Танго с неприятностями. Первая часть - Чаро Любовь. Страница 1

Любовь Чаро

Танго с неприятностями. Первая часть

Глава 1

Ораэла Спрингз, некромантка, адептка первого курса Академии Темнейшего Черепа

Мы с моей соседкой по комнате в общежитии шли в главный корпус Академии Темнейшего Черепа. Дорога вилась вдоль аккуратно подстриженных карликовых деревьев. Листики на них уже полностью раскрылись, напоминая, что ещё чуть-чуть и наступит лето, каникулы и долгожданный отдых на море с родителями.

Солнышко ещё не успело прогреть воздух, ощущалась бодрящая свежесть утра, но глаза слепило основательно, и я пряталась в тени за высокой фигурой Бесиль Пюэль. Соседка была чуть выше обычного роста. Это я такая мелкая, что почти всем дышу в пупок. Но! Зато я сногсшибательная натуральная блондинка с длинными золотистыми вьющимися волосами. А вот у Бесиль цвет волос самый заурядный – каштановый. И глаза самые обычные  – светло-карие в желтизну, бррр. А у меня сине-зелёные с искорками, чарующие! Я сама себе нравлюсь и не просто так считаю себя красивой. Природа наградила меня всем, кроме роста.

Ну и что, что грудь меньше и нижние выпуклости не такие выдающиеся, зато всё аккуратненькое, и фигурка у меня стройная и ладная. Да чтоб её закрутило вихрем танго!

А ещё у неё фамильяр – фиф полностью лысый, в складочку, толстый обжора, а у меня самый пушистый, милый и самый маленький во всей академии. Мой фиф – Василёк насыщенного фиолетового цвета, аккуратно в ладонях помещается. Не то, что её чудовище неземное. Такого положишь на грудь, чтобы он усыпил, и не обрадуешься такому сну… Ещё какая-нибудь гадость приснится. Уж точно не сосновый бор, в котором дышится полной грудью. Хорошо, если не испугаешься его сморщенной лысой морды. Да и тяжёлый он достаточно, особенно когда магии обожрётся.

За этими размышлениями мы незаметно дошли до главного корпуса академии.

Всех собрали в зале торжественных мероприятий. Народу набилось тьма-тьмущая. Адепты Академии Темнейшего Черепа стояли плотными рядами, толкаясь и пихаясь, освобождая себе любимым побольше пространства. Интересно, и зачем нас всех здесь собралли?

Я никого не узнавала вокруг себя. Бесиль тоже куда-то испарилась. Прокладывая путь локтями, я протиснулась поближе к сцене, чтобы хоть что-то увидеть. Впрочем, никто и не сопротивлялся, пропуская мелюзгу вперед. Один зарвавшийся хам предложил даже на закорки подсадить, но я его быстро отбрила. Подобравшись поближе, и удобно устроившись, я посмотрела на возвышение, где расположились преподаватели.

С импровизированной сцены вещал сам глава Управления Сыска, а в народе УСа, ерх-сыскарь Арчибальд Белкаев, красавчик, каких поискать. Платиновый блондин, высокий, поджарый, и к тому же, оборотень белка. Я прислушалась к его речи. Содержание выступления ерх-сыскаря было довольно пугающее.

Недавно в нашей академии обнаружили адептов, отравленных артефактами с магией льда – СЭЗСками. Эти, размером с кулак, светящиеся сферы, попадая в человека, делают его неадекватным. Я сама точно не знаю, в чём проявляется эта неадекватность, но, судя по слухам, это очень опасная зараза.

Ерх-сыскарь был в парадной форме. Высокий, жилистый. Готова поспорить, что у него рельефные кубики пресса под одеждой. А какое лицо красивое, скулы точёные! Глаза пронзительно-блестящие – расплавленное серебро, так и сверкают. И на голове хвост из серебристо-белых прямых волос длиной ниже пояса!

Господин Белкаев с самым серьёзным выражением лица вещал с высоты своего роста о том, что древнее зло угрожает нашей альма-матер, и всё такое, бла-бла-бла. В общем, большой начальник решил выступить перед маленькими нами и застращать до икоты.

К счастью, скучное мероприятие надолго не затянулось, и вскоре народ начал потихоньку расходиться, зловещим шёпотом обсуждая сказанное ерх-сыскарём.

* * *

Меня кто-то поймал за руку. Оглянувшись, я увидела человека в форме сыскаря УСа.

– Ораэла Спрингз, пройдёмте со мной.

Как ни странно, предложение меня не напугало. Я шла за мужчиной в полной уверенности, что мне ничего не угрожает, и было скорее любопытно, чем тревожно.

