Опасный пациент - Чейз Джеймс Хэдли. Страница 6

– Чисто сработали, – сказал он. – Идем.

Киган открыл входную дверь, выглянул в коридор, прислушался и подал знак Силку.

Они спустились вниз на лифте.

Никто их не заметил. «Форд» растворился в автомобильном потоке; они поехали назад в «Хилтон».

Жан Роден, парижский агент Радница, невысокий лысеющий толстяк средних лет с постоянно блуждавшей на губах улыбкой, не затрагивавшей глаз, вел дела шефа толково и эффективно. Многие поручения Радница носили криминальный характер. Роден был осторожен. Он никогда не совершал ошибок. Радниц щедро платил Родену, считая его одним из лучших своих людей.

В день смерти Крейга Жан получил из Вашингтона телеграмму следующего содержания:

Роден закурил сигарету «Голуаз», надел пальто и шляпу, спустился к своей «симке». По забитым машинами улицам он добрался до набережной Великих Августинцев, где с трудом отыскал место для парковки. Затем Жан прошел по улице Сегье, свернул в грязный дворик и поднялся по лестнице на шестой этаж давно не ремонтировавшегося дома, часто останавливаясь, чтобы отдышаться.

Роден любил хорошо поесть и выкуривал в день сорок сигарет. Любая физическая нагрузка причиняла ему страдания, он ненавидел лестницы. Добравшись до шестого этажа, Роден постучал в дверь.

Джерри Смит открыл дверь с недовольным видом, но, узнав Родена, парень посветлел. На нем был тонкий свитер и джинсы в обтяжку.

– Здравствуйте, мистер Роден, не ждал вас. Новая работа?

Роден смотрел на него с брезгливостью. Иногда приходится использовать подонков, говорил себе Жан, но общение с подобными типами вызывало у него чувство омерзения.

– Похоже, кое-что подвалило.

Роден говорил по-английски с сильным французским акцентом. Он прошел в тесную грязную комнату.

– Я сработал неплохо, а? – с усмешкой сказал Джерри. – Могли и больше отстегнуть. А, мистер Роден?

Роден посмотрел на Смита. Вечно они требуют прибавки, а держать язык за зубами не умеют.

– Да, наверно.

Роден сунул руку под пальто. Палец лег на спусковой крючок револьвера 25-го калибра. Жан знал, что Джерри Смит живет один на шестом этаже, а старуха с пятого этажа совсем глухая. На набережной грохотал транспорт. Можно стрелять.

Джерри сделал шаг вперед, в глазах его горела алчность; Роден вытащил револьвер и всадил пулю в сердце Смита. Хлопок потонул в уличном шуме.

Роден вернулся в прихожую, засовывая револьвер в кобуру. Закрыв за собой дверь, не спеша спустился по лестнице, сел в машину.

В гостинице он отбил телеграмму:

Радниц велел Линдси не оставлять следов.

Линдси добросовестно выполнял задания шефа. Что такое две человеческие жизни, когда речь идет о четырех миллионах долларов?

«Бельведер» считается самым дорогим и фешенебельным флоридским отелем. Расположенный на берегу залива, омывающего Парадиз-Сити, он является излюбленным местом отдыха техасских нефтяных магнатов, кинозвезд и прочих богачей с годовым доходом свыше пятисот тысяч долларов.

Радниц из года в год арендовал здесь пентхаус – роскошные апартаменты, расположенные на крыше гостиницы. Отделенный пятнадцатью этажами от песчаного пляжа, люкс состоял из трех спален с отдельными ванными, роскошной кухни, двух гостиных, комнаты для личного секретаря и просторной веранды с бассейном, тентами от солнца, баром, шезлонгами и тропическими цветами.

Радниц всегда укрывался здесь, чтобы обдумать серьезную операцию, – в пентхаусе голова работала лучше, чем под палящими лучами флоридского солнца.

Радниц, одетый в белую махровую рубашку и голубые брюки из хлопка, сидел на веранде с сигарой во рту и бокалом в руке; Линдси, ступая по красно-белому кафелю, подошел к шефу, подвинул кресло и опустился в него.

Хозяин апартаментов приподнял смеженные веки:

– Вы получили ее?

Линдси протянул пухлый конверт.

