Весь Роберт Маккаммон в одном томе. Компиляция (СИ) - Маккаммон Роберт Рик. Страница 70

— Фридрих! Дорогой!

Она бросилась к нему и обняла. Он почувствовал исходящий от нее тонкий аромат: корица и кожа. Локоны ее светлых вьющихся волос коснулись его щеки. У нее были ясные, прозрачные глаза — цвета шампанского; он подался ей навстречу, и их губы встретились.

На вкус она была как бодрящее белое мозельское вино. Женщина прижалась к нему всем телом, и тогда Майкл крепко обнял ее и для начала слегка провел языком по ее губам.

Он почувствовал, как женщина, которую он держал в объятиях, вздрогнула, ей хотелось оттолкнуть его от себя, но она не могла себе этого позволить. И тогда он стал медленно водить языком у нее во рту. Но тут она поймала его язык и принялась так яростно сосать, слегка касаясь своими зубами, что, казалось, еще немного — и она вырвет его с корнем. «Пожалуй, это самый цивилизованный из всех известных способов ведения войны», — подумал Майкл. Он обнял ее еще крепче, и в ответ она так сжала его в своих объятиях, что у Майкла хрустнули кости.

— Кхе-кхе, — послышалось рядом вежливое покашливание. — Значит, это и есть тот самый счастливчик — барон фон Фанге?

Женщина выпустила язык Майкла и слегка отстранилась. На щеках у нее проступил яркий румянец, а в светло-карих глазах поблескивали гневные огоньки, но с лица ее не сходила ослепительно-счастливая улыбка, и она восторженно воскликнула:

— Да, Гарри! Ну скажи, разве он не прекрасен?

Майкл повернул голову вправо и посмотрел в сторону Гарри Сэндлера, который стоял всего в метре от него. В ответ искусный охотник, тот самый, что почти два года назад заказал в Каире убийство графини Маргритты, лишь скептически хмыкнул.

— Дикие звери прекрасны, Чесна. Особенно когда их головы висят на стене в моей гостиной. Но боюсь, что в данном случае наши с тобой вкусы не совпадают… тем не менее я сочту за счастье познакомиться с вами, барон. — Сэндлер порывисто протянул Майклу свою большую руку, и от этого резкого движения сидящий у него на левом плече сокол качнувшись, распустил крылья, чтобы удержать равновесие.

В течение нескольких секунд Майкл глядел на протянутую ему руку. Он представил себе, как эта самая рука подняла телефонную трубку, чтобы отдать приказ убить Маргритту. Он видел ее и на телеграфном ключе, отбивающем шифровку нацистским хозяевам. Майкл представлял, как палец этой руки нажимает на спусковой крючок охотничьего ружья и пуля пробивает череп льву. Майкл принял протянутую руку, не переставая вежливо улыбаться, хотя взгляд его оставался жестким.

— Чесна меня уморила бесконечными рассказами о вас, — усмехаясь, проговорил Сэндлер. Его немецкий был безупречен. В темно-карих глазах Сэндлера не было и проблеска тепла, и, говоря это, он все сильнее сжимал ладонь Майкла. — Слава богу, что вы наконец-то приехали, и теперь мне не придется каждый раз выслушивать одни и те же истории о вас с самого начала.

— А может быть, я и сам до смерти наскучу вам рассказами о себе, — заметил Майкл, широко улыбаясь.

Ему было больно, но он не подал виду. Он глядел в глаза Гарри Сэндлеру, и оба понимали, что из них двоих в живых суждено остаться одному — выживет сильнейший. Рука, широкая и сильная, похожая на медвежью лапу, продолжала сжимать его ладонь. Стоило Сэндлеру нажать чуть посильнее, и кости сломаются. Майкл улыбался, хотя по спине у него ручейками струился холодный пот. В эти мгновения он был во власти убийцы.

Наконец Сэндлер широко улыбнулся, обнажая крупные белые зубы, и выпустил руку Майкла. Кровь устремилась по сосудам в онемевшие пальцы.

— Как я уже сказал, барон, приятно было познакомиться.

Темно-синее платье облегало ее безупречную, стройную фигуру женщины, а светлые волнистые волосы рассыпались по плечам длинными локонами. У нее были высокие скулы, чувственные губы, и вся она была похожа на яркий солнечный луч, пробившийся сквозь грозовые облака. Чесна взяла Майкла под руку.

— Фридрих, я надеюсь, ты не рассердишься, что я говорила о тебе с Гарри и открыла ему наш маленький секрет.

— В самом деле? И что же дальше?

— Гарри обещал, что выдаст меня замуж. Правда, Гарри?

