Другой взгляд - Квик Аманда. Страница 52

– Я пошлю за доктором, – прошептала Венеция.

Стилуэлл бросил на нее разъяренный взгляд обреченного человека.

– Не тратьте зря времени. От этого яда нет противоядия.

Он вдруг резко содрогнулся и откинулся назад. Больше он уже не пошевелился.

Через мгновение Гейбриел наклонился, чтобы проверить пульс на шее Стилуэлла. По выражению его лица Венеция поняла, что пульса он не обнаружил.

Через некоторое время Гейбриел надел толстые рабочие перчатки, которые лежали на одном из столов, и осторожно открыл потайную крышку на дне ящика, в котором находилась ядовитая змея.

– Чтобы не было больше никаких сюрпризов, – пояснил он Венеции.

Он извлек оттуда старую записную книжку в кожаном переплете.

– Это формула? – спросила Венеция.

– Да.

Глава 41

На следующее утро все собрались в библиотеке городского дома Гейбриела, чтобы обсудить события последних нескольких дней.

Страсть к охоте, обуревавшая Гейбриелом, прошла. Он теперь мучился от новых синяков. Но спать ему не давала мысль о том, что он подпустил Стилуэлла слишком близко к Венеции. Он пил уже третью чашку крепкого кофе.

– Помимо формулы алхимика, мы с Венецией нашли тетрадь Стилуэлла, в которой он описывал свои эксперименты, – сказал Гейбриел. – Он был натуралистом. Кроме того, он обладал некими сверхъестественными способностями, которые очень похожи на мои.

Венеция раздраженно нахмурилась.

– Схожесть сверхъестественных способностей еще ни о чем не говорит. Вы с ним разные, как день и ночь.

Марджори одобрительно улыбнулась Венеции.

– Верно, моя дорогая.

– Какое отношение мистер Стилуэлл имел к тайному обществу? – спросил Эдвард. – Как он узнал о формуле?

– Думаю, я могу ответить на этот вопрос, молодой человек, – сказал Монтроуз. – Когда я услышал фамилию Стилуэлл, многое встало на свои места. Не так ли, Ипполит?

Ипполит мрачно кивнул.

– Джон Стилуэлл – сын Огдена Стилуэлла. Огден входил в Совет общества в течение многих лет, потом отошел от дел по никому не известным причинам. Он обладал некими сверхъестественными способностями, которые унаследовал его сын. Кроме того, он был одержим идеей разгадать все тайные коды основателя общества.

– Что с ним случилось? – спросила Амелия.

Ипполит вздохнул.

– К сожалению, Огден Стилуэлл был самым эксцентричным членом нашего общества. К концу жизни он стал очень скрытным и был подвержен параноидальным страхам. Он перестал общаться с кем бы то ни было. Позже мы узнали о его смерти и сделали соответствующую пометку в архиве.

– А что вы можете сказать о его сыне? – спросила Беатрис.

– Вот это уже сложнее, – сказал Монтроуз. – В архивных записях говорится о том, что у Огдена Стилуэлла был сын Джон, который умер год назад от воспаления легких.

– Незадолго до того, как он выследил нас с Калебом в лаборатории алхимика и украл формулу, – сказал Гейбриел. – Он отлично умел заметать следы. В конце концов, мы с Калебом искали человека, который был бы жив и имел бы отношение к тайному обществу.

– Затем Стилуэлл все-таки наследил, когда убил лорда Акленда и стал называться его именем, – продолжил Монтроуз.

– Зачем ему это понадобилось? – спросила Амелия, Ипполит взглянул на нее.

– Во-первых, потому что ему нужно было скрывать свою личность. Так он превратился в дряхлого старика. Но есть еще одна причина.

– Она стара как мир, – сердито заметил Марджори. – Деньги. Когда Стилуэлл стал лордом Аклендом, он получил доступ к его состоянию.

– Ему нужны были деньги на эксперименты, – сказал Гейбриел. – Но ему также доставляло удовольствие вращаться в обществе, чтобы никто ни о чем не догадывался. Он мнил себя волком в овечьей шкуре. Охотником, незаметно подбирающимся к своей жертве.

– Какие отношения его связывали с Розалиндой Флеминг? – поинтересовалась Беатрис.

Гейбриел боялся этого вопроса. Сделав еще глоток кофе, он отставил чашку. Стараясь не смотреть на Венецию, он ответил:

– Стилуэлл считал себя человеком более совершенным, чем все остальные. Он считал своим долгом произвести на свет наследника и передать ему свои сверхъестественные способности. Для этого он искал подходящую партнершу.