Сыскарь привёл меня в аудиторию для практических занятий и сделал приглашающий жест. Сам же быстро удалился. Едва я вошла, как попала в крепкие объятия. Кто-то дерзко прижал меня к стене и принялся жадно целовать.

Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы отойти от шока. За это время чьи-то наглые загребущие руки успели забраться мне под подол и сейчас скользили вдоль края кружева чулок, вызывая мурашки там, внизу. Я вспыхнула как фаербол в одно мгновение. Желание затопило меня жаркой волной, охватив каждую клеточку моего тела, прижатого твёрдой и мускулистой грудью к стене.

Я подняла руки и что было сил оттолкнула набросившегося на меня нахала. Но куда мне маленькой справиться с горой мускулов. Не сразу, но он отстранился, и я смогла разглядеть лицо своего обидчика. На меня смотрели подёрнутые дымкой стального оттенка глаза ерх-сыскаря Арчибальда Белкаева. Чтоб его зомби драли! Вот саккада серебристая! Сказать, что я была в бешенстве, это ничего не сказать. Дай мне Тёмный сил, я порвала бы этого соблазнителя на лоскутки и тряпочки. А этот гад вместо того, чтобы извиниться и объясниться, снова склоняется ко мне с намерением запечатлеть на губах поцелуй. А я, между прочим, против. Хотя… хм, что ж, ну пускай. Целуется он классно, зараза оборотническая. Тому, кто та-а-ак целуется, я готова простить маленькие упущения в ухаживаниях. У меня было с чем сравнить. Я вовсю пользовалась своими сильными сторонами: внешностью и умением становиться звездой любой компании. Я никогда не была обделена вниманием мужчин, но всё это меркло перед оглушающей сексуальной энергией красавчика с пепельными волосами.

Арчибальд принялся покусывать мою шею и плечо. Ох, ё! Кажется, я окончательно поплыла. М-м-м… Ах, как же хорошо!

Я закинула ногу на ерх-сыскаря, стремясь прижаться к нему как можно плотнее. Арчибальд в свою очередь впился пальцами в моё бедро и стал двигать тазом, вызывая неистовое желание. От его ритмичных движений задрожала стена, на которую я опиралась.

Вот тут я что-то торможу… Почему стена дрожит? Ой! Я распахнула глаза и поняла, что всего лишь спала. Повернула голову и… Ну точно, это мой фиф Василёк прыгает рядом на матрасе. Прикопала бы вредную пушистую задницу за этот его встроенный функционал – будить меня по утрам.

– Уйди, мерзкое животное!

Я забралась с головой под подушку.

Хочу снова уснуть и досмотреть сон. Мне та-а-ак понравилось!

Увы, взбудораженное сознание отключаться ни в какую не хотело. С улыбкой на губах пришлось вставать и собираться на лекции. Надо же, такое приснилось! А ведь вчера после общеакадемического собрания мы просто  разошлись по своим комнатам.

После водных процедур я достала из косметички капсулу с ярко-красной помадой и стала аккуратно наносить её на губы.

– Ора, бросай свою новомодную косметику! – крикнула мне Бесиль. – А то мы опоздаем на лекцию к ерх-целителю!

Моя рука дрогнула, и я зашла за контур. Теперь придётся всё стирать и начинать заново.

– Иди. Если тебя устраивает ходить, как бледная немощь, то меня нет. Я лучше опоздаю, но приду красивая. Я эту косметику за бешеные деньги покупала не для того, чтобы она без дела лежала! Да знаешь ли ты, что она точно такая же, как у самой принцессы Милагрос, жены нашего принца Хеэла!

Бесиль устало махнула на меня рукой и ушла одна. Я же продолжила колдовать над своей внешностью. Наносила нюдовые тени и вспоминала, как вчера всё выступление ерх-сыскарь упорно смотрел только на меня. Ах, какое у него красивое имя – Арчибальд, Арчи.

Нет, я, конечно, знаю основы риторики и ораторского искусства и иллюзий по этому поводу не строю. Я просто оказалась в центре огромного зала, и лишь поэтому господин Белкаев выбрал меня как точку зрительного контакта с аудиторией. Я вздохнула, вспомнив, как приятно было вчера представлять, что он декламировал свою речь лишь для меня одной. Ну и вот, допредставлялась. Теперь этот сыскарь высшей пробы мучил меня всю ночь. Хотя… ладно. Кого я обманываю. Я наслаждалась этим, была вовсе не против, и мне все очень даже нравилось… Вот бы сон оказался вещим. Но куда там! В реальной жизни такие красавчики только с кафедры и могут вещать, а после уходить, не прощаясь, и всё, что остаётся – это спать и видеть о них сны.