После измены. Буду счастлива снова (СИ) - Кароль Анита. Страница 16

− Руслан! — несется ко мне, кидается на шею. Я подхватываю ее, вдыхая сладкий аромат, ставший любимым.

− Ну что, перережем ленточку? Только сначала пройдем в пункт выдачи, наденем тебе лыжные ботинки и подберем лыжи, − шепчу ей в ушко.

− Зачем? — немного отстраняется.

− А кто первыми должен съехать вниз? Ты и я!

Мы идем в домик, выбираем лыжи и к ним подбираем ботинки. Все это время девушка не сводит с меня глаз. Моей матери она точно понравится. Вот на Новый год я их и познакомлю.

− Руслан, мне так жаль, что у нас ничего не получилось, − шепчет, когда я надеваю ей на ноги лыжные ботинки. Она позволяет поухаживать, и я делаю это с удовольствием.

− Ну не надо отчаиваться, − подбадриваю, поднимаясь с колен. — Мы же только начали. Когда у тебя снова будет благоприятный день? Я прилечу.

− Я сама прилечу, у меня же развод будет как раз. Только нужно найти надежного человека, чтобы следил здесь за порядком.

− Я уже подумал об этом. Есть у меня здесь друг, Герман. Он военный, в отставке. Любит на сноуборде гонять, так что, думаю не откажется присматривать за «Айсбергом». Я поговорю с ним. Идем!

Но прежде чем выйти из помещения, целую свою Катюшку. Смачно так. Пока мы одни. Надо ее снова сестре показать. У меня ощущение, что все получилось и Катя просто ошибается. У меня хорошо интуиция развита, помогает мне в жизни.

− А это что? — девушка показывает рукой на вагончики, откуда выходят одни и заходят другие люди.

− Кофейня, вот сейчас откроем с тобой лыжню, и пойдем пить кофе, − смеюсь и подвожу ее к красной ленте, которая перекрывает путь на трассу.

Мы цепляем лыжи и вместе перерезаем ленту ножницами, которые нам подают две симпатичные румяные девчушки в шапках с пушистыми помпонами.

− Готова? — спрашиваю, глядя в бездонные бирюзовые глаза.

− Да… только страшновато, я несколько лет не вставала на лыжи…

− Ничего, это как на велосипеде — раз научилась, уже не забудешь. Погнали!

Мы несемся вниз под восторженные крики гостей и громкую музыку. Краем глаза наблюдаю за Катей, но зря переживаю, она великолепно справляется. Мы одеты похоже, оба в бело−красных лыжных костюмах. Не сговариваясь так оделись.

В самом низу она все−таки падает, чертя снег палками. Уже не на скорости, скорее от волнения ноги не удержали. Я подъезжаю к девушке и тоже падаю на колени. Смеемся от радости. Дело сделано. Потом поднимаемся со снега, отряхиваемся.

− Ну вот, теперь пешком подниматься.

Она смотрит на неподвижную канатную дорогу, но и тут ее ждет сюрприз. Вытаскиваю рацию из нагрудного кармана и командую:

− Давай!

Железные скамейки приходят в движение. И мы первые пассажиры новой канатной дороги. Усаживаемся на скамью, и я обнимаю свою любимую женщину. Летом в планах пустить еще одну канатную дорогу, по другой стороне склона. Там будут кабинки, рассчитанные на четырех пассажиров.

− Ты сегодня уедешь? — вдруг спрашивает Катя и я киваю.

− У меня самолет в четыре часа дня. Завтра за выгодный тендер боремся, так что… я позже приеду. Не скучай, теперь у тебя работы полно, вон сколько людей пришло, − киваю на трассы, по которым несутся лыжники и сноубордисты вслед за нами. — Некогда тебе скучать.

Праздник удался на славу. После обеда Катюшка сама отвезла меня в аэропорт. Она грустила, а я радовался. Неравнодушна ко мне эта красотка.

Глава 18

Катя

Даже не думала утром, когда проснулась, что «Айсберг» откроется именно сегодня. Ехала на работу без настроения. В это время уже все трассы открыты для туристов, три недели назад состоялось торжественное открытие. Только моя база запаздывает.

Новая неудача с зачатием лишила меня надежды. Снова. Не надо было и пытаться, чтобы потом не разочаровываться. Сейчас одиночество чувствовалось острее, чем раньше, до предательства Степы. Хоть он и пропадал всегда на работе. Или еще где… но я всегда знала, что у меня есть муж и ждала его, думала о нем, заботилась.

