Кодекс Охотника. Книга XXIV (СИ) - Винокуров Юрий. Страница 24

Басан и Батар, сколько себя помнили, всегда были вместе. Они служили Хану, и ходили в набеги тоже вместе. Когда один из них решил, что в жизни что-то нужно менять, то сразу получил поддержку от своего брата.

— Куда ты, туда и я, мой брат! — сказал Батар тогда Басану.

Басан никогда не считал себя мягким человеком, и всегда знал, что его жизнь должна пройти в седле и на войне, таков был его жизненный план. Ровно до того момента, пока он не начал больше думать своей головой.

А зачем это все? Зачем нужны завоевания только ради того, чтобы грабить? Почему не начать строить что-то свое из тех ресурсов, которые уже имеются? Тогда его высмеяли окружающие воины в его отряде, когда услышали такие слова. Но не смеялся только его брат. Наоборот, он поддержал его, и помог наказать дураков, посмевших открыть свой рот ради смеха в его сторону. Вечная жизнь в седле, и ради чего? Пошел в рейд, вернулся с добычей, и живешь на нее некоторое время. И это в том случае, если тебя не убили. А убивали часто… Даже очень, что приводило к отсутствию жизненных планов у многих.

Хотя его никто не понимал, но Басан не переставал размышлял о лучшей жизни. Он стал больше слушать, и задавать правильные вопросы. Так он узнал о сыне Хана, который был в опале только из-за того, что он не такой, как все…

Увы, но Басан не успел с ним встретиться и преклонить перед ним колено. Отпрыска отправили в набег, из которого он не вернулся, и даже Басану было понятно, что Хан таким способом избавился от своего нелюбимого сына, и еще больше возвысился тем, что тот сгинул в битве за их народ, как он любил говорить.

Вот только, чем больше он изучал данный вопрос, тем больше понимал, что нет никаких сражений за народ. Есть только битвы за Хана и его богатство. Есть сражения за идеи соседей, которые считают себя великими Драконов. И за глупость тоже есть, но никак не ради народа.

Не нравилось это Басану, но только изменить он ничего не мог. Вот совсем не мог… Кто он такой, чтобы за ним пошли люди? Да никто!

Но однажды ему удалось узнать, что сын Хана вовсе не мертв. Он поселился у врагов Ханства, и живет там спокойно, и горя не знает. Это был тот самый шанс, которого Басан так долго ждал. Тогда он собрал людей, в которых был точно уверен и, не забыв своего брата, двинулся к своему новому Хану. К тому, который понимает, что нельзя привести народ к процветанию, убивая его в войне. Нельзя жить только грабежами, ничего не создавая. Такая жизнь обречена на провал, и в ней нет смысла.

Людей оказалось больше, чем казалось изначально, хотя и не все хотели меняться. Многие просто устали от глупости своего Хана, пусть их всё и устраивало. Но Басан тоже взял их с собой. Но теперь всё это окупилось. Новый Хан дал им шанс. Дал им возможность жить по-новому, а самое главное, чему был безмерно рад не только Басан, но и каждый монгол, который пошел за ним — возможность сохранить свою гордость, честь, и коня.

Они теперь те, кого называют стражами порядка. Они защищают этот город, и люди благодарны им. Никогда не могли подумать два брата, что это реально. Просто за то, что они не дают другим людям грабить или творить беззакония, можно получить уважение и деньги.

Басан был не самым последним воином в своем отряде, и его уважали… Сильно уважали, но сейчас он понял, что это все была лишь мелочь, капля в море. Он не проработал долго, но тот статус, который получил здесь, невозможно сравнить. Разница настолько большая, словно сравнивать муравья и боевого коня.

— Брат! Мне кажется, что там что-то происходит? — указал Батар в сторону переулка.

— Неважно… — покачал головой Басан. — Происходит или нет, но мы должны проверить.

С этими словами они плетками подстегнули своих лошадей и двинулись туда. Картина, которую они там увидели, мягко сказать, была неприятной двум гордым монголам.

Два человека в черных одеждах тащили по переулку какого-то парня. И при этом один из них держал ладонь на лице парня, не давая тому закричать.

— Стоять! — крикнул Батан. — Отпустили его, и встали к стенке!

