"Библиотечка военных приключений-2". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Иванникова Валентина Степановна. Страница 37

— Смерть за смерть! — серьезно и тихо произнес Вася.

— Откуда ты знаешь, что это наши?

— Мне Мехти еще вчера говорил, что они собираются взорвать немецкий эшелон. Я просился с ним, но он не взял меня. Сказал «отдохни».

— А Мехти с ними?

— Не знаю. Ты думаешь, с ним может что-нибудь случиться?

Анжелика грустно улыбнулась:

— Я никогда не думаю о таких вещах, Вася. Это может случиться со всеми. Разве каждый из нас, отправляясь на задание, не понимает, что он играет со смертью?.. Скольких хороших людей нет уже среди нас?

— Вот ты какая… — удивленно протянул Вася.

— Да, Вася, и я рада, что стала такой. Знаешь, очень тяжело, когда дорогой тебе человек идет на трудную операцию, а ты сидишь, как на иголках, и твердишь про себя: «Пока еще жив… пока еще жив…»

— И ты больше уж не думаешь так о ком-нибудь… «пока еще жив»?

Анжелика ответила не сразу:

— Я же сказала тебе, что нет.

— Ты славная девушка, Анжелика.

— Ты тоже славный, — тихо сказала Анжелика. И еще тише: — И Мехти славный.

— А чем же мы все-таки не похожи? — спросил Вася.

Анжелика повернулась к Васе и долго всматривалась в него, словно хотела определить, чем не похож он на Мехти.

Сердце Анжелики было переполнено, смутными чувствами. Она сама не знала, почему вдруг сказала, что два этих отважных парня чем-то не похожи друг на друга. Мехти и Вася, Вася и Мехти — эти имена произносились всегда вместе, они воспринимались как единое целое, и вдруг Анжелика разделила их… Что же заставило ее сделать это?

Иногда Анжелика уходила на задание одна: к товарищу П. или еще куда-нибудь. Возвратившись в отряд, она первым долгом искала глазами Мехти, и, когда взгляды их встречались, сердце девушки начинало биться с непривычной для нее взволнованностью. Мехти встречал ее так же, как встречал он всех остальных партизан, возвращавшихся с задания. С Анжеликой Мехти был всегда даже строже, чем с другими… Но ей, казалось, ничего другого и не нужно было: только бы видеть его; видеть, как он беседует с товарищами, как он смеется, даже как он ест. Анжелике думалось, что все должны двигаться, смеяться, есть, шутить так же, как Мехти. Почему? Она боялась задать себе этот вопрос.

Однажды Мехти раздобыл лист хорошей бумаги и подозвал к себе Анжелику.

— Садись вот здесь, на пне, — сказал он, — я тебя нарисую…

— А зачем это? — смущенно спросила Анжелика, и сердце ее беспокойно забилось.

— Не хочешь — я нарисую еще кого-нибудь.

Анжелика опустилась на пень.

— Рисуйте. А потом вы подарите мне этот рисунок?

— Если получится хорошо — подарю!

Мехти устремил на девушку пристальный, изучающий взгляд.

Трудно было выдержать этот взгляд Анжелике. Она впервые в упор смотрела в глаза Мехти, веселые, умные, ласковые; и ей казалось, что она тонет в них… Анжелика отвернулась и рассмеялась.

— Ну, полно, что за ребячество! — сердито буркнул Мехти. А Анжелика и сама не понимала, почему ей стало вдруг смешно. Она долго не могла успокоиться. Наконец ей удалось пересилить себя, и она взглянула на Мехти большими, влажными от смеха и немного испуганными глазами…

— Вот так хорошо! Очень хорошо! — оживился Мехти.

И руки его начали проворно двигаться по бумаге, а глаза — словно спрашивали о чем-то Анжелику; и казалось, Мехти заносил на бумагу ответы, полученные от ее глаз… Вот, кончит он рисовать, и вместо себя она увидит на бумаге много-много вопросов и ответов, от которых ее не раз бросало в жар, и таких ответов, которые она не произнесла бы ни за что в жизни, — только в ее глазах и можно было прочесть их… Какая-то тихая, молчаливая близость установилась между ними. И Анжелике хотелось, чтобы Мехти рисовал ее долго-долго…

Но работа Мехти близилась к концу. Когда он показал Анжелике ее портрет, она поразилась: ну, словно живая!.. И больше всего поразило ее то, что с бумаги смотрела на нее не растерянная и робкая Анжелика, какой была она недавно перед Мехти, а задорная, сильная, отважная!