Сейчас я в подвешенном состоянии. Весь день одинокая. Вечером звонил Руслан по скайпу и появлялось ощущение, что у меня все же есть мужчина. Но этого ничтожно мало, чувствовать его только по вечерам.

Конечно он всегда развлекает меня, болтаем с ним по два часа каждый вечер. Руслан даже умудряется ласкаться через экран. Я влюбляюсь в этого шикарного мужчину все больше, но не чувствуя тепла его крепких рук, все кажется таким нереальным. Надуманным.

А был ли Руслан…

И вот еду на базу и не понимаю, откуда доносится громкая музыка. Даже опускаю стекло, думая, что примерещилось. На базе нет аппаратуры, хотя я и думала о ней. Не в тишине же лыжникам кататься.

Площадка изменилась. У скал стояли два огромных вагона, украшенных разноцветными воздушными шарами, как и пункт проката. Развевались флаги и ленты трепал ветер. Я все это отметила мельком.

Мой взгляд прикован к высокой мужской фигуре в бело−красном лыжном костюме и белой вязанной шапке.

Он приехал!

− Руслан! — выскакиваю из машины и кидаюсь к Нечаеву. Он ловит меня в объятия, целует у всех на виду.

Я словно юная девчонка, влюбилась. Не могу наглядеться в его глаза. Не хочу, чтобы отпускал. Но Руслан ведет меня в домик, чтобы подобрать лыжи. У меня руки дрожат от неожиданной встречи. Тогда он сам надевает мне ботинки.

Я шепчу, рассказывая о своих горестях, но Руслан снова отшучивается, успокаивая меня. Говорит, что мы только начали работать над зачатием и у нас все получится. Потом мы стоим на самом краю спуска, перерезаем красную ленту.

Все как во сне. Я думала, что больше никогда не буду кататься на лыжах. Забеременею, потом родится малыш. Потом второй. Распланировала все, только рухнули планы.

Летим вниз, он все это время наблюдает за мной. Чувствую.

Это так здорово! Забытое чувство, когда ветер и снег в лицо, и свобода. Абсолютная и неповторимая… я будто слышу довольный смех дяди. Его любимая база снова работает!

− Ну что, заглянем в наше кафе? — обнимает меня мужчина, когда едем вверх на подъемнике. — А то у тебя нос красный.

Под нами проплывают ели и сосны, заснеженный склон, по которому летят лыжники и сноубордисты. А я прижимаюсь к моему мужчине. Он уедет сегодня… не хочу его отпускать.

Он удивительный. Даже вагончики заказал и притащил втайне от меня. Этого не хватало, горячих напитков и теплых помещений.

Доезжаем до площадки, и Руслан помогает мне выбраться из скамьи. Он расписывает мне, что бы еще хотел в эту зиму сделать здесь.

− На этом месте поставим карусельку для малышей, чтобы цеплялись за поручни и учились стоять на лыжах. А здесь можно такую же штуку, но с тюбингами сделать. Представляешь, как детишки будут довольны? А когда−нибудь и наш сын или дочка будут кататься на этих карусельках.

Мне плакать хочется. Он так уверенно это говорит, что понимаю — это будет!

− Еще сделаем спуск для тюбингов, там вот, где не сильно круто, − обнимает меня и поворачивает в сторону пологого склона. Через пару лет здесь будет целый городок, Катюшка!

Мы идем к красивому вагончику с огромными окнами, на которых сверкают гирлянды. Их поставили под елями, вид такой живописный. Внутри тепло и полно гостей. Слышится смех, веселые разговоры.

У длинной барной стойки ни одного свободного места нет.

Нечаев тащит меня за руку во второй вагон, в самый конец, показывая обстановку. Проходим через кухню, в которой пекут блины и пироги, варят кофе и какао.

− А здесь твои личные апартаменты, − раскрывает передо мной дверь большого купе.

Внутри есть все необходимое, чтобы жить даже, если понадобится. И диван есть, и камин, возле которого стоит кресло−качалка. Руслан включает стереосистему и раздевается, пританцовывая под какую−то латинскую песню.

Я так и стою, смеясь, наблюдаю за мужчиной. Вот и танцы устроил. Он освобождает меня от верхней одежды, вовлекает в танец.

− Устанешь и придешь сюда, отдохнешь, − шепчет, целуя мои губы. — Я хочу познакомить тебя с мамой, Катюшка моя… с Элькой ты знакома. Давай на Новый год устроим праздник в доме, я привезу мать с сестрой?