Мечник - Евдокимов Дмитрий Викторович. Страница 30

Пока готовились заказанные мной блюда, я отстраненно глядел в окно, перебирая в памяти события последних дней. Проблему родового гнезда мне решить удалось. Правда, потратил я на это целых пять дней, быстрее никак не получалось.

Перво-наперво в ту ночь был послан гонец в деревню за Вальтером. Старый командир замковой стражи примчался в Кри так быстро, как только позволяли лошади. Пока его не было, из караульной были вызваны те шесть бойцов, что остались из предыдущего состава стражи. Уговаривать их принять мою сторону долго не пришлось – среди наемников Симуса они чувствовали себя не очень-то уютно.

Тем временем слуги прибирались в моей комнате, трупы убийц были вынесены на задний двор, где люди Симуса могли воочию убедиться в гибели своих товарищей и предводителей.

Не зря говорят, что у страха глаза велики. То, что я один убил всех семерых нападавших, уже выглядело устрашающе, а тут еще вызванных в комнату Амелии шестерых стражников нигде не было видно, что было интерпретировано как начало репрессий… В общем, спустя час из числа приведенных Симусом в замок воинов осталась едва одна треть. Честно говоря, я опасался их реакции, допускал даже то, что они попытаются отомстить за своего командира, но вышло все иначе и более лить кровь не пришлось.

Тер Пагносис был разбужен и прямо посреди ночи усажен за работу. Утром же все бумаги были подписаны и оглашены – я официально был объявлен лордом Кейлором, владельцем замка Кри и прилегающих земель. Далее уже шли изданные мной и заверенные помощником нотариуса приказы. Мой сводный брат Филипп объявлялся моим совладельцем и соправителем, а в случае моей смерти – единственным законным наследником всего имущества. До его совершеннолетия Амелия назначалась регентшей-управительницей без права продажи земель и замка. Вальтер снова был назначен командиром стражи, и ему, как и прочим отслужившим много лет солдатам и слугам, гарантировалось право проживать в Кри и после выхода в отставку.

Потом была еще масса распоряжений по хозяйству, которые требовалось уточнить и прояснить заблаговременно, затем несколько дней шел набор новых солдат в замковую стражу. А когда я уже думал, что разобрался со всеми делами, откуда ни возьмись опять объявились дальние родственнички.

Амелия оказалась права: они были скучны и назойливы до невозможности. И вели себя так, будто я уже являюсь покойником. К концу второго дня приема «дорогих гостей» у меня уже голова раскалывалась от одного только факта их присутствия, так что следующим утром им помогли собраться, а я на прощание клятвенно пообещал через годик посетить каждого из них, хотя заранее знал, что безбожно вру.

Родственнички в самый короткий срок так сумели достать население Кри, что ко мне даже слуги стали обращаться с намеками, мол, не продемонстрировать ли им какое-нибудь страшное колдовство. Ага, я ж волшебник. Великий и ужасный Гудвин… Сейчас усядусь за книги на пару часиков, чтобы вызубрить что-нибудь бесполезное по жизни, но эффектное и зрелищное. Делать мне больше нечего.

Пришлось объяснять, что магия – это не игрушки, и если можно обойтись без нее, то именно так и следует поступить. Не разочаровывать же народ правдой об ограниченности местного волшебства, пусть верят в чудеса и в могущество магов. Впрочем…

– Все познается в сравнении, – прошептал я себе под нос, когда передо мной на столе в трактире наконец появились заказанные блюда.

А ограниченным, если не сказать ущербным, здешнее волшебство считаю только я. Потому как сравниваю его с тем, о чем читал в книгах фантастов и что привык видеть в фильмах. Тут же все это было привычным и существовало на таком уровне уже сотни лет, хотя среди волшебников и бытует мнение, что магия в этом мире постепенно вырождается. Часть нынешних магов вообще не способны творить заклинания «на ходу». Для волшебства ведь недостаточно просто произнести заветные слова, нужно еще и наполнить их «энергией», то бишь той самой магией, по способности к которой и отличают магов от простых смертных. Вот и считается, что большинство обитателей заклинательных контор просто не могут сосредоточиться на магии в отсутствие тишины и спокойствия. Я не совсем понимаю: как это так, и что это за жизнь такая – изо дня в день заниматься зарядкой амулетов да нанесением заклинаний из старых книг на магические палочки, чтобы ими мог воспользоваться любой покупатель? По мне – так скука смертная, однако же люди живут и не жалуются. Очень надеюсь, что меня не направят после школы отбывать, так сказать, трудовую повинность в такое место.

