Эпоха Опустошителя. Том I (СИ) - Павлов Вел. Страница 12

— Отборная шваль, явные отморозки, каторжники, убийцы, насильники, — начал перечислять Цуг себе под нос, продолжая идти и указывая пальцем то на один, то на другой барак. — Тут одно отребье и сброд, которое долго не живёт. Таких не жалко истребить. Расходный материал. А если по-простому — мы смертники.

Прокляни сущее, Ярвир! Какого вшивого причиндала я всю жизнь попадаю в дерьмо? Где же я так нагреши… Ладно, сдаюсь, много, где нагрешил. Неужели это своеобразная расплата за содеянное? Проклятье! Бетал прав. За всё необходимо платить. Отныне это моё бремя.

Да будет так. Если хотите, то я расплачусь за грехи сполна. И, боюсь, итог никому не понравится. Вы не захотите иметь такого должника.

— Тогда… коллизия это… маршрут? Тропы? Между… чем?

— Верно. Представить себе не можешь, сколько разумных там полегло, но для смертников это мёртвые земли, — подался в объяснения Цуг со слабой улыбкой. — Коллизии — это пространственные маршруты, что соединяют четыре пантеона или же четыре огромных материка в единый великий континент. Мир Вечного Ристалища. Пантеонов всего четыре: Аххеский, Иерихонский, Северный и Восточный. Мама рассказывала, что когда-то пантеонов существовало пять, но пятую династию уничтожили в незапамятные времена почти сразу после Великой Миграции, а все упоминания о них стёрли. Я даже не знаю, как он назывался. Сейчас над каждым пантеоном восседают по три оберега. Небеса или же небожители. Они редко показывают себя людям, но их сила бесспорна.

Ирззу распутницу мне в жены! А я всю жизнь считал себя атеистом. Божества? Стоп! Да чихать я хотел на небеса. Мне от них ни холодно, ни жарко. Есть более приземленные проблемы.

— В остальном все территории за исключением Фронтира и Аронтира поделены между Сильным Мира Сего, — продолжил шептать Цуг. — На Аххесе, к примеру, правят четыре великих дома и несколько независимых владык. Великим домам подчиняются доминирующие дома. После идут младшие дома, различные царства и некоторые семьи. Ксант один из великих домов, но слабейший среди четырех. В Иерихоне правят четыре старейших ордена…

— Погоди… Цуг… Плевать на небеса и дома с орденами… — перебил я парня, отчего тот несколько ошалел от такого напора и вновь остановился. — Почему в коллизии не используют регулярную армию?

Парень в ответ расплылся в понимающей улыбке.

— Всё-таки ты скиталец, — заключил спокойно он, обнажая зубы в улыбке. — Проблема в коллизиях, через них может проникнуть враг. Аделлум воздвигнут на границе двух пантеонов. Доступ к нему есть с обеих сторон. Ранее Троя находилась под влиянием Ксанта, но четыре года назад разразилась война. По слухам, Аделлум отринул великий дом. Они сами по себе достаточно сильны. На помощь им пришел старейший орден Несущих Бурю из Иерихона. Из-за того, что на передовой кровопролитие не прекращается очень долго и потери огромны, кто-то предложил использовать преступников для отвлечения внимания. Теперь мы играем роль пушечного мяса. Своими телами запираем ущелья при помощи дыма. Поэтому нас и называют смертниками. Мы долго не живём.

Что ж, теперь более-менее становится всё на свои места.

— Что… за… дым? — заинтересовался я.

— Пространственно-притягивающий артефакт, — начал объяснять веснушчатый. — Их выдают самому долгоживущему смертнику в форпосте рунные маги. Если не считать тамошних тварей, то местность и магический фон коллизии губительны для всех. Это всё из-за дикого тайфуна, который раскинулся над всеми коллизиями разом. Есть зелья, которые помогают пробираться и путешествовать по ним, но зачем они нужны тем, кого не жалко потерять, не так ли? — с грустной издёвкой усмехнулся Цуг. — Зачастую мы с огромными потерями добирались до середины и запечатывали его, но в тот раз мы угодили в ловушку Наказующих. Ранее мы сражались с низкоранговыми воителями Аделлума. Наказующие являются доминирующим орденом в Иерихоне, но подчиняются другим хозяев. А войну сейчас ведет Ксант против Несущих Бурю. Понимаешь к чему я веду? Два невероятных сильных противника против одного. Хотя кого я обманываю, — вдруг скривился Цуг, махнув нервно рукой. — Сейчас кровь проливают их вассалы. Свои основные силы оба мастодонта берегут.

