Парадокс жнеца (СИ) - Котов Алексей. Страница 19

Рейдер с перебитым горлом выпустил винтовку, я ее подхватил, но выстрелить уже не успевал — удлинившийся на пару метров клинок, оставляя за собой голубоватый след, уже летел в мою сторону. Командир немцев взмахнул глефой широким полукругом — так что не пригнуться, ни перепрыгнуть.

«Как глупо!» — в краткий миг перед смертью понял я, что не успеваю ничего сделать. Ни уклониться, ни блокировать — да, я выставил винтовку, держа ее двумя руками, но энергетический клинок ее даже не заметил, проходя как горячий нож сквозь масло.

Неожиданно, но я почему-то еще не умер: развалив на две части штурмган ледяное сияние вдруг исчезло, клинок потух. Одновременно с этим на том месте, где только что стоял командир немцев, заскрежетало льдом. За миг до того, как меня должно было располовинить, из древка глефы вырвались энергия, разорвав немца в клочья — он разлетелся на части ледяными осколками, кровь на которых мгновенно замерзала.

Я же продолжал двигаться — своей волей, но не своим умением, как будто на чужих инстинктах. Сделав несколько скользящих шагов подхватил откатившуюся от нагромождения кровавого льда глефу, тут же передвинул рукоять регулировки вперед и прочертил вновь засиявшим ярким неоном клинком по земле. Результат оказался крайне неожиданным — по пыльной грунтовке устремилась вперед целая ледяная дорога, которая острыми, вырастающими из земли шипами, размолотила в лоскуты сразу трех немцев.

Еще два шага вперед, перехват и одновременно поворот цевья регулировки, широкий взмах — клинок глефы удлинился сразу на несколько метров, став ледяным хлыстом, оставляющим за собой голубовато-дымный след. Прошел он прямо над зеленоволосой альтушкой, а вот от группы оставшихся на ногах рейдеров стоять остались только ноги по пояс — заиндевевшие в месте разреза. Тела, превращенные в лед, со скрежетом уже разваливались на куски, падая на дорогу. Грузовику, кстати, тоже досталось — ледяной хлыст оказался настолько длинным, что сбил часть досок с борта.

Продолжая действовать машинально и не думая — как не думаешь и не контролируешь каждое движение при быстром беге по ступенькам вниз по лестнице, я деактивировал оружие. Сейчас в моих руках оказалось просто метровое древко, каким глефа и была несколько секунд назад, пока все вокруг не начали умирать.

Все, схватка кончилась, дающие умение чужие инстинкты ушли, я снова прежний. Нет, не совсем — ощущение парящей легкости в теле. Странная эйфория, которая перекрывает неумение от того, что совсем не понимаю, что произошло.

Нет, в целом понятно — я испугался и всех убил. Но как я это… Да как-как, осколки памяти и умений пустоглазой. Что-то из того, чем я стал обладателем после убийства, но не обработал, а знания остались на уровне подсознания. И очень мне повезло, что пустоглазая так удивилась и испугалась (?) появления сразу двух жнецов в одном монолите, что переместилась в наш мир в теле Вики, которая не отличалась выдающимися физическими кондициями. И ведь даже так я справился с ней лишь благодаря удаче.

Вот насчет того, что «везет как утопленнику», — как я недавно решил, надо мнение пересмотреть. Здесь с религией совсем другие отношения чем на Земле, и чтобы Фортуну не гневить, надо бы… Ладно, об этом позже, сейчас нужно валить отсюда как можно быстрее.

Почувствовав на себе чужой взгляд, резко развернулся. Нет, это не зеленоволосая притихшая альтушка — хотя и она тоже смотрит расширенными глазами. Настолько большими, что похожа на героиню аниме на своей футболке. Но кроме нее, на меня с обочины дороги с благоговением взирала стая из восьми гоблинов. Как только я обернулся, все они как один упали на колени и уперлись лбами в землю.

Вожак что-то прогавкал жалобно, судя по интонации прося снизойти до просьбы и отрубить всем головы. Это не я гоблинский лай-речекряк начал понимать, это чужие знания просыпаются из подсознания. В мировоззрении гоблинов тот человек, кто владеет энергетическим оружием, находится на уровне близком к божеству. И сейчас стая ждет справедливой кары: я ведь четко и ясно велел им проваливать, а они меня не просто не послушали, а пошли наперекор — преследовали и навели на меня немцев. Трупы которых, кстати, уже исчезают, истончаясь и превращаясь в туманную мглу. Из ненужных свидетелей — только восемь гоблинов, которые сочтут за счастье, если я их прямо сейчас здесь убью.

