Потусторонний. Книга 4 (СИ) - Погуляй Юрий Александрович. Страница 19

— Простите, вы уже имели честь лицезреть друг друга? — вмешался, наконец, удивлённый Обухов.

— Да, — коротко ответил я.

Игнат кивнул.

— Мир чрезвычайно тесен! Но, позвольте, я ознакомлю господина Дворкина с нашими порядками и правилами, — княжич потянул его на площадку, кратко вводя в курс дела.

Лиза положила мне руку на плечо.

— Это сын того урядника, которого убили? — тихо спросила она. Я кивнул.

— А где вы познакомились? Мне кажется, что там была история, Люшка! Интересная?

— Пара разбитых носов, одна дуэль, — пожал плечами я. — Ничего такого.

Просмотр Дворкина в деле должен был случиться в четверг. Как раз подвернулась ещё одна серебряная зона под Полоцком, с хорошей оплатой и подходящими условиями. Мы все вместе собрались в усадьбе Обухова, ставшей нашим постоянным лагерем, где планировали переночевать и с утра на двух машинах двинуться на юг.

Княжич сразу предупредил нас, что мы должен отнестись к заданию со всей серьёзностью. Не пить, не куролесить, допоздна не засиживаться и вести себя тихо. Будто бы с детьми общался! Однако подход верный, на дело надо идти с ясной головой.

Ну и шуметь у него в усадьбе мы и так не собирались, из-за больного отца Андрея, а на требование отказаться от алкоголя бородатый Иванов лишь отсалютовал бутылкой, в которой, как знал уже каждый из нас, кроме, разве, Дворкина, был холодный чай, а не коньяк.

Спали в гостевом домике, совсем как простые смертные, на двухъярусных кроватях, которые леший знает, откуда, притащил Андрей. Роль организатора небольшого боевого отряда его просто захватила. Правда, отдавать свои земли под такое это, на мой взгляд, ошибка, но хозяин барин.

Ну, или в данном случае: хозяин — князь.

Вот только именно в этот день всё вернулось на круги свои. Беззаботная рутина ушла посреди ночи, когда над Пушкинскими Горами раздалась сирена, к которой почти сразу же присоединился колокольный набат. Я спал на нижней койке, едва умещаясь на ней с Лизой, а вот Кострубин дрых на полке выше, и от звука вскочил, ударившись головой о потолок. Чертыхнулся и тут же попросил прощения.

За окном ревело так, словно бренный мир встречал апокалипсис. Я выбрался из кровати, облачаясь. Когда зона открылась в центре города — ревело не так сильно. Сейчас же даже мурашки по телу шли от тревоги.

— Что это? — испуганно спросила Лиза. — Что происходит.

— Вторжение, — ответил из темноты граф Иванов. Он ступил на пятно света, проникающего из окна, уже полностью одетый. Глаза бородача сверкали радостным безумием. — Вторжение с бездушными. Мы должны идти.

Глава 10

Разрыв случился неподалёку от гостиницы «Дружба», находящейся в окружении жилых домов, и на этот раз всё оказалось гораздо серьёзнее. Не было у противника накопления сил в замкнутом пространстве, не было времени для обмена остротами и неторопливого выбора стратегии между силами обороны. Времени вообще не было: демоны открыли портал прямо посреди проспекта и начали атаку сразу, без промедлений, не дожидаясь ни демоноборцев Гордеева, ни войск Первой Церкви. Негодяи.

Работали, засранцы, в этот раз на победу, а не на участие. Хвалю.

Когда мы приехали к серой зоне посреди Пушкинских Гор, то сначала столкнулись с полицейским кордоном. Однако нас почти сразу пропустили, попутно сообщив, что группа Борзова уже вошла в сопряжение, как и подразделения тяжелой имперской пехоты. Полицейские автомобили рвали ночь проблесковыми маячками. В ночном небе, держась подальше от серого марева, кружили вертолёты Первой Церкви. Бело-голубые броневики священного воинства создавали кордон второго уровня, отсекая полицию от теней, мечущихся в густом тумане. Солдаты Церкви торопливо сооружали огневые точки по границе прорыва. Это была уже их работа, их стезя, а не полиции. Хотя, наверное, каждый стражник хотел идти на выручку людям, оказавшимся в ловушке.

Но выполнял приказ, организовывая тыл.

