Кодекс Охотника. Книга XXIV (СИ) - Винокуров Юрий. Страница 35

Странная реакция, учитывая, что многим из них Анна Галактионова в дочери годилась, а некоторым и во внучки. Вот только не было в этом ничего неестественного, тем более, не было страха. Анну все уважали и, можно сказать, любили. Стало уже привычным, что всё, что касается боевых действий, Александр решал сам. А всё, что касалось экономических, денежно-бытовых вопросов, — тут уж в дело вступала Анна. Все вопросы от любого гвардейца были выслушаны и, как правило, решены.

О Роде Галактионовых уже пошла слава, как об одном из самых щедрых Родов. Как Александр, так и его жёны, требовали от своих бойцов безоговорочной преданности, но щедро оплачивали эту преданность, как самим бойцам, так и, в случае несчастья, их семьям. Именно поэтому отбоя от желающих не было.

— Кто такой Маугли? — поинтересовался Михаил, причём повернулся он к Олегу Горохову. Паренёк уже понял, что никто из Паладинов не упустит возможности его подколоть. Олег так-то был самым серьёзным.

Конечно же, Олегу никто не дал возможности ответить. Макс заржал, Коля тоже.

— Это один… обезьяныч, которого в джунглях макаки вырастили, — весело проговорил Коля.

— А в глаз? — хмуро поинтересовался Михаил, привставая. — Ты сейчас моё племя обезьянами называл⁈

— Эй, да пошутил я! — Коля понял, что сотворил херню. — Это называется «аллегория».

— Алле…что? — тут же нахмурился Мишка.

— А… деревня! — ещё раз махнул рукой Коля. — Вот как с ним разговаривать, дядя Максим?

— Нормально с ним разговаривать, — Самохвалов усмехнулся, расправляясь с огромным ароматным стейком. — Манеры привить можно всегда, а вот с силой надо родиться.

Самохвалов, в отсутствии Анны, по старой привычке орудовал боевым ножом. Именно им и махнул он в сторону висящего на шее Михаила медальона.

— Очень интересно, парень, что там у тебя запечатано?

— И мне интересно, — согласился с ним Михаил. — А вы случайно не знаете?

— Нет, только глава Рода может его открыть. Но я думаю, скоро вы с ним встретитесь.

Нельзя сказать, что Маха Быха ака Михаил ушёл из племени с лёгким сердцем. Но вождь племени был неумолим. Михаила спасали и укрывали, сейчас пришло время вернуть его Роду.

Когда двенадцать лет назад к ним в деревню завалился один из раненых трапперов, друг племени и старый приятель вождя, с кричащим свёртком в руках, офигели все. Охотник-траппер умирал. И всё, что он сказал, что ребёнка зовут Михаил Галактионов, и крайне важно вырастить его втайне от большого мира. А ещё он передал амулет, который являлся его единственным наследством.

Что это были за Галактионовы? От чего умерли его родители? И зачем траппер притащил младенца сюда? Никто не знал. Хотя, с последним вопросом было всё более-менее понятно: здесь в племени, в глубине материка, реально ничего ему не угрожало. А вот всё остальное стало неважным, когда Михаил начал расти. Среди племени существовали Одарённые, но такой силы, как у Михаила, не было ни у кого. В семь лет он получил своё прозвище Маха Быха, когда убил разломную тварь, что бродила по округе, нападая на поселения.

В общем, время пришло. Михаилу нужно было возвращаться в Род.

Сейчас Коля, улыбаясь, вернулся к еде, лукаво поглядывая на Мишу. Сложно быть молодым пацаном в мужском суровом коллективе, когда все подколки направлены на тебя. Поэтому сейчас он отрывался по полной. Он отрезал кусок стейка, сунул в рот, задумчиво пожевал, и внезапно замер. Из полуоткрытого рта вывалилась недожёванная пища.

— Вы это чувствуете? — судя по остекленевшим глазам его трёх взрослых соратников, почувствовали все.

— Примерно пятнадцать километров на север, — рассеянно глядя в пространство, сказал Вася Астахов.

— Четырнадцать триста, я бы сказал, на северо-запад, — добавил Олег. — А, к чёрту! Что делаем?

Самохвалов осмотрел всех:

— Это мы проигнорировать не можем. Коля, остаёшься с Михаилом, на связи!

— Но почему я⁈ И до рейса всего полчаса!

— Если мы не выйдем на связь, полетишь сам. Мы не можем просто ничего не делать.

