, обороняемый Красной Армией. Простые солдаты и младшие командиры так и прозвали их «пожарными командами Ёлхова». Но было батальонных тактических групп немного, всего три, поскольку собственно с немцами 26-я армия соприкасалась лишь на небольшом участке, от Ирклеева и километров на десять ниже устья реки Сула. На всём остальном протяжении Левобережья она выполняла роль тылового заслона на то время, когда начнётся немецкое наступление.

И оно, предусмотренное планами немецкого командования и имеющее кодовое «цветное» обозначение, таки началось. План (или Вариант) «Синий». Вначале по правому берегу двинулась на юг 1-я Танковая армия Клейста, тесня 12-ю армию генерал-лейтенанта Понеделина к Кременчугу. Началом же наступления на участке 26-й армии стала целая серия массированных немецких десантов через огромную реку. 6-я полевая армия Паулюса, дивизии которой замещали ушедшие вперёд войска Клейста, «як сказылась», как выразился один из красноармейцев-украинцев. Используя все доступные плавсредства от резиновых мешков, набитых соломой, и рыбачьих лодок, до специализированных моторных понтонов, в добром десятке мест при поддержке артиллерии ринулась на левый берег.

«Пожарных команд» оказалось недостаточно, и за два плацдарма, один чуть севернее Ирклеева, а второй в районе Чигирин-Дубравы, фашистам удалось зацепиться. Ну, не считая плацдармов, захваченных севернее, в полосе ответственности соседней 37-й армии. У соседей по спешно сооружённым наплавным мостам на левый берег немедленно начали переправляться подразделения 4-й Танковой армии «Папы» Гота, и того же самого ожидали в штабе Соколова на двух «их» плацдармах.

Натиск на Южный фронт и южный фланг Юго-Западного фронта не ослаб даже после гибели в результате авиаудара большой группы генералов, среди которых оказались и командующие 6-й, 17-й полевых, 1-й и 4-й Танковых армий. Буквально через несколько дней после этого происшествия стало известно о назначении новых командующих этими армиями.

С Запада был срочно вызван фельдмаршал Рунштедт, возглавивший Группу Армий «А». Командование Группой Армий «Б» принял фон Лееб, ранее уволенный за разногласия с Гитлером. 1-й Танковой армией стал командовать бывший командующий 3-м механизированным корпусом генерал Макензен. 6-й полевой армией — генерал Штрекер. Место Гота занял отправленный в отставку в январе этого года «за трусость» генерал Гёпнер, ранее возглавлявший это объединение войск. Видимо, из-за жёсткой нехватки кадров Гитлер дал ему шанс «реабилитироваться». На прежнее место командующего 17-й армией вернулся из Франции генерал Штюльпнагель. Генерала Манштейна, по слухам, получившего лишь контузию, на посту командующего 11-й армией Гитлер менять не стал.

Честно говоря, у Юрия Арсениевича создалось впечатление, что бойцы и командиры как 37-й армии, так и, в особенности, 26-й, несколько «разленились», будучи отделёнными от противника «непреодолимой» преградой. Ну, не то, чтобы разленились, а были достаточно благодушно настроены: слишком уж легко давалось им отражение всех предыдущих попыток ликвидации небольших немецких плацдармов с помощью «пожарных команд Ёлхова». Не ожидали такого натиска, с которым на этот раз ринулись в бой враги.

Свою роль сыграла и немецкая авиация, переброшенная из Западной Европы. Да, «сталинские соколы» обладали превосходством в небе, но в целом, «по средней температуре по больнице». Поскольку при захвате плацдармов они ликвидировали это превосходство на локальном участке, воспользовавшись тем, что основная часть советской истребительной авиации была оттянута на поддержку Южного фронта. И авиаполк, «обслуживающий» северный фланг 26-й армии, просто не сумел обеспечить полноценной поддержки наземных войск, понёс серьёзные потери, даже несмотря на то, что его наводили на цель радиолокатором. Просто не хватало времени на техническое обслуживание, дозаправку и перезарядку оружия.

Немцы сделали выводы и из неудачных попыток прошлых десантов. Главным образом, немедленно насытив переправившиеся войска средствами противотанковой артиллерией, пусть и лёгкой, калибром 37 мм и трофейными советскими «сорокопятками». И поскольку все батальонные тактические группы ради большей мобильности старались вооружать лёгкими БТ и Т-50, которые в этой истории представляли собой, скорее, Т-70Б мира, из которого прибыл «советник», только вооружённые 30-мм пушкой-автоматом 2А72, то потери БТГ понесли серьёзные. Ну, а потом, быстро нарастив группировки, противник «вскрыл» плацдармы.

Основной удар он нанёс со знанием дела — на стыке советских армий, поэтому «вскрытие» случилось именно с плацдарма в районе Ирклеева, объединив его сначала с соседними в полосе обороны 37-й армии, а потом и двинувшись на восток к Суле. Уже при поддержке танков Гёпнера, действительно «рвавшего подмётки», чтобы оправдаться перед Гитлером. Его «ролики» при поддержке мотопехоты сходу переправились через Сулу и соединились с плацдармом в районе Чигирин-Дубравы.

А тут уже сработало не широко известное русские раздолбайство, а растерянность некоторых командиров, не ожидавших от немцев такой прыти. Судя по воспоминаниям фронтовиков, такая же растерянность охватила некоторых офицеров и солдат, когда «обвалился» фронт на Дону, и им пришлось отступать к Сталинграду.

К 30 июля штаб армии находился уже в Полтаве, поскольку за Кременчуг, где он располагался ранее, шли городские бои. На другом берегу Днепра 1-я Танковая армия Макензена взяла Кировоград и Александрию и вышла на правом берегу реки к железнодорожному мосту через Днепр. Взорванному при приближении немцев, как того потребовали из Москвы. 6-я полевая армия прикрывала войска Гёпнера с севера, сама наступая на Хорол и в общем направлении на Полтаву.

Чтобы воспрепятствовать этому, генералу Соколову пришлось задействовать войска левого фланга армии, игравшие роль резерва. Но никакого охвата Юго-Западного фронта, как это было в «другом» 1941 году, не предвиделось, поскольку атаковать фронт с севера противнику было нечем. Гитлеровцы, если судить по силе ударов на различных направлениях, откровенно рвались к Днепропетровску и Харькову.

Южному фронту тоже приходилось несладко, хотя оборонялся он упорно. Манштейну удалось выйти к верховьям Тилигульского лимана, почти отрезав Приморскую армию Софронова, обороняющуюся на подступах к Одессе. Конечно, у неё сохранялся контакт с соседней 9-й армией через перешеек между лиманом и Чёрным морем, но по нему не проходит железной дороги, и снабжение Одессы легло на Черноморский флот. Справляющийся с этой задачей куда более успешно, чем в дни обороны города в «другой истории». Просто из-за того, что ему почти не могла противодействовать немецкая авиация.

9-я армия генерал-лейтенанта Харитонова, зажатая между Тилигульским лиманом и Южным Бугом «упёрлась» всего в пятидесяти километрах от Николаева, получив приказ Ставки не допустить немцев к этому центру судостроения. К тому же, кажется, 11-я армия Манштейна, понёсшая большие потери при прорыве оборонительных рубежей в самом начале сражения и наступающая и западнее, и восточнее лимана, начинала выдыхаться под непрерывными авианалётами и контрударами. Ведь порядка 150 тысяч «штыков», сосредоточенных на участке фронта, протяжённостью всего около 150 километров, позволяли создать весьма плотную концентрацию войск.