Раньше, в книгах и фильмах, я всегда удивлялся проблемам «добрых» героев, которые не могут убить «условно злых», чтобы избавиться от них как от противников и как ненужных свидетелей, прибавляя тем самым лишних проблем от своей излишней доброты.

Но вот сейчас… Я не мог убить этих гоблинов. Вот десяток немцев — даже не посчитал сколько их точно было, никаких эмоций у меня не вызывал. Сниться не будут, я уверен, даже более того — это нелюди, я бы их еще раз убил безо всяких душевных терзаний, представься такая возможность. Эти же гоблины… ограниченно разумные, преданные человеку как собаки, у меня на них просто рука не поднимется.

— Встать! — негромко сказал я.

Вскочили моментально, все как один.

— Пшли вон!

Побежали так, что пыль из-под ног брызнула. Проводив взглядом мгновенно исчезнувшую в тумане стаю, повернулся к альтушке, которая так уже сидела на дороге, сжавшись и обхватив руками колени.

— Подруга, я тут немного дел натворил случайно… Можешь остаться, и подождать других поисковиков, не все такие как эти. Либо давай со мной, но без гарантии, я собираюсь в опасное путешествие.

Взглядом показав, что она думает о возможности остаться здесь, неожиданно спокойная альтушка поднялась на ноги. От шока потрясения — только бледность и до белизны прикушенная нижняя губа. Надо же, сохраняет самообладание, неожиданно.

Я повернулся было к грузовику, но замер, осмотрел альтушку внимательно. Босая, в царапинах и ссадинах, руками тянет подол футболки еще ниже в тщетной попытке прикрыть голые ноги.

— Дом твой? — показал я на шатающуюся калитку.

Кивнула так сильно, что зеленые локоны вверх-вниз взлетели.

— Сходи оденься, только не задерживайся.

Еще кивок и только голые пятки мелькнули, когда альтушка пробежала во двор через выбитую калитку. Пока она одевалась, я избавился от вещей немцев. Тела исчезли, но вот часть вещей осталась. Сделал просто — собрал все в кучу, воткнул внутрь поблескивающий синим неоном клинок, увеличил подачу энергии и прикрыл глаза, чтобы ледяной крошкой не забрызгало.

Закончил довольно быстро, глянул на темнеющий во мглистом тумане силуэт дома. Пока альтушка копается надо бы… а нет, не копается, уже обратно бежит, молодец какая. Одетая, собранная — и по виду, и по состоянию. Неожиданно, оказалась прямо стойкой перед происходящим, держится просто на пять с плюсом.

Махнув девушке рукой, я повернулся к грузовику. Деревянный кузов посекло, но кабина целая, двигатель тарахтит бодро — можно отсюда ехать.

Нужно отсюда ехать, вернее.

Глава 7

Тарахтящий двигателем грузовик оказался скорее «грузовичком». Небольшой совсем, размером схож с советской полуторкой. Современные пикапы-внедорожники покрупнее будут — здесь кабина лишь чуть выше меня, крыша от земли не больше двух метров. Машина — настоящий антиквариат. Правда, по виду не скажешь, что музейный экспонат, выглядит техника как постоянно используемая рабочая лошадка.

Через неудобную дверь — размер проема непривычно маленький, забрался в кабину, осмотрелся. Как будто в капсулу прошлого попал: все непривычное, узкое, низкое; отдельных сидений нет, всего один диван, на котором могут уместиться двое, или с некоторым трудом трое. Приборная панель как гимн минимализму, лишь несколько круглых приборов. На одном из них изогнутая в полукруг надпись: «OPEL-BLITZ». Ну точно немцы.

Повезло, что грузовик заведенный — ключа здесь нет, а запустить двигатель скорее всего тот еще квест, который я проходить как-то не хочу. Подергав рычаг коробки передач, нашел первую скорость — включившуюся без ожидаемого лязганья. Педали реагируют довольно мягко, да и вообще несмотря на статус антиквариата ездить можно — вынес я вердикт, проехав пару сотен метров по дороге и поворачивая направо. Потом еще раз направо — мне нужно выехать за пределы монолита, и можно попробовать сделать это внаглую, на машине.