Дом царя Давида (СИ) - Метлицкий Александр Александрович. Страница 21

15

Войско ушло. Реи сел на землю и обхватив голову руками, долго сидел. Он хотел плакать от бессилия. Столько крови пролито и все это из-за какого-то венца. И он сам участвовал во всех этих заговорах.

Сначала был Ахиш. Его отец дал клятву верности, и он не мог отступить. Не мог поступить иначе. Он бы покрыл себя позором, даже просто сбежав. Он сражался за царя так как никто из его воинов. Он готов был умереть за него.

Потом он оказался среди детей Ахиша. Эти сестры и Ахиш молодой. Они были наследниками Ахиша старого и он служил им верно. Не могло быть и речи о предательстве. Но теперь они проиграли. Они поставили все на Авессалома. В результате пролилось много крови. А результат?

Результат прост. Сейчас царем является Давид. Его клятва была дана царю Гата. Наследники Ахиша не смогли отвоевать свой венец. Их всех ждет в скором времени гибель. А раз нет царя, которому он давал клятву верности, то нет и обязанности ее сохранять.

Пора уходить из этих оков смерти. Он выполнил свой долг. До конца жизни ему хватит воспоминаний о пролитой крови, и все ради какого-то венца. Все, хватит. Пора возвращаться в родные горы. Подальше от интриг и войн. Вздохнув, он поднялся и направился на север. Где-то там находится Давид.

В полутемной комнате на ложе полулежал царь Давид. Он смотрел на Амессая и слушал его рассказ. Амессай стоял на коленях, закованный в цепи. Рядом стояли два воина. Тут же находились Ионадав и Беная.

Амессай замолчал. Давид смотрел на него пытаясь увидеть хоть тень сомнения. Как определить, что человек лжет. Хорошего лгуна определить невозможно. Впрочем, если человек лжет всегда, то со временем он начнет путаться в своих доводах.

— Интересную сказочку ты нам рассказал, — сказал Давид, — А я вот слышал, что ты руководил всем мятежным войском. Сейчас ты говоришь мне о том, что мой храбрый начальник войска убил моего сына. А может ты сам это сделал.

— Нет, мой господин, — взмолился Амессай, — Это не я. Зачем мне убивать его. Мы так прорывались, что думали лишь как нам выжить. У меня бы не хватило времени и духа убить Авессалома. Да и зачем мне это?

Давид молчал. Он смотрел на Амессая и тот начал бледнеть и дрожать от страха. Он пополз к ложу царя, но охрана остановила его.

— Господин. Прошу пощады. Я готов служить вам.

— Ты уже служил мне, — произнес Давид, — Ты не был со мной, когда мы уходили из города. Ты оставил меня. Ты выбрал свой путь. Конец всех мятежников один, публичная казнь.

Амессай побледнел еще больше. Он опустил голову. Потом поднялся и сказал твердым голосом.

— Я готов. Но все что я сказал, правда. Вашего сына убил Иоав. Это была его мелкая месть за то, что царевич использовал его, чтобы добраться до вас.

Давид приказал:

— Уведите его в темницу.

Когда Амессая увели, он посмотрел на Бенаю.

— Что скажешь?

— Когда я узнал обо всем, то провел расследование, — сказал Беная, — Он довольно точно описал оруженосцев Иоава. Иттай помог мне. Этих храбрых вояк мы уже нашли. С ними побеседовали, они рассказали они тоже, что и Амессай.

— Вот как, — Давид задумался, — Иоав позаботился о своем будущем убив моего сына к тому же после того как Авессалом сжег поле Иоава у них были натянутые отношения. Иоав нарушил мой приказ и больше не будет начальником войска. Выпусти Амессая и поставь его вместо Иоава начальником войска.

— Что? Но он же мятежник. Воины не поймут.

— Сейчас это не важно. Иоава надо убрать с поста командующего. А с Амессаем я потом разберусь. Ты вот что сделай. Поезжай в столицу. Будешь представлять меня. С тобой поедет Ионадав. Я не хочу брать свой город штурмом. Иди Беная и займись Амессаем. А с Ионадавом мы сейчас обговорим еще некоторые детали.

Беная вышел.

— Не доверяет, — усмехнулся Давид, — Хотя вы вместе воевали.

