Эра Мангуста. Том 8 (СИ) - Третьяков Андрей. Страница 11

Странная беготня, которую мы сквозь стволы разглядели вдалеке, вблизи оказалась хороводами. Дриады вперемешку с гномами обоих полов, взявшись за руки, ходили по кругу. Внутри большого круга был поменьше, двигающийся в обратном направлении, внутри был ещё поменьше, следом ещё меньше. Что было в центре, разглядеть было невозможно.

Самое удивительное, что некоторые из участников регулярно меняли как круг, так и направление, не ломая общей картины. А ещё между рядами людей, хоть они и не люди, торчали деревья, нисколько никому не мешая.

Но гномы, пошатываясь, направились в обход танцующих, мы поплелись следом, пытаясь понять, что происходит. В какой-то момент я догнал наших сопровождающих и поинтересовался:

— А что хоть за праздник-то такой общенародный?

— Как это что за праздник? — возмутился один из бородачей, не поворачиваясь к нам. Я даже не понял, кто отвечает. — Так это же! Праздник перерождения!

Ага-ага, сразу всё стало понятно. Местный новый год? Или встреча весны? Хотя для неё рановато, но это только по нашему календарю. Впрочем, найти бы знакомых, те объяснят нормально. Почему-то я сильно сомневался, что Лариса или мои девчата кружатся в хороводах.

Вскоре мы вышли на огромную поляну, по всему периметру окружённую высокими столами, заваленными едой и бочонками. Гномы дружно двинулись к ближайшему из них, непонятно откуда достав довольно большие кружки и полностью забыв про нас.

Раздалось бульканье, а после жадное чавканье. В бочках явно было какое-то вино. К столам регулярно подходили и гномы, и дриады, брали еду, наливали напитки. Я даже однажды заметил огра. И трезвых, в отличие от нас, не было.

Поскольку столы нас интересовали намного меньше, чем причина происходящего, мы, не посовещавшись, пошли в сторону главной поляны, на которой обычно восседала Великая Мать. Хотя, сориентироваться было сложно, но мы справились, и всего через десять минут блуждания, вышли к ней.

Здесь тоже было многолюдно, но окружающие были почти трезвыми. Стоило нам начать пробираться к центру поляны, как дорогу нам преградили две совсем молодых дриады.

— Куда прётесь, хуманы? — угрожающе спросила одна из девчонок. — Вам нет доступа на эту поляну в такой важный день!

Окружающие обернулись, явно поддерживая малявок. От них волнами исходила угроза. Мы, не сговариваясь, остановились. Старик поднял ладони в примиряющем жесте и поинтересовался:

— Уважаемые, может хоть вы объясните, что у вас за событие? Вообще, мы прибыли по приглашению Аивы к Великой Матери. Соответственно, и шли к ней.

Девочки неуверенно переглянулись, остальные стали смотреть не столь враждебно. А к нам подошла довольно старая на вид дриада, кожа которой уже слегка напоминала дубовую кору. Она внимательно оглядела нас обоих и вынесла вердикт:

— Это те самые! Им — можно! Олеха, сопроводи гостей к Старейшей!

Одна из молодых девушек вздрогнула, явно недовольная, но перечить не посмела. Указав рукой направление, она повела нас сквозь толпу к центру поляны.

Сегодня Великая мать была не на своём обычном месте, а немного сбоку, метрах в пятидесяти от центра. И выглядела совсем старой, если это применимо к пню, которым она выглядела. Из неё даже ветка проросла, самая натуральная, с зелёными листиками.

Мы, не доходя метров десять, остановились и склонили головы в знак уважения. Но реакции никакой не последовала, старейшая как будто спала. Простояв так минут пять и не дождавшись реакции, мы переглянулись и пошли ближе.

— Великая Мать, — начал Сергеевич, но я пнул его локтем в бок.

Он удивлённо посмотрел на меня, а я тихонько сказал:

— Кажется, я понял причину пьянки. Великая Мать мертва. Ушла в страну вечной охоты, или зелёного леса, или как здесь говорят? Интересно, что делать нам в такой ситуации?

— Чёрт, похоже, ты прав, — ответил старый, помянув неизвестную в этом мире зверушку и повторил мой вопрос. — И что же нам теперь делать?

