Весь Роберт Маккаммон в одном томе. Компиляция (СИ) - Маккаммон Роберт Рик. Страница 18

Миша шел через зеленое забвение, увидел искореженные бронзовые ворота и попытался их открыть. Петли, скрипя, поддались. Перед ним возникла новая стена, теперь из леса. В этой стене не было ворот и не было дорожек к дому. Миша понял, что до дому много километров; и каждый сулит ему гибель.

Глупо счастливые птицы громко щебетали, и вдруг Миша услышал еще один удивительно знакомый трепещущий звук. Оглянувшись на дворец и подняв глаза к верхушкам деревьев, он увидел.

Бечевка его змея закрутилась вокруг тонкого шпиля одной из башен. Змей трепыхался на ветру, как белый флаг.

Справа, ниже по склону, что-то шевельнулось.

Миша вздрогнул от страха, сделал шаг назад и натолкнулся на стену.

В тридцати метрах от него, по ту сторону фонтана, стояла девушка в темном одеянии. Она была старше, чем Лиза, наверное, лет пятнадцати или шестнадцати. Длинные светлые волосы свисали ей на плечи. Она взглянула на Мишу холодными голубыми глазами, не сказав ни слова, нагнулась к фонтану и стала пить. Бросила на него настороженный взгляд и продолжала пить воду. Затем вытерла рот рукой, отвела свои золотые локоны от лица, отвернулась и вошла в портал дома, из которого вышел Миша.

— Подожди! — закричал он.

Но она не стала ждать и скрылась в доме.

Может быть, он спит? Нет, он ведь проснулся, режущая боль в плече — это не сон. А это значит, что девушка тоже не из сна. Он осторожно, не спеша пересек заросший сад и вернулся во дворец.

Девушки нигде не было.

— Эй! — закричал он, стоя в длинном коридоре. — Где ты?

Молчание.

Направляясь в ту комнату, где он проснулся, Миша рассмотрел и другие комнаты, высокие шкафы без дверок, кое-где — грубые деревянные столы и скамейки. Одна из комнат была, наверное, столовой, но по тарелкам и кувшинам бегали ящерицы; было ясно, что она давно заброшена.

— Эй! Эй! — кричал он слабеющим голосом: силы его убывали. — Не бойся меня.

Он повернул в другой проход, темный и длинный, ведущий к центру дворца. Со стен капала вода; все вокруг заросло мхом.

— Эй! Эй! — кричал мальчик из последних сил. — Где же ты?

— Здесь. — Ответ раздался сзади.

Перед ним стоял человек с бурыми седеющими волосами и растрепанной бородой… На нем была такая же темная одежда, как на девушке, — шкура какого-то животного.

— Ты чего шумишь? — спросил он раздраженно.

— Я… Я… не знаю… где я?

— Ты с нами, — был ответ, как будто это все сказало.

Кто-то подошел сзади и тронул его за плечо.

— Это наш новый малек, — сказала женщина. — Франко, будь с ним поласковее.

— Это ты будь с ним поласковее! Как можно спать при таком шуме? — закричал Франко.

Он резко повернулся и ушел, а Миша остался наедине с невысокой плотной женщиной с длинными каштановыми волосами.

Миша решил, что она старше его матери. Ее лицо прорезали глубокие морщины. На ней тоже была одежда из шкур.

— Меня зовут Рената, — сказала женщина. — А как тебя?

Миша промолчал. Он прижался к стене, поросшей мхом, и боялся двинуться.

— Я не кусаюсь, — сказала Рената.

Взгляд ее карих глаз скользнул по его ране.

— Сколько тебе лет?

— Семь, да нет, уже восемь, — вспомнил он.

— Восемь, — выдохнула она. — И как тебя звать? Например, если я буду тебя поздравлять с днем рождения?

— Михаилом, — сказал он. — Михаилом Галатиновым.

— О, я вижу, что ты очень гордый мальчик.

Она сдержанно улыбнулась, показывая неровные, но белые зубы. Ее улыбка была сдержанной, но дружелюбной.

— Миша, кое-кто хочет видеть тебя.

— Кто?

— Тот, кто ответит на твои вопросы. Ты хочешь знать, где ты, правда?

— Разве… я не на небе?

— Боюсь, что нет. — Она протянула ему руку. — Пойдем, малыш, пойдем со мной.

Миша замешкался.

— Волки, а где же волки?

