Довмонт: Неистовый князь. Князь-меч. Князь-щит - Посняков Андрей. Страница 97

Тут подоспел и слуга с постелью. Разложил на сундуке… правда, обещанная перина на поверку оказалась набитым соломой мешком, зато девчонка была выше всяких похвал. Едва только слуга ушел, Марта быстро сбросила юбку и через голову стащила сорочку, явив стройное тело с упругой грудью, торчащими пупырышками сосков и белой тонкою кожей. Дурацкий чепец теперь не скрывал ее светлых локонов…

Призывно улыбаясь, девушка улеглась на сундук. Да уж, и впрямь – тощая, какая-то исхудавшая даже. Не красавица, но вполне симпатичная… тем более – не выбирать…

Довмонт, не раздумывая, навалился сверху… затрещал сундук… не развалился бы… не развалился…

Ко всему прочему Марта оказалась весьма словоохотливой девой. К тому же гость доставил ей удовольствие, это было видно по улыбающемуся личику, по томным стонам.

– Ты добрый, – когда князь в изнеможении откинулся на постели, девчонка погладила его по груди. – Добрый и сильный. И еще – красивый, да. Почему я тебя раньше не видела?

– Я недавно в замке, – уклончиво отозвался воин. – Если хочешь, буду тебя навещать.

– Хочу, – Марта улыбнулась легкой и светлой улыбкой, почти что детской. Улыбнулась и молвила с лукавым прищуром: – Только пфенниги прибереги. У нас с этим строго.

– Приберегу, – гладя девчонку по спинке, пообещал Довмонт. – Как бы мне и самому, без друзей, сюда приходить? Боюсь, не заблудиться бы.

– Все по дороге прямо, потом у старого дуба налево. Не заблудишься даже ночью, дуб-то приметный! Да, помяукать еще. Вот так… мяу-у…

Мяукнув, Марта выгнулась, словно кошка, и принялась осыпать любовника самими жаркими ласками… иные даже Игорь никогда раньше не знал!

Вернулись в замок тем же способом, что его и покинули. Пришли – уже ближе к утру – помяукали, минут через десять Готлиб-саксонец сбросил лесенку. Пока забирались, со стороны угловой башни слышался смех, даже не просто смех, а чистое ржание. Как бы то ни было, а ночная эскапада увенчалась успехом, в том смысле, что всем сошла с рук – и кнехту, и князю.

Уже пора было приступать к главному аспекту плана – освобождению Сауле. Несчастную девушку Довмонт так еще и не видел, что и понятно: в пыточные подвалы замка кого попало не пускали. Однако где именно держал узницу, князь знал точно. Как и состав стражи… уличной, в самой башне никакого дозора установлено не было, ибо в подвал можно было спуститься только через комнату караульной стражи. Над тем, как именно это проделать, молодой человек сейчас и думал, напрягая все свои извилины. Как-то надо было. Но как?

Дело внезапно осложнилось приездом рижского архиепископа, а сразу следом за ним – и пары часов не прошло! – наконец-то изволил пожаловать и сам магистр, явившийся в сопровождении множества братьев-рыцарей и кнехтов. В замке еще издали заслышали звук походной трубы, а потом и увидели развевающееся над крестоносным воинством знамя – на белом полотнище черный тевтонский крест с золотыми мечами, в центре же – изображение небольшого щита с имперским черным орлом на золоченом поле – герб императора Фридриха.

Суматоха в замке возникла изрядная. Этим тут же, сразу же и решил воспользоваться князь. И правда – чего теперь ждать-то?

Глава 4

– Я – начальник стражи его святейшества архиепископа Риги! – выпятив грудь, Довмонт вошел в помещение караульной стражи и коротко дернул шеей – кивнул. – Приветствую вас, славные воины.

Стражники поспешно встали. Их оказалось не так уж и много, всего-то четверо, остальные были на постах. Но парни дюжие, крепкие, да и вооружены неплохо: короткие кольчуги, каски все с тем же крестом святого Антония в виде буквы «Т». У каждого на поясе внушительный тесак в кожаных ножнах, в помощь ему еще и нож, а у кого и шестопер. Воины занимались каждый своим делом – двое подремывали, развалившись на широких лавках, другой деловито чинил кольчугу, разложив ее на столе, четвертый же яростно чистил шлем, зажав его между ногами.

