Марш обреченных (СИ) - Злобин Михаил. Страница 40

Народ вокруг нас заволновался. Шутка ли! Два офицера собираются скрестить клинки! Такое представление, да в самый первый день похода. Великая удача!

— Как же печально, что у тебя, Фэрвейн, настолько короткая память, — картинно покачал я головой. — Ведь не так давно я предупреждал, что случится, если ты перейдешь черту. Но ты не внял. Значит биться будем немедленно. И знаешь, что, Лэдор?

Я приблизился к оппоненту почти вплотную, вперившись взглядом ему в переносицу. Дворянин с виду не дрогнул, но запыхтел громче.

— Не жди от меня снисхождения, — пообещал я, медленно вытягивая из ножен кинжал. — Готовься…

Глава 20

Лэдор испуга не показал, хотя я видел по его глазам, что биться на ножах ему очень не хочется. Но слово не воробей. Он не оставил мне выбора, хотя и прекрасно знал о последствиях. Пойдя на поводу своих эмоций, аристократ загнал нас обоих в тупик. Теперь я не мог оставить его оскорбления без ответа, а молодой нор Фэрвейн не мог принести извинений. Стало быть, мне придется их выбивать из него. И сделать это я должен раньше, чем свидетели нашей перепалки донесут кому-нибудь из старших офицеров о назревающей драке.

Рассматривал ли я возможность поражения? Скорее нет, чем да. Я в себе уверен. Проведенные в теле Ризанта месяцы меня научили многому. И грядущий поединок я воспринимал как небольшой экзамен. Эдакую проверку, которая покажет, насколько я вырос над собой с момента дуэли с Велайдом или с того дня, когда троица разбойников пыталась меня укокошить на мосту.

Нашим секундантом вызвался быть Аландор нор Лиримант — дружок Лэдора. Однако я не возражал против его кандидатуры. По уму мне следовало бы еще и своего выставить. Например, Айена или Салсина. Но разыскивать их — только время терять. Потому мы с оппонентом встали друг напротив друга и приготовились к схватке. Кирас мы не снимали, так что моими доступными целями оставались только конечности и голова аристократишки.

По моей позе нельзя было сказать, что я готов к бою. Я расслабленно встал, опустив руки. А мой противник поступил в точности как братец Ризанта. Он взял кинжал в правую ладонь и развернул корпус лишая себя преимущества работать еще и левой. Ну да мне же лучше.

Аландор объявил о начале поединка, и я двинулся по часовой стрелке, внимательно следя за каждым движением оппонента. Нор Фэрвейн сразу же решил показать, чего умеет. Первый его выпад был длинным и резким. Но всё же бестолковым. Я ушел от него влево, туда, где Лэдору будет неудобно орудовать клинком. И каким бы болваном тот ни был, а угрозу распознал быстро. Он поспешно вернулся в исходную стойку, а затем атаковал вновь.

На сей раз я отбил его кинжал левым наручем и тоже устремился вперед. Высокородный дурачок лишь по какому-то волшебному стечению обстоятельств спасся от знакомства с моей сталью. Она просвистела буквально в двух пальцах перед его физиономией. И тот, неистово выгибаясь назад, чуть не упал на спину.

Стараясь не дать мне развить успех, нор Фэрвейн взмахнул клинком крест-накрест. Он рассчитывал таким образом заставить меня отступить хотя бы на шаг. Но вместо я ударил его ногой, метя в руку с оружием. Жаль, промахнулся. Но зато унизительный пинок в бедро заставил пятиться уже самого Лэдора.

Понимая, что ничего не может со мной сделать, молодой офицер бессильно зарычал, а после бросился в безумную атаку. Он побежал на меня, размахивая кинжалом как сумасшедший. Сосредоточено парировав с полдюжины ударов, я наконец-таки подловил чужой клинок. Он всего на треть секунды остановился, вновь столкнувшись с моим стальным наручем. И моя свободная рука тотчас же метнулась вперед с нечеловеческой скоростью. Обхватив запястье нор Фэрвейна, я со всей силы дернул его на себя. Аристократишка что-то вскрикнул от неожиданности и потерял равновесие. Чтобы не рухнуть носом в землю, ему пришлось потешно семенить ногами, позабыв о защите. И вот тут уже я нанес ответный удар.