В пелене серого мира оказалось несколько жилых домов, и нет никаких сомнений, посреди ночи их обитатели совершенно точно были застигнуты прорывом в своих постелях. Тяжёлая пехота пыталась пробиться к домам и организовать эвакуацию, но без поддержки одарённых они лишь могли задержать демонов ценою своих жизней.

И они делали это. Шум сражения был слышан даже здесь. Крики боли, рёв демонов, лязг железа. Я даже шутить перестал, понимая какой кошмар творится в тумане.

Первая Церковь без слов пропустила нашу группу к месту сражения. Кто-то даже отсалютовал, грохнув кулаком по груди. Да, пока не подошли основные резервы демоноборцев — мы их надежда.

Когда наша группа вошла в зону, прокладывая себе путь в поисках источника, то почти сразу же оказалась атакована двумя бронированными двухметровыми монстрами. Мускулистые серые руки гигантов были опутаны шипастыми браслетами, на могучих плечах, на неестественно длинных шеях щёлкали хищными челюстями полу-пёсьи полу-птичьи морды. Дикие чёрные глаза пучились так сильно, что казалось: они вот-вот выпадут из орбит.

Обоих посланников серого мира красиво прикончил Иванов, причём красота движений графа была не в грации какой-либо или же картинных позах, а именно в рациональности. Минимум лишний движений, максимум убийства. Демоны ещё не упали на асфальт, а наш рукопашник уже шёл дальше. Над ним вспыхнул щит, затем второй — Староверов принялся за дело. Он развешивал над собой звёзды, старательно раскидывая свободные сгустки энергии по товарищам. Сосредоточенный, собранный. Хорошо, пусть старается. Ему надо реабилитироваться.

Из окна дома, слева от нас, со звоном разбитого стекла выпрыгнула летучая тварь, и, хлопая кожистыми крыльями, тяжело направилась вглубь зону. В лапах монстра истошно верещала женщина. Дворкин среагировал раньше моего крика. Он пустил в демона кусок бордюра за миг до того как я крикнул:

— Она ж упадёт!

Кинетик пристально наблюдал за тем, как подбитая тварь завалилась на одно крыло, теряя высоту. Ну, неплохо попал. Учёл, что нельзя убивать монстра…

Вот только демон с жертвой опустились на землю где-то в тумане, далеко от нас. И крик женщины резко удалялся.

— Скотство! Что они делают? — выругался Дворкин. — Зачем тащат?

— Идём! Идём! Держитесь дома! Защищайте невинных! — закричал Андрей.

Кострубин и Дворкин оказались по бокам от графа Иванова, прикрывая фланги. Мрачный Обухов с алебардой двинулся за ними следом. Без Пепельного Медведя он явно чувствовал себя неполноценным, но это хороший для него урок. Надо уметь обращаться с любым оружием и быть боевой единицей в любой ситуации. По-хорошему ему б ещё и алебарду сломать, но, полагаю, пока так делать не стоит. Не всё сразу.

Наш отряд шёл вдоль по проспекту. Слева едва угадывались контуры жилого дома, из которого доносились мольбы о помощи, но вот рыка демонов не было слышно. То ли мы вспугнули кого-то, то ли перебили, то ли до них ещё не дошла очередь.

Вот только повсюду под покровом тумана плакали и кричали люди. То тут, то там слышался рык демонов и боевые кличи солдат. Вокруг шумело сражение, но я его пока не видел, и это напрягало. Зато впереди страшно сверкало, отчего туман белел. Впереди шёл крепкий магический бой, отзвуки заклинаний доносились аж до меня, пробирая тело физически ощущаемыми волнами. Чёрт, это всё прямо серьёзно! У портала заруба?

— Давайте ускоримся! — крикнул я своим, повернулся к Лизе. — Лиза! Люди! Надо выводить людей! Останься!

Та спорить не стала, сразу бросилась в серую пелену, где угадывался тёмный силуэт дома.

— Сюда, сюда! — послышался её звонкий голос. — Сюда, здесь выход!

Из мрака подъезда проступило несколько фигур. Женщина с плачущим ребёнком. Перепуганный мужчина в одних трусах, помогающий идти сморщенному деду. Окровавленный юноша, бредущий босиком по асфальту и потерянно повторяющий:

— Лена? Лена… Вы не видели Лену?