— Я его не виню, — сказал Ионадав, — Я должен был стоять на месте Амессая.

— Тебя бы я не назначил начальником войска. Возьми с собой Реи. Перебежчик от гатян был военачальником и служил в свите дочерей Ахиш.

— Я все сделаю мой господин.

Иоав вошел в комнату Давида. В комнате было темновато. Он направился к софе, где лежал Давид. Он оглянулся. Несмотря на темноту, он почувствовал, что в темных углах стоят люди. Наверное, керетеи. Интересно, зачем они здесь?

— Мой господин.

— А Иоав. Чего тебе?

— Мой господин. Народ в трауре. Мы победили, но народ в печали. Если ты царь не выйдешь к народу то потеряешь его поддержку. Кроме того многие недовольны что возвышен твоей добротой изменник Амессай. Мой царь. Надо действовать решительно иначе ты потеряешь все.

— А так ты только из-за Амессая пришел, — печально произнес Давид, — Как всегда думаешь только о себе. Я вот вспоминал наше расставание. Я просил не убивать Авессалома но ты нарушил мой приказ.

— Что, — закричал Иоав, — Это поклеп. Это Амессай оговорил меня. Он лжец. Да он сам убил его.

— Ты сам-то веришь, что Амессай способен убить, — горько усмехнулся Давид, — Он слишком слаб для этого. А вот ты мог. Ты убил Авнера, начальника войска Саула. И это тогда когда он пришел отдать мне венец Израиля. Ты, используя мое имя, вернул его в город и убил.

— Это было для блага всех, — произнес Иоав, с опаской поглядывая на керетев, — Все для блага царя. Этот Авнер был бы опасен всегда. Проблема исчезла вместе с человеком.

— Опять болтовня о благе царя, — Давид нахмурился, — Ты всегда жил для себя. Тебе нет дела до царства. Плевать ты хотел на всех людей. Ты убийца Иоав. Отправляйся к себе в поместье.

Иоав напуганный гневным криком царя поспешно выбежал из комнаты Давида.

Беная подошел к софе, где лежал Давид. Он тихо произнес:

— Это было опасно. Он мог попытаться напасть на вас. Я видел, как он оглядывался. Он заметил охрану. Может, стоит все-таки догнать его и положить в том лесу. Там все равно полно убитых. Еще один не станет проблемой.

Давид сел.

— Недооценивай Иоава. Он очень хитер и подлые поступки может просчитать. Он их видит всегда наперед, потому что сам бы поступил также. В любом случае один он не поедет. Ты же не будешь убивать и его брата Авишая.

— Они братья и значит оба подлецы, — уверено заявил Беная, — Лучше устранить проблему, чем потом пожалеть обо всем. К тому же Авишай докажет свою верность если не станет поддерживать брата.

— В любом случае я запрещаю трогать Иоава, — сурово произнес Давид, — Он герой военных, один из лучших полководцев. Его смерть не пройдет незаметно. А вот тихая отставка никого не удивит. Но он прав в одном. А сейчас я должен оплакать сына вместе с Мааной.

На следующий день ранним утром, закутанный в одежды женский силуэт, решительным шагом шла по холодным коридорам дворца Саула.

Женщина нерешительно застыла возле комнаты Давида. Заслышав шаги, Эфраим побежал узнать, по какому поводу пришли гости в траурный час.

— Он с Мааной, — сказал он, пытаясь встать перед женщиной.

— В такой час… — удивилась женщина, подернув плечами, оттолкнула руки, но, прежде чем войти, она повернулась к Эфраиму и добавила: — Подготовь нам три чашки с горячим молоком.

В комнате было темно и лишь в углу угадывались две тени. Порыв ветра всколыхнул неясные тени, послышалось шевеление.

— Авигея, — сказала Маана несчастным голосом, — оставь нас с нашим горем. Мы должны оплакать сына.

— Горе не накормит людей, — ответила Авигея, это была она.

Давид с трудом сел, прищурил глаза, помассировал руки, потом колени, поднял руки к лицу, потом откашлялся, но ничего не сказал; только повернул к Авигее лицо.

— Израиль лишился царя, — сказала она холодно. Маана помогла Давиду встать. Минуту он постоял согнувшись, стараясь сохранить равновесие, поискал свои сандалии, позвал Эфраима и пошел умываться.