Улыбка Сэндлера несколько потускнела, но вряд ли стоило придавать этому особое значение, потому что она была фальшивой с самого начала.

— Должен предупредить вас, барон, что здесь вас ждет величайшее сражение в вашей жизни.

— Вот как? — Майклу вдруг показалось, что пол уходит у него из-под ног, он словно очутился на тонком льду, где каждый шаг грозил ему гибелью.

— Именно так. Если бы вас не было, Чесна вышла бы замуж за меня. И я приложу все силы, чтобы сбросить вас с пьедестала.

— Вот это да! Какая прелесть! — засмеялась женщина. — Это так заманчиво — мое сердце будут покорять сразу двое красивых мужчин!

Тут она мельком взглянула в сторону Вильгельма с Мышонком, стоявших в нескольких шагах поодаль. С бледного лица Мышонка не сходило скорбное выражение; он стоял, неловко ссутулившись, словно разом ему на плечи навалилось все это тяжеловесное великолепие «Рейхкронена». Багаж унесли коридорные, которые, войдя в холл, тут же направились к дверям лифта.

— Сейчас вы нам не нужны. Можете отправляться к себе, — распорядилась она повелительным тоном.

Вильгельм решительно подтолкнул Мышонка к двери, отмеченной табличкой «Treppe» — лестница, — но тот, сделав несколько шагов, оглянулся на Майкла. Им владели два чувства — панический страх и безграничное изумление. Майкл кивнул, и маленький человечек последовал за Вильгельмом к лестнице.

— По теперешним временам нелегко найти приличных слуг, — покачала головой Чесна. — Может быть, посидим?

С этими словами она указала в сторону бара, где у дальней стены холла горели свечи и были расставлены столики. Майкл покорно последовал за ней. Сэндлер шел позади, и Майкл затылком чувствовал на себе его оценивающий взгляд. Не было никаких сомнений в том, что эта женщина по имени Чесна была агентом Эхо. И все же кто она? И как ей удается непринужденно вращаться среди высшего света рейха и водить знакомство со всеми этими аристократами голубых кровей? Уже почти у самого бара к ним подошла совсем юная миловидная девушка с длинными темными волосами.

— Извините меня… — застенчиво заговорила она, — я видела все ваши фильмы. Вы такая красивая. Можно попросить у вас автограф?

— Ну конечно! — Чесна взяла протянутые девушкой ручку и блокнот. — Как ваше имя?

— Шарлотта.

Чесна красивым, выразительным почерком написала на чистой страничке: «Шарлотте, с наилучшими пожеланиями. Чесна ван Дорне». Поставив внизу широкий росчерк, она, ослепительно улыбаясь, вернула ей блокнот.

— Вот, пожалуйста. Через месяц должен выйти мой новый фильм. Я надеюсь, вам удастся его посмотреть.

— Да-да, обязательно! Большое спасибо! — Девушка трепетно взяла в руки блокнот с автографом и возвратилась туда, где она сидела, — на один из диванов, в компанию двух нацистских офицеров средних лет.

Стены бара были украшены вставленными в рамы эмблемами дивизий немецкой армии. Они нашли уединенный столик. Майкл повесил пальто на вешалку у стены. Когда к ним подошел официант, Чесна заказала бокал рислинга, Майкл последовал ее примеру, а Сэндлер попросил виски с содовой и блюдо сырого рубленого мяса. Официант ничуть не удивился необычному заказу и молча удалился.

— Гарри, зачем ты носишь с собой эту птицу? — спросила Чесна, слегка поддразнивая его.

— Не то чтобы повсюду, но… Блонди — мой талисман, она приносит мне удачу, — улыбнулся он, пристально глядя на Майкла.

Блонди — прекрасная, гордая птица — тоже смотрела на Майкла, и он подметил, что они с хозяином в чем-то похожи друг на друга: у них были одинаково холодные глаза. Птица вонзила острые когти в лоскут кожи, вшитый в плечо дорогого твидового пиджака Сэндлера.

— А знаете ли вы хоть что-нибудь о хищных птицах, барон?

— Вполне достаточно, чтобы избегать их.

Сэндлер вежливо рассмеялся. У него было жесткое лицо, которое можно было даже назвать красивым. Квадратный подбородок. Нос — перебитый в боксе. На висках и на затылке рыжеватые волосы коротко острижены, и лишь спереди была оставлена рыжая прядь, спадающая на лоб, на котором уже залегли морщины. От каждого его слова, движения, от каждого поворота головы веяло надменным высокомерием, решительно во всем чувствовалась непоколебимая уверенность в собственном могуществе. На нем была светло-голубая рубашка с галстуком в красную полоску, а на лацкане пиджака поблескивала маленькая золотая свастика.