Он вложил свою маленькую ладошку в ее твердую и сильную руку. Она повела его в глубь дворца. Они подошли к площадке; вниз от нее спускалась лестница. Ступеньки были ярко освещены лучами солнца, проникающими через овальные окна.

— Осторожно, — сказала Рената.

Внизу в клубящейся тьме просматривался ряд коридоров и комнат, откуда тянуло кладбищенским духом. Кое-где горели факелы, освещая дорогу в катакомбах. В стенах виднелись могильные плиты с надписями, стертыми временем. Наконец они вышли к большому залу; в центре его пылал огонь, потрескивая и выплевывая искры. Дымные струйки тянулись вверх.

— Вот он, Виктор, — сказала Рената.

Вокруг огня разместились люди, одетые в оленьи шкуры. Они повернулись, глядя на входную арку, и мальчик увидел, как сверкают их глаза.

— Подведи его поближе, — сказал человек, сидящий в кресле.

Рената почувствовала, как дрожит рука мальчика.

— Мужайся, — шепнула она и повела его за собой.

Глава 11

Человек по имени Виктор бесстрастно глядел на подходящего к нему мальчика. Мужчина был облачен в накидку из оленьих шкур, отороченную по вороту снежно-белыми заячьими шкурками, на ногах — сандалии из оленьих шкур, на шее — ожерелье из полированной кости. Рената остановилась, ее рука лежала на плече мальчика.

— Его зовут Михаилом, — сказала она. — А фамилия…

— Здесь нам не нужны фамилии, — прервал ее Виктор. По тону его голоса было ясно, что он привык к повиновению.

Его янтарные глаза отсвечивали блеском костра, когда он с любопытством как бы ощупывал взглядом Мишу — от грязных башмаков до взъерошенных черных волос. Михаил, в свою очередь, изучал того, кто, видимо, являлся главой подземного мира. Крупный человек, с широкими плечами и бычьей шеей; на его шишковатой голове совсем не было волос; седая борода сероватого цвета спускалась до пояса. Михаил заметил, что под накидкой Виктор был совсем голый. Во всех чертах лица была какая-то жесткость — острый нос с резко очерченными ноздрями, острый подбородок, глубоко посаженные глаза смотрели на мальчика не мигая.

— Он слишком мал, Рената, — сказал кто-то из окружения. — Выброси его.

Раздался недружный смех. Михаил огляделся. Человек, который говорил, сам был почти мальчик — лет девятнадцати, с длинными рыжими волосами. Уж он бы помолчал — слаб и мал так, что оленья накидка накрывала его почти до пят. Рядом с ним сидела стройная молодая женщина, примерно его возраста, с волнистыми каштановыми волосами и темно-серыми глазами. Напротив у костра молодая блондинка внимательно разглядывала Михаила, неподалеку пристроился мужчина лет сорока, темноволосый, с лицом монгольского типа. За костром поодаль лежала еще одна фигура, накрытая шкурами.

Виктор подался вперед.

— Скажи нам, Михаил, — спросил он, — кто были эти люди и как ты попал в наш лес?

«Наш лес», — подумал Михаил. Это звучало странно.

— Мои… мама и отец. Моя сестра. Все они…

— Мертвы. По-видимому, убиты, — просто сказал Виктор. — У тебя есть родные? Люди, которые станут тебя разыскивать?

«Дмитрий, — сначала подумал он. — Нет, Дмитрий был там же, на берегу озера, с винтовкой и не поднял ее против убийц. Он, видно, тоже был убийца, только тихий. Софья? Она одна сюда не придет. Или… Дмитрий ее убьет, или, может быть, она и сама такая же тихая убийца?»

— Я… не… — Его голос сорвался, но он заставил его окрепнуть. — Я не думаю, что кто-то придет за мной, господин, — ответил он.

— «Господин»! — передразнил рыжий и снова засмеялся.

Взгляд Виктора, сверкая желтым огнем, метнулся в сторону рыжего, и смех умолк.

— Михаил, расскажи нам о себе, — предложил Виктор.

— Мы… — Рассказывать было трудно. В памяти все было слишком свежо и глубоко ранило. — Мы… приехали на пикник, — начал он.

Затем он рассказал об улетевшем змее, о том, как он убежал в лес, о выстрелах и о кровожадных волках. Слезы закапали у него из глаз, его подташнивало от голода.

— Я проснулся здесь, — сказал он. — И… рядом со мной… лежал кусок мяса. Наверное, кусок мяса от тех, кого загрызли.

— Проклятье! — прорычал. Виктор. — Рыжий, я же тебе сказал, чтоб ты обжарил мясо!