Абсолютно автоматически мы синхронно глубоко поклонились этому мёртвому мудрому созданию, и развернулись. В это время раздался звук рога откуда-то со стороны хороводов. Он звал к себе, требовал нашего присутствия. Все окружающие подчинились ему, как, впрочем, и мы. Вся толпа двинулась в одном направлении, оставив проросший пень в одиночестве.

Хороводы уже никто не водил, все стояли, не толкаясь, и смотрели на что-то, невидимое мне. Подходящие останавливались, не толкаясь, и замирали, завороженно глядя в сторону звука трубы. В принципе, расстояние между стоящими позволило бы, не особо напрягаясь, пройти в центр, но мы не стали наглеть, остановившись, как прочие.

Пронзительный звук замолчал, и наступила абсолютная тишина. Я даже услышал, как приземлился листик, упавший с ближайшего дерева. И вдруг, разом, зазвучала песня, одновременно звучащая от тысяч присутствующих. Они пели её носом, не открывая рта.

Мелодия была прекрасна, она завораживала, заставляла задуматься о бренности бытия, о том, что всё в этом мире преходящее, даже почти вечные дриады. Музыка нарастала, взлетая над деревьями, по моей коже побежали мурашки восторга, шерсть стала дыбом. Я полностью растворился в этой торжественной мелодии.

И вдруг всё кончилось. Так же внезапно, как и началось. Опять установилась абсолютная тишина, я даже дышать перестал, чтобы её не нарушить. А издалека послышался громкий голос. Он не оглушал, было ощущение, что кто-то просто говорил довольно близко от меня.

— Мы собрались в этот скорбный и счастливый день, чтобы отдать дань сразу двум дриадам. Сегодня ушла старая Великая Мать, которая вела наш народ многие века. И сегодня пришла новая Великая Мать, которая поведёт наш народ дальше к процветанию!

Толпа заволновалась, послышались шепотки, но длилось это недолго. Как только вновь возник голос, снова наступила абсолютная тишина.

— Прежняя мудрейшая сама выбрала свою преемницу, что является редкостью, но приятной. И сейчас мы спросим её!

— Ты готова вести нас? — выдохнули в едином порыве все, окружающие нас.

— Да! — послышался знакомый голос.

— Ты готова заботиться о нас?

— Да! — такой же твёрдый ответ без капли сомнений.

— Ты приведёшь свой народ к процветанию?

— Да!

— Возрадуйтесь, дети леса, — объявил всё тот же голос, который начинал эту церемонию. — Мы обрели новую Великую Мать!

На этот раз музыка, зазвучавшая из тысяч ртов, была иная. В ней слышалась радость оленёнка, дожившего до рассвета, счастье воды, падающей водопадом с огромной высоты, восторг птенца, выкинутого из гнезда и впервые вставшего на крыло. Волосы у меня на загривке снова встали дыбом от неизвестного мне ранее кайфа.

А спустя минуту мелодия изменилась. Она стала лёгкой, весёлой. Дриады непонятно как оказались разбитыми на круги хоровода, который мы видели издалека, и нас увлёк этот незатейливый танец. Каждые несколько сотен шагов происходило перестроение, и нас выкидывало в меньший круг. Кто-то же, наоборот, попадал в круг внешний.

Потом в следующий, в следующий. Честно, я потерял чувство времени, чувства обнажились, я полностью растворился в хороводе, и даже начал фальшиво подпевать, но совсем тихонько, чтобы не нарушить очарование момента.

Оказавшись в первом ряду, я увидел с десяток женщин, сидящих на земле в центре хоровода. Старик выдернул меня из ряда, и мы остановились напротив. С удивлением среди сидящих я узнал Лори, Анжелику и Аиву. Слегка не доходя до них, старик глубоко поклонился Анжелике и торжественно произнёс:

— Я рад приветствовать Великую Мать!

Московская область, Павловский посад.

Огромная усадьба, стоящая отдельно от других

Ванное помещение было полно пара. Хозяйка очень любила горячие ванны, от которых у любого нормального мужика сварились бы пальцы. И не только. Она же лежала в почти кипятке и с нежностью гладила распаренную кожу на руках. В этот момент в дверь тихонько поскреблись.

— Заходи! — довольно промурлыкала девушка, явно кайфуя.