Мой нож с хрустом вонзился Лэдору чуть пониже сгиба локтя. Лезвие скрежетнуло по костям и застопорилось. Но я на этом не остановился, а еще провернул оружие, травмируя и разрезая нити сухожилий. Клинок оппонента выпал из ладони, а сам эльдмистр, пересиливая боль, издал звук, похожий одновременно и на шипение, и на рычание. Примерно так звучит разъяренный дворовой кот, которому протоптались по хвосту.

Всё еще удерживая руку Фэрвейна, я провел простенькую подсечку и свалил противника на землю. Он тут же попытался вскочить, но я припечатал его ногой:

— Лежи, Лэдор. Кровь уже пролилась, ты проиграл. Но если будешь настаивать, то я поработаю и над второй твоей рукой.

Поверженный поединщик гневно дернулся, но увидев решительный блеск моих янтарных глаз действительно предпочел сдаться. Он расслабился и прикрыл веки, словно стыдясь смотреть на мир после своего поражения.

И будто бы дожидаясь мгновения, когда все закончится, из толпы зевак раздался чей-то крик:

— Что вы здесь устроили⁈ Требую немедленно прекратить!

Из-за спин солдат к нам протолкнулся офицер с позолоченной пряжкой лиранта на поясе. Бегло окинув открывшуюся ему картину, он сразу понял, что здесь произошло. Хотя было б над чем голову ломать.

— Экселенсы, следуйте за мной, — распорядился он. — Мне придется доложить об этом инциденте командиру полка!

Легкомысленно пожав плечами, я обтер об штанину окровавленный клинок и спрятал его в ножны. Вины я за собой не ощущал. Так что разбора полетов не боялся. Главное, что я успел закончить начатое. Теперь-то нор Фэрвейн точно не захочет больше докучать мне.

Как я и предполагал, ильгельд Сарьенского полка не захотел вникать в наши мелкие дрязги. Ему склоки темпераментных аристократиков были до одного места. Преимущественно до того, на котором он сидел. Поэтому офицер поручил лиранту, приведшему нас с Лэдором, самому разобраться в ситуации и наказать нарушителей воинской дисциплины. Тот с не особо великим рвением приступил к расследованию, которое завершилось практически моментально.

Однако он, по-видимому, не хотел верить, что конфликт спровоцировал не полукровка. Поэтому для верности опросил еще и всех простолюдинов до единого, бывших свидетелями ссоры. Но они тоже в дружном порыве (включая солдат из колонны нор Фэрвейна) назвали моего оппонента главным зачинщиком. Поэтому для меня вся история закончилась, не успев начаться.

Сам наглый дворянчик после случившегося растерял всю спесь. Он усердно карабкался к вершине в неформальной иерархии среди младших офицеров, но сорвался вниз. И отныне барахтаться ему где-то у самого подножья наравне с неозарёнными эльдмистрами. Ко мне Лэдор не то что не подходил, а даже смотреть в мою сторону избегал. Руку ему, конечно, лекари подлатали. Но полевая медицина это вам не столичный лазарет. Конечность сохранили, вот и ладно. А что пальцы плохо сгибаются — ну бывает. Сам виноват.

А бесконечный поход, тем временем, продолжался. С самого рассвета мы тряслись в седлах, глотая килограммы поднятой копытами коней пыли. А когда солнце начинало клониться к закату, разбивали стоянку и ужинали. Потом до самой темноты мы либо упражнялись в медитациях под руководством опытного милитария, либо слушали заунывные лекции о теории магии.

Если честно, то я уже устал считать дни, которые как две капли воды походили один на другой. Я мог только отмечать, как теплеет воздух по мере нашего продвижения на юг. Дни становились все жарче, а ночи душнее. Спать в тесном шатре, до отказа набитом мужчинами, которые провели весь день в седле, было всё труднее. Поэтому я повадился выбираться наружу, заворачиваться в подаренный отцом Ризанта чудесный плащ и дрыхнуть прямо под открытым небом.

Сегодня наш полк остановился на краю обширной рощи. Поэтому я, поручив Полуну заняться подготовкой бивуака, отправился ее исследовать. Поблуждав по ней совсем немного, я приметил поистине прекрасное место для ночлега. Корни огромного дерева с раскидистой кроной проросли таким интересным образом, что буквально напоминали анатомическое ложе! Сама матушка природа будто бы приглашала меня воспользоваться её гостеприимством и отдохнуть на толстенном ковре из мха. Ну вот как тут было устоять? А то я уже позабыл, каково это, когда во сне тебе ничто твердое не упирается в спину.