Город Пламени (ЛП) - Васкез Рина. Страница 7

"Ты ранена?" широко раскрыв глаза, говорит Иллиас, прижимаясь к Идрису.

Я пытаюсь открыть рот, чтобы задать более важный вопрос, ранены ли они, учитывая, что я вышла искать их, но Идрис качает головой, и в его тоне проскальзывает гнев: "Мы искали тебя в магазине госпожи Килигры, почему ты не осталась…"

"Она помогла нам поймать дракона", — перебивает Лоркан, и я оглядываюсь, чтобы увидеть его взгляд, устремленный исключительно на меня: "Я просто спросил, не думала ли она когда-нибудь присоединиться к нам. Ее храбрость — то, что нам нужно как венаторам".

Иллиас и Икер, наконец, обращают внимание на Лоркана, как и Идрис. Он напрягается, отпуская меня, и я отшатываюсь в сторону, так как его непоколебимый взгляд — неважно, смотрит он на венатора или нет — сосредоточивается на Лоркане: "Моя сестра не заинтересована в том, чтобы стать им".

"Я думаю, она может ответить на этот вопрос сама". Взгляд Лоркана по-прежнему не отрывается от меня.

Идрис переместил свое тело, как будто ожидая моего ответа. Множество пар глаз на мне ничего не облегчают. Тем не менее, я надуваю грудь, резко выдыхая через нос, и говорю Лоркану: "Вообще-то, это была одна из моих мечт с ранних лет".

Мои братья молчат. Я не смотрю на них и не хочу видеть реакцию на лице Идриса. Он уже знает, что я думаю о венаторах. Я не собираюсь менять свое мнение в угоду ему.

Другой венатор обращается к Лоркану, маня его к толпе раненых. Он смотрит на меня, в его зеленых глазах сияет яркий свет, ярче любого весеннего поля в нашей деревне: "Остальные уходят отсюда на рассвете", — говорит он: "Если ты хочешь присоединиться…" Его взгляд переходит на Идриса, прежде чем снова остановиться на мне, "ты более чем способна сделать это".

Я хмурюсь и делаю шаг вперед, когда он начинает уходить: "Но сейчас не сезон вербовки?" Я могу только представить, насколько я буду отставать в обучении, если присоединюсь сейчас.

Он наполовину поворачивается: "Я знаю". На его губах пляшет шутливая улыбка, и я не даю ей появиться на моих, пока мои глаза следят за тем, как он уходит от меня.

"Нет", — говорит Идрис, ставя на стол кувшин с водой. Я беру его и передаю Иллиасу, а он наливает воду в деревянную чашку и передает ее Икеру.

Вскоре после того, как мы вернулись в дом, я, не теряя времени, стала приставать к Идрису с просьбой разрешить мне присоединиться к венаторам. Его ответы, как обычно, не вызвали ни малейшего одобрения.

"Почему бы и нет?"

"Ты уже знаешь почему". Он вздыхает, подходит к кролику Икера и отодвигает его в сторону, прежде чем тот успеет погрызть сапоги, разложенные у камина. Я следую за ним в отчаянной попытке заставить его согласиться, пока он падает на стул и потирает лоб.

"Нет, Идрис, я не знаю, почему. Ты всегда отвечаешь, что это слишком опасно". Я скрещиваю руки на груди: "Мне удалось усмирить дракона. Ты хоть представляешь, как это тяжело?".

"Хотел бы я увидеть, как моя сестра убивает дракона", — говорит Икер, и я оглядываюсь через плечо, когда Иллиас бьет его по затылку.

"Ты даже не знал о нападении, пока Идрис не вытащил тебя из таверны полусонным".

"Что я должен делать, когда буфетчица влюблена в меня и подносит мне напитки…"

"Могу я напомнить тебе об Иварроне?" Идрис обрывает их обоих, а я смотрю на него, наблюдая, как изгиб его брови поднимается вверх. Иваррон — последнее, о чем я думаю, хотя он должен быть первым после всего, что произошло.