Мехти нарисовал Анжелику, ходившую вместе с ним на разведку, на опасные операции… Другой Анжелики он в ней, кажется, и не видел! Он выразил в рисунке чувства, которые питали по отношению к ней все партизаны бригады Ферреро. И Анжелике стыдно стало за свой недавний смех, за ту растерянность, которая овладела ею, когда она оказалась лицом к лицу с Мехти. Нужно быть только такой, какой он нарисовал ее…

С Васей Анжелика держалась проще, чем с Мехти. Они дружили, как школьники, у них было много общего… С Васей она чувствовала себя совсем юной, а с Мехти — взрослой. И никак не могла понять: что же лучше?

Да, Мехти и Вася казались ей не похожими друг на друга. Но не потому ли, что она относилась к ним неодинаково?.. Как объяснить все это Васе? И Анжелика не ответила на его вопрос, а только задумчиво покачала головой.

— Не знаю, Вася, не знаю…

Послышались чьи-то шаги, и между соснами показался худенький мальчик. Он еще издали заметил Васю и Анжелику и подбежал к ним.

— Слышали? — восторженно крикнул он, показывая куда-то рукой.

— Янко! — радостно воскликнула Анжелика. — Ты был с ними?

— Нет, я был неподалеку и все видел. Ох, сколько немцев полегло у дороги! А потом я убежал.

— Почему же ты убежал? — спросил Вася.

Янко виновато заморгал и насупился.

— Полковник Сергей не велел мне ходить за ними, — пробормотал он.

— А ты все-таки пошел? — укоризненно сказал Вася. — Малыш, а путаешься в ногах у взрослых…

Янко смерил Васю с ног до головы довольно-таки пренебрежительным взглядом. Он, видимо, не ощущал особенной разницы между собой и Васей.

— Но ведь и тебя они с собой не взяли! — лукаво сказал он.

Вася и Анжелика переглянулись. Анжелика взяла руки Янко в свои и почувствовала, что они холодны, как лед.

— Ну, вот что, — сказала она, — сейчас же беги домой и согрейся,

— Бегу! — отозвался Янко и, задержавшись на секунду, тихо попросил: — Вы только не говорите полковнику, что я ходил за ними.

— А разве они пройдут здесь? — спросила Анжелика.

— Да. Так не говорите ему, ладно? Они будут здесь только через час. Надо ж покружить в лесу, чтобы замести следы.

Когда Янко убежал, Вася сказал Анжелике:

— Этот мальчик знает слишком много для своего возраста!

— Тут у нас теперь все — взрослые…

— Пойдем навстречу отряду, — предложил Вася.

Анжелика согласилась, и они направились в сторону, откуда прибежал Янко.

На самой вершине горы высилась небольшая церквушка. Давно уж, видно, никто не посещал ее. Колокола были сняты.

Чтобы еще издали заметить приближение отряда, Вася и Анжелика поднялись по узким лестницам на колокольню.

Отсюда открывался вид на долину. Множество тропинок перекрещивалось, убегало в горные леса. Трудно было разобраться, куда они ведут! Отряда еще не было видно.

В ожидании его Вася и Анжелика присели, свесив ноги с холодного каменного барьера. Щеки у Анжелики порозовели от мороза; она была сейчас так красива, что Вася не удержался и обнял ее. Анжелика не оттолкнула его, но и не сделала движения навстречу.

— Вася, — сказала она, — расскажи мне, как вы познакомились с Мехти.

Может быть, кто-нибудь на месте Васи и убрал бы свою руку с плеч девушки, сидящей рядом с ним и думающей о другом. Но Вася не видел ничего дурного в том, что она спросила его о Мехти: разве он сам не думал о своем друге?

Васе не раз приходилось рассказывать историю знакомства с Мехти своим сверстникам-партизанам. Он поправил съехавшую набок ушанку и приступил к рассказу.

— Вот как это случилось, Анжелика. Мне было шестнадцать лет, когда немцы угнали меня в Германию.

— Это я знаю, ты мне говорил. Потом ты убежал, тебя снова поймали…

— Да… Пригнали, значит, нас сюда, в Триест…

В Триесте Вася и его товарищи чинили железнодорожное полотно, мосты. Это была единственная работа, которая нравилась Васе: не успевали они починить мост — как он опять взлетал на воздух! Работалось в общем весело… А есть им было нечего. Разве только сердобольные словенки подсунут тайком молоко или лепешку…