– Свидетели убраны? – спросил Радниц, вытаскивая из конверта несколько больших отпечатков формулы.

– Убраны, – тихо ответил Линдси.

Радниц, хорошо знавший Линдси, не стал тратить время на выяснение подробностей. Он посмотрел на формулу, потом спрятал снимки в конверт и положил его на стол.

– Трудно представить, что эта формула стоит четыре миллиона долларов, – задумчиво произнес он. – Но в действительности ей нет цены.

Линдси слушал молча. Он раскрывал рот в присутствии Радница, только отвечая на вопросы шефа. Линдси испытывал глубокое уважение к этому коренастому, приземистому человеку, он считал Радница одним из самых блестящих финансистов мира, создавшим свою империю из ничего с помощью собственной головы, бульдожьей хватки и врожденного чутья, которое безошибочно вело его к большим деньгам.

– Мне сообщили, Алан Крейг совершил самоубийство, – сказал Радниц, разглядывая из-под опущенных век стайку девушек в бикини, резвящихся внизу на пляже. – Печально…

– Да, – произнес Линдси. – Полиция обнаружила в его квартире компрометирующие фотографии. Дело решили не предавать огласке. Об этом позаботился Уоррен.

– Хорошо. – Радниц пригубил напиток. – Можно начинать операцию. Вас ждет большая работа. Позвольте ввести вас в курс дела. Я хочу, чтобы вы ясно представляли суть вашего задания. Я изложил мои соображения на бумаге. Они могут вам пригодиться. Но на каждом этапе вы принимаете решения самостоятельно. Я вылетаю в Прагу, где, возможно, мне удастся заключить выгодный контракт. Затем – Гонконг. Там, как всегда, проблемы с пресной водой. Предстоит решить кое-какие вопросы строительства резервуара на Новой Территории. Я подписал договор о проведении работ, но резервуар надо заполнить. Из Гонконга лечу в Пекин. Надеюсь уговорить китайское правительство взять на себя доставку воды. Вернусь через десять недель.

Радниц уставился на Линдси своими холодными глазами цвета стали.

– Я рассчитываю на то, что к моему возвращению вам удастся расшифровать формулу.

Закинув ногу на ногу, Линдси рассматривал свои начищенные черные туфли. Его лицо ничего не выражало.

– Единственный человек, способный расшифровать формулу, – продолжил после паузы Радниц, – сам изобретатель. Его зовут Пол Форрестер. Он придумал не только формулу, но и способ шифровки. Несколько слов о самой формуле. Она содержит технологию изготовления совершенно нового металла. Насколько мне известно, он в десять раз легче стали и в три раза прочнее ее. Он также обладает антифрикционными свойствами. Этот металл способен снизить стоимость полета на Луну в два раза. Он является идеальным материалом для любых ракет и не имеет аналогов. Как вам известно, ученый, создавший его, Пол Форрестер, в настоящее время находится в частной психиатрической лечебнице «Гаррисон Вентворт», предназначенной для очень богатых пациентов. Американская администрация поместила его туда в надежде, что по выздоровлении он декодирует формулу. Форрестер содержится в больнице уже двадцать шесть месяцев. Он проводит дни, уставившись в пространство перед собой, ни с кем не разговаривая… как настоящий зомби. Болезнь его не поддается лечению.

Снова отпив из хайбола, Радниц продолжил:

– Вы можете спросить, как этот человек оказался в психушке? Несомненно, он один из величайших ученых, живущих на земле. Я интересовался его происхождением. Похоже, у него отягощенная наследственность. Его отец совершил самоубийство. Мать сбежала с каким-то мужчиной, бросив ребенка. Форрестера вырастила тетка – высохшая старая дева, исполнявшая свой родственный долг, но не более того. В школе Форрестер учился блестяще, проявляя поразительные способности к математике. Будучи человеком замкнутым, он не заводил друзей. Не стану перечислять вам его успехи в Гарварде. В тридцать три года он был назначен главным конструктором Центра ракетостроения в Парадиз-Сити. Всю рутинную административную работу взял на себя его помощник. У Форрестера была собственная лаборатория. Никто не знал, чем он там занимается. Наиболее внимательные из окружавших его людей замечали проявления маниакально-депрессивного синдрома: раздражительность, бессонницу, подозрительность, беспокойство.