Другая часть магов не нуждается в столь тепличных условиях. Эти способны магичить в любых жизненных ситуациях, и вроде бы вот они – настоящие маги. Но на деле все часто сводится к заучиванию ими нескольких десятков не очень сложных заклинаний, необходимых для повседневной деятельности, и далеко не все волшебники стремятся разнообразить свой арсенал, делая акцент на доведении имеющихся заклинаний до автоматизма.

Ну а наибольших высот достигают те, кому магические способности, любознательность и работоспособность позволяют не стоять на месте, а постоянно идти вперед, повышая свой уровень. Нужно ли говорить о том, что именно такие волшебники способствуют развитию магической науки?

Впрочем, есть еще одна, очень немногочисленная категория магов – так называемые стихийники. Этим вообще не требуется произносить заклинаний, поскольку они способны творить волшебство напрямую, заполняя мысленный образ желаемого своей магической силой. Казалось бы, вот они, самые что ни на есть настоящие крутые волшебники! Однако и здесь не все так просто! Как сказал мне Пайрус: даже для создания самого простого ветерка желателен точный расчет. Иначе там, где необходимо сдуть пылинку, можно устроить нежданный ураган, или наоборот. Это не означает, что маги-стихийники шагу не могут ступить без вычислений, но тратить время на отработку каких-то эталонных величин им тоже приходится. Да и редкость они настолько большая, что их можно и вовсе не принимать в расчет.

В общем, все непросто с магией в этом мире, и напоминает она скорее программирование, чем привычное мне сказочное волшебство.

Кстати, по тому самому магу, которого нанимал Кейлор-старший и который схалтурил, вместо излечения отпрыска вселив в его тело меня, узнать почти ничего не удалось. Имя Альтис Айс ничего мне не говорило. Вроде бы он занимал весьма высокий пост в Магическом приказе, но за что-то был разжалован и изгнан из столицы. И – да, люди Симуса убили его, чтобы вернуть отцу заплаченные за работу деньги. А пару месяцев назад, по словам Амелии, мага-отступника искали. Приезжали важные господа из Радигора, вынюхивали, расспрашивали, грозили страшной карой за укрывательство особо опасного преступника. Так что в итоге она вынуждена была поведать историю бесславной кончины Альтиса Айса, правда, благоразумно опустив при этом примененную им методику. Ищейки после этого два дня буквально землю носом рыли – обследовали тот самый мост и окружающую его местность, чуть ли в реку не ныряли в поисках того, что осталось от тела мага. Но в конце концов успокоились, заявили об отсутствии претензий и убыли обратно в столицу.

Я было напрягся, слушая рассказ мачехи о расследовании. Мало того что обстоятельства этого дела могли нанести вред семье Кейлор, так еще и кто-то особо упорный мог заинтересоваться подробностями моего чудесного исцеления. А мне это совсем ни к чему. Но пока в Пилмар никто с расспросами не являлся, а времени уже прошло немало. Да и есть ли смысл туда ехать, если гибель разыскиваемого мага подтверждена? Будем надеяться, что нет.

Как бы то ни было, смерть Айса является фактом, а значит, узнать подробности моего появления в этом мире лично от исполнителя уже никак не удастся. Так что нужно уже отбросить все сантименты и жить здесь жизнью Теодора Кейлора.

Всадника, во весь опор несущегося через поле в направлении «Орлиного гнезда», я заметил давно, но за своими размышлениями не придал его появлению никакого значения. И только когда он прямо перед трактиром соскочил со своей каурой лошадки, бросив поводья выскочившему навстречу конюху, пришло осознание, что одет мужчина в коричнево-зеленые одежды, однозначно указывающие на его принадлежность к пограничной страже Энрата. Принимая же во внимание скорость его передвижения, а также то, что прибыл пограничник со стороны холмов, за которыми шло сражение с орками, можно было сделать вывод, что дела у воинов империи обстоят там неважно.