– Надо же, – задумался Ипполит. – Полагаю, это вполне естественно.

Гейбриел бросил на него укоризненный взгляд. Ипполит моргнул и покраснел.

– Он, конечно, был сумасшедшим, – быстро сказал Ипполит.

Гейбриел вздохнул и откинулся на спинку стула.

– Стилуэлл искал себе партнершу среди сотен Лондонских женщин, которые утверждали, что обладают сверхъестественными способностями. В конце концов он встретил Розалинду Флеминг. Тогда ее звали Шарлотта Блисс.

Зрачки Эдварда расширились.

– А миссис Флеминг тоже обладает каким-то даром?

– Точно мы сказать не можем, – ответил Гейбриел. – Да и Стилуэлл не мог. Правда, он писал, что она талантливая гипнотизерша.

– Но Стилуэлл пришел к выводу, что она обладает какими-то зачаточными сверхъестественными способностями, с помощью которых усиливает гипноз, – добавил Ипполит. – Но он считал, что она все-таки довольно слаба.

– Как бы там ни было, – продолжил Гейбриел, – ей удалось убедить Стилуэлла в своих способностях. На время по крайней мере. Она произвела на него впечатление своим мнимым даром чтения чужих мыслей. Тогда он решил, что она идеально ему подходит. Со своей стороны, миссис Флеминг была рада получить такого богатого любовника, хоть она и вынуждена была делать вид, что это дряхлый, слабоумный старик.

– К большому несчастью миссис Флеминг, – сказал Ипполит, – Стилуэлл начал подозревать, что она вовсе не гак талантлива, как говорит. Он окончательно в ней разочаровался и тогда же разгадал формулу.

– В самом конце говорилось, что эликсир алхимика – это яд, который сведет человека с ума, если одновременно с ним не принимать противоядие, – сказал Гейбриел.

– Также там говорилось, что рецепт противоядия начертан на крышке сундука, – сказал Ипполит. – Поэтому Стилуэлл послал двоих людей в Аркейн-Хаус, чтобы украсть его.

Монтроуз мрачно кивнул.

– Стилуэлл знал, где находится Аркейн-Хаус и в каком крыле расположен музей, потому что его отец обладал этими знаниями и передал их своему сыну.

– Я сумел предотвратить кражу сундука, – сказал Гейбриел, – но уже тогда понял, что преступник настроен решительно и его нужно остановить. Я переставил сундук в большой склеп в Аркейн-Хаусе, а потом пустил слух, что во время пожара я погиб, а сундук был уничтожен. Я надеялся, что преступник расслабится, но он продолжал прятаться.

Ипполит повертел в руках чашку.

– Стилуэлл писал в своем дневнике, что хотя он и отнесся к известию о смерти Гейбриела подозрительно, потому как сам пустил ложный слух о своей смерти, но все-таки поверил, что никогда уже не найдет рецепт противоядия.

Венеция поморщилась.

– А потом в Лондоне появилась миссис Джонс, вдова и фотограф. Стилуэлл сразу начал подозревать меня. Он знал, что меня зовут миссис Джонс, и знал, что не так давно фотограф сделал полную коллекцию снимков экспонатов Аркейн-Хауса. Кроме того, в газетах было официально объявлено о смерти Гейбриела, а я выступала в роли вдовы.

– Цепочка совпадений пробудила в нем охотничий инстинкт, – сказал Гейбриел. – Как и во мне. Стилуэлл решил: раз Венеция фотографировала коллекцию, у нее могла сохраниться фотография сундука, с помощью которой он мог бы расшифровать рецепт противоядия. Но он прекрасно понимал, что тайное общество никогда бы не позволило фотографу сохранить копии такого рода фотографий, не говоря уже о негативах. И все-таки он решил проследить за Венецией.

– Поэтому он нанял Гарольда Бертона, чтобы выяснить ситуацию, – добавила Венеция.

Беатрис нахмурилась.

– Откуда он узнал, что тайное общество наняло фотографа?

– Не забывай, что Стилуэлл знал месторасположение Аркейн-Хауса, – сказал Гейбриел. – Двое мужчин, которых он нанял выкрасть сундук, в течение нескольких дней наблюдали за аббатством с одного из холмов. В подзорную трубу они увидели, как Венеция делала снимки некоторых экспонатов на террасе.