— Да и я не могу… — Коля прямо сейчас понимал, что его начинает корёжить изнутри. Странное состояние. Совсем рядом в ближайшее время откроется портал Скверны, и от этого ему физически больно. Он чувствует порыв идти туда и уничтожить, иначе может случиться нечто непоправимое. И ощущение это было на уровне физической боли.

— Я сказал — сидеть здесь! — рявкнул Макс, который тут же потерял весь свой шутливый вид.

Коля ойкнул и кивнул.

— Возьмём такси? — спросил Горохов.

— К чёрту такси! — покачал головой Вася.

Окружающий зал ахнул, когда вжикнула молния сумок и оттуда достали оружие, которое явно не было обычным, и сейчас горело ярким светом. Это компания и так привлекала к себе внимание, а прямо сейчас люди были на грани паники.

Полицейские начали хвататься за оружие. Но эта тройка просто исчезла из этого мира, уйдя в Тень.

Коля икнул и встал, высоко подняв руки, на ломаном английском произнёс:

— Спокойствие, дамы и господа, просто спокойствие! Всем оставаться на своих местах! Работает Род Галактионовых!

Люди начали тихо сползать под стол, а Коля с ужасом понял, что, похоже, эта заученная фраза, которой его научил бывший спецназовец Астапов, кажется, немножко не в тему, потому что несколько полицейских начали судорожно запихивать пистолеты обратно в кобуру, прятаться за крупной мебелью, и что-то испуганно верещать в рации.

Звонок Елизаветы Петровны застал меня посреди ночи. Ведь хотел же все звонки на ночь отключить. Но мои жёны взбунтовались: это ж Императрица, нельзя оставить её на игноре! Я понятия не имел, почему это нельзя, но из уважения к своим жёнам так и оставил, думая, что благоразумия Елизавете Петровне не занимать.

Я взял трубку, прошептав встревоженной Ане:

— Всё нормально, Императрица что-то хочет.

Пошёл на балкон, заперев за собой двери, чтобы не беспокоить домашних. Ночная свежесть поздней весны, яркие звёзды над головой, свежий лесной воздух и лёгкий запах табака от куривших внизу ночных охранников. Лепота!

Я улыбнулся, накинул на плечи халат, который подхватил, когда вставал с кровати, и нажал кнопку приёма.

— Слушаю вас, Елизавета Петровна! До утра подождать не могло?

— Ну, у нас еще вечер.

— Рад за вас.

— Но в Австралии тоже ночь.

— А причём здесь Австралия? — не понял я.

— Со мной связывалась королева. Первый раз с таким сталкиваюсь: она то ли войну нам объявить хочет, то ли поблагодарить.

— Э-э-э… И что случилось? — нельзя сказать, что я очень быстро просыпался. Да, в боевых условиях — обязательно, у меня разум очищался, но сейчас я не хотел очищать разум, я хотел как можно быстрее договорить и снова лечь спать.

— У них открылся портал Скверны.

— Сочувствую, — сказал я, — судя по тому, что королева вам звонила, она выжила.

— Угадай, почему.

— Елизавета Петровна, при всём уважении, но у меня два часа ночи. Я спать хочу.

— На том свете отоспишься, — буркнула Елизавета.

А я улыбнулся:

— Вы, похоже, со Старым Маком были знакомы.

— С кем? — удивилась Императрица.

— Забейте, он тоже всё обещал, но это оказалось сплошным враньём.

— Галактионов… ты пьян?

— Да не пьян я! Спать я хочу! — я уже не сдерживал своё раздражение. — Говорите, что там: Родина в опасности, кого надо убить, нагнуть, спасти?

— Да никого не нужно, всё уже сделали. Минутку… — она как будто отвлеклась. — Самохвалов, Горохов, Астапов… Тебе что-то говорят эти фамилии?

— Ага, одного не хватает: Кострикова, — тут же сориентировался я.

— Да нет, всего трое. Эта бравая тройка каким-то образом пробралась в королевский дворец, ликвидировала прорыв тварей и закрыла портал.

— О! Красавцы! Горжусь ими! — улыбнулся я.

Меня внезапно осенило. Точно! Паладины. У них же из-за их Печати — патологическая аллергия на Скверну! Они физически не могут с ней рядом находиться и как-то взаимодействовать. Если они не будут ничего предпринимать, то их Дар просто их покинет. Частично из-за этого ребята не выдержали и пошли в свой последний крестовый поход. Хотя, всего навсего, нужно было немножко перетерпеть. Ну да ладно.