При появлении важного посетителя все четверо – даже дремавшие – мигом вскочили на ноги:

– Начальник башенной стражи Адольф Бухгольц! – вытянулся тот, что чистил каску – плечистый, с круглым красным лицом деревенского пивовара. Не простой кнехт – орденский сержант. Тот самый «не дурак выпить», земляк толстощекого баварца Клауса. Князь рассчитал так, чтоб попасть именно в его смену.

Надо сказать, сейчас даже друг Клаус вряд ли бы признал в князе того хитроватого русского воина, с кем познакомился совсем недавно. Нынче Довмонт выглядел совсем не так. Короткую, новгородской работы, кольчугу сменил длинный кольчужный хауберк с капюшоном. Поверх хауберка была надета роскошная шапка, чем-то напоминающая тюрбан – восточная мода распространилась через крестоносцев по всей Европе, докатившись и до сих отдаленных мест. Гладко выбритое лицо князя выражало надменность и значимость, синяя накидка-котта была расшита желтыми шелковыми крестами, на поясе висел рыцарский меч. Даже небольшая котомочка – мешок, – висевшая на левом плече гостя, была расшита жемчугом. Все знали, что архиепископ Рижский настолько богат и влиятелен, что может держать в качестве начальника стражи и какого-нибудь родовитого рыцаря.

– Меня зовут Генрих де Монсер, – продолжал незваный гость, окидывая караульщиков цепким взглядом. – Его святейшество архиепископ поручил мне проверить стражу… Прошу не обижаться, вы же знаете, архиепископ всегда отличался подозрительностью… и предусмотрительностью.

– Да уж слышали, – хмыкнул в усы «сержант». – Но без разрешения комтура или брата Гуго фон Аффенштайна ничего вам показать не можем. Так что договаривайтесь с ними, уважаемый господин де Монсер.

– Признаюсь, я и не собираюсь ни о чем и ни с кем договариваться, – незваный гость неожиданно скривил губы в улыбке. – И совершенно не намерен проявлять недоверие ко столь достойным воинам. Просто сообщу архиепископу, что все в порядке. Правда, он вполне может прислать слугу – проверить мою службу… Так вы ведь подтвердите, что я вместе с вами… в общем, проверил все караулы лично.

С этими словами князь снял с плеч мешок и, вытащив оттуда серебряную фляжку, поставил ее на стол, рядом с разложенною кольчугой:

– За понимание… Ежели не против. Выпьете потом как-нибудь. Так подтвердите?

– Да конечно, о чем говорить?

– Ну… тогда желаю спокойной службы!

Довмонт уже заметил все, что так хотел рассмотреть, – узкую винтовую лестницу, проходившую как раз через «караулку». Лестница вела на верхние ярусы башни… и вниз, в подвал.

Простившись со стражниками, князь вышел на двор и поспешно зашагал к гостевому дому, где быстро переоделся и вскоре уже был готов сопровождать «своего боярина» в замковую церковь, на церемонию клятвенного целования креста.

К церкви уже проследовали оба епископа со служителями и магистр с комтуром. Ждали только русских – и те не замедлили пожаловать, оставив сопровождающих слуг на каменной площадке у церкви. Храм был небольшой и вряд ли смог бы вместить всех желающих.

Что там было внутри, Довмонт не видел и был весьма рад тому, что церемония не затянулась надолго, ибо с затянутого тучами вечернего балтийского неба уже начал накрапывать противный зимний дождь пополам со снегом. Судя по довольным лицам показавшихся на крыльце бояр, все прошло, как надо.

– На распятии поклялись, – погладив бороду, похвастал Козьма Косорыл. – Все честь по чести.

Князь хмыкнул – он вообще не доверял немцам, а крестоносцам – в особенности. Все же Даумантас был литовским кунигасом, а у тех отношения с орденом были простыми: или они его, или он их. Вот так. Компромиссы ежели и случались, так лишь обусловленные тактической хитростью – как вот Миндовг «подарил» рыцарям Жемайтию, приняв из рук папы королевскую корону вместе с католической верой. Что вовсе не помешало ему перейти из католичества обратно в язычество.

– Ты послал людей на лесную дорогу? – улучив момент, негромко поинтересовался Довмонт.