Пусть это было наивно, и парни хорошо это понимали, но у них были протоколы, которым они следовали. Насколько им известно, их вручил им Александр Галактионов, которому служит их Хан, а вот Хана своего они очень уважали. Он бы не стал служить дураку, что и так понятно. Александра уже можно назвать ужасом степей.

Люди в черном не послушали двух стражей и, вместо этого, один из них вскинул руку с оружием, и произвел несколько выстрелов.

Две пули угодили в Басана, три в Батара, и еще две в его лошадь.

— Глупые люди… — сказал Батар своему брату, покачивая головой.

— И не говори! — усмехнулся Басан. — Брат… Они напали на нас, а это значит, что мы имеем право наносить им легкие телесные при задержании.

— Блин… Я забыл, это какие? — почесал затылок Батар.

— Эх… — вздохнул Басан. — Бить можно много, главное, не сильно и не до смерти. Калечить нельзя…

— ОТЛИЧНО!!! — вскрикнул брат, и рванул на своей лошади вперед.

Не знали, кажется, эти люди, что в стражи берут только Одаренных, которые владеют доспехом, и могут не только на себя наложить его, но и на лошадь.

Удивительная, блин, жизнь… Только я решил взять себе отдых, как даже пару дней не прошло, и я вот лечу на своем «Конунге» в Монголию.

А все почему? Да потому что Волк молодец! Сильно увлекся. Настолько сильно, что сейчас его отряды зажаты где-то у горных хребтов и их подножья, и отбиваются от китайцев. Почему не от Монголов? Не знаю… Но Китай там уже хозяйничает, как у себя дома, и даже не стесняется. Помню, раньше хоть форму снимали, и одевались, как местные, то теперь даже и этого нет. Кажется монгольский Ханчик полностью продался.

— Александро… А ты уверен, что мы все нужны? Мы же не захватывать эту страну туда летим? — спрашивает у меня мой друг Бурбулис.

— Не захватывать, — усмехаюсь ему. — Наказывать Драконов, а я пока слаб, мне нужен крепкий сон и покой. Мне Андросов сказал, что я должен спать и есть, а не напрягаться и превозмогать.

Бурбулис покачал головой.

— Тогда очередной вопрос… Зачем ты летишь с нами? Ведь наверняка не удержишься, и опять начнешь превозмогать, а тебе нельзя, — поучительно под конец поднял он указательный палец. — Я бы и сам там, наверное. справился.

— Ну, во-первых, я не превозмогаю, а нагибаю. А во-сторых… Думаешь, справишься? — хмыкнул я на его слова. — Сейчас подлетим, и посмотришь, что там творится.

И Бурб посмотрел. Он аж выругался, когда увидел, сколько там врагов, и как плотно они там осели. Это была внутренняя часть Монголии, что примыкала к Империи Драконов, и где наша разведка сплоховала и пропустила врага. Конечно, не просто так. Тут были свои средства, которые мешали разведке, а еще горы… Через них не каждая птица даже могла пролететь.

И так вышло, что мы думали, мол, здесь ничего нет. Волк отступал сюда в надежде занять удобную позицию, а нарвался на неплохой такой укрепленный район, в котором его не ожидали увидеть. Потому сейчас практически две тысячи солдат в полной экипировке мчатся на помощь.

— Господин… Я могу высадиться раньше всех? — вдруг спросил у меня Один.

— Можешь, — дал ему разрешение.

— Тогда я пошел! — сказал он и открыл люк «Конунга», а затем шагнул вниз.

Нам еще много нужно облететь, чтобы не нарваться на врага раньше времени. А Одину ножками будет быстрее.

Когда мы подлетели, то нас, первым делом, встретил вражеский дирижабль, который и открыл огонь в нашу сторону. Благо, у всех «Буревестников» и «Конунге» были свои щиты, которые и взяли на себя первый удар. Скользящий, конечно, прямой залп орудий боевого дирижабля был бы чувствительным. Вокруг рвались снаряды, в нас летела шрапнель, а мой «Конунг» летел первым, и принимал больше всего… На нем еще был мой герб, чтобы все понимали, кто в нем сейчас находится. Но, он и попрочнее своих «младших братьев» «Буревестников» был.