Твою мать! Голова кругом. Я считал Терру жестоким миром, но Альбарра даёт ей фору. И, похоже, теперь кое-кого причислили к смертникам. Ага! Как же… Дудки! Хрен я здесь подохну! Лучше кастрирую себя тупыми ножницами, чем позволю кому-то распоряжаться своей судьбой. Я и так просрал тринадцать лет своей жизни исполняя чужие приказы, больше такого не повторится. Да простит меня Бетал, но если нет варианта вернуться назад, то придётся обустраиваться в этом сумасшедшем мире. Благо не впервой ковыряться в дерьме.

— Мы почти на месте.

Я вновь засобирался задать очередной вопрос, как откуда-то слева раздался насмешливый гогот, а из-за угла барака пожаловала пятерка неизвестных рыл.

Точнее четыре человека и какой-то доходяга полурослик.

— Малыш Цуг, я слышал, что бравые огрызки отбегались, да? — заржал весело какой-то хряк, невольно выступая вперед.

Что за мудозвоны?

— Огрызок это ты, Хсарс, — закатывая глаза, сухо пробормотал парень, не обращая на колкий выпад внимания. — Отряд Аркаса носит название «Осколки». Лучше захлопни свою грязную пасть. Не все готовы целовать прихвостней Охмара в задницу. Не удивлюсь, если это ты доложил о нашем провале.

— Каждый выживает, как может, — пожал плечами свинорылый, под слаженный хохот прочих подпевал. — Скоро мы узнаем, что ты будешь делать без Арка и Ганграта. Кто это с тобой? — перевел тот взор на меня, прищурившись. — Свежее мясо из последней партии? Молодой и смазливый какой-то… Долго не протянет. Как думаете, ребята?

— Неделю, может и меньше, — хмыкнул полурослик, под грянувшую волну хохота.

— Не расскажешь нам, малыш Цуг, как вы обделались? — спросил свинорылый. — Что случилось в коллизии?

Чего? Мне послышалось? Я смазливый? Откуда выполз этот осел?

— Распродажа… там случилась… — поддавшись скверному характеру, спокойно обронил я. — Поимели по скидке… твою сестру…

Стоило закончить и смех пятерки моментально прекратился, отчего лицо Хсарса ужесточилось, а Цуг весело рассмеялся.

— Какое занимательное свежее мясо, — сплюнул едко свинорылый, невольно коснувшись рукояти сабли. — Мне кажется у тебя слишком длинный язык.

— Знаешь, как дальше… всё произойдет? — задумчиво отозвался я, почесывая демонстративно лоб и переводя взор на полурослика. — Первым улетит… в канаву… «великан», как только попробует на вкус мой сапог… Тому… слева сломаю… руку… Тот, что справа… лишится нескольких… зубов… Хрен… позади отправится… за «гигантом»… Что касательно… тебя, — взгляд обратился на Хсарса. — То твою саблю… я затолкаю… тебе в глотку. Так глубоко… что вынимать её будут… через задницу. Поэтому… катись прочь, если жить хочешь.

— Вот так новость, — провокационно поманил тот меня к себе, мерзко ухмыляясь. — Вперед, щенок, покажи, что умеешь.

— Нельзя, — зашептал на ухо Цуг, схватив меня за руку. — Много лишних глаз. Рискованно. Схватки между смертниками запрещены. Эти уроды в курсе. Хсарс ненавидит Грата и Арка. Не стоит марать руки о такую шваль. Уходим.

Через секунду осознал, что наша перепалка привлекла несколько проходящих разумных. Кто-то остановился и опершись о стену барака стал наблюдать за разворачивающимся зрелищем, поэтому не оставалось ничего больше, как последовать совету Цуга.

Холера!

— Не серчай, малец, — ударил в спину насмешливый голос свинорылого. — С таким дерзким языком долго не протянешь. Дядя Хсарс позаботится о тебе, как только выпадет время.

Хсарс? Хорошо. Я запомнил.

Минуту погодя мы оказались перед огромными двустворчатыми воротами, что выводили на гигантскую площадь. На первый взгляд тут присутствовало минимум пять или шесть сотен разнообразных разумных. Причем вся эта орава непонятным образом медленно разделялась на отряды и кучковалась рядом с массивными столбами, которых насчитывалось девять штук.