"Я скажу ему, что меня временно не будет". Я поморщилась от собственной лжи, как и трое моих братьев.

"Пожалуйста, Идрис", — я опускаюсь на колени, упираясь предплечьями в его руки, обдумывая, что я могу сказать, чтобы он согласился. Я ненавижу умолять, но здесь я готова сказать ему, что он мой любимый, в то время как Иллиас, скорее всего, устроит из-за этого скандал: "Это могло бы помочь вам всем переехать в город. Мы могли бы начать новую жизнь вдали от этой деревни… этого нашего крошечного домика. Как только я присягну, я смогу накопить достаточно денег, чтобы выплатить долг Иваррону…"

"Откуда ты знаешь, что станешь им, Нара?" Он огрызнулся: "То, что тебе сегодня повезло с одним драконом, не означает, что тебе повезет стать венатором".

"В отличие от тебя, я верю в себя", — говорю я, опустив брови и сдерживая холодность в голосе. И все же это не удается, когда я продолжаю: "Отец бы поверил в меня, мать тоже, почему же мой родной брат не хочет даже подбодрить меня в этом? Почему мой брат решил отказаться от меня, когда я хочу только этого? Ты можешь думать, что мог спасти отца все эти годы назад, а теперь ты боишься, что то же самое может случиться со мной, с Иллиасом, с Икером, но разница в том, что ты не можешь изменить прошлое, а я, по крайней мере, верю в тебя во всем. Где это для меня?"

И снова в доме воцаряется тишина. В глазах Идриса мелькает обида, и я понимаю, что сделала еще хуже.

Он медленно поднимается со стула, не произнося ни слова, и тихими шагами идет в комнату, которую делит с Икером и Иллиасом. Дерево скрипит, когда он закрывает дверь, оставляя меня там только с разочарованием и печалью — печалью, потому что это все, что когда-либо было.

Я встаю и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на обоих братьев. Я смотрю, как Икер делает долгий глоток из своей чашки, а Иллиас ковыряется в ногтях.

"Я…" тихо начинает он: "Я поговорю с ним…"

"Нет." Я качаю головой: "Зачем беспокоиться, Иллиас? Все время одно и то же. Я только хочу, чтобы хоть раз он поступил как наш брат, а не как отец". Моя нижняя губа подрагивает, и когда Иллиас делает шаг, чтобы утешить меня, я проталкиваюсь мимо него к своей комнате и закрываю ее. Я сдерживаю каждую слезу, которая хочет вырваться наружу, которая грозит скатиться вниз каждый раз, когда мы с Идрисом спорим.

Я откидываю голову назад, закрывая глаза, и глубоко вдыхаю, подходя к своему деревянному комоду. Звезды, солнце и луна украшают боковые стороны, а вихри из дерева, которые я вырезала, заполняют другие, но верхняя часть не тронута. Достав один из своих охотничьих ножей, я начинаю вырезать, желая забыть о том, что произошло сегодня. Но мои руки не в силах этого сделать, пока лезвие формирует крылья дракона, чешую и длинный раскачивающийся хвост, пока не наступает ночь.

Пока не останется ни единой деревяшки для резьбы.

Пока солнце не зайдет за горизонт и не наступит рассвет.

Глава 5

Я вышла из дома, как только птицы запели в деревьях, а небо окрасилось в голубой и золотой цвета. Иллиас и Икер решили сопровождать меня на рыночную площадь, чтобы я могла увидеть, как уходят венаторы. Мы знали, что односельчане будут прощаться и благодарить за вчерашнее нападение.

Когда я отперла дверь своей спальни, Идриса нигде не было видно. Иллиас упомянул, что у него есть дела; я пожала плечами и не обратила внимания. Так было лучше. Я не хотела, чтобы между нами возникло напряжение. Нам и так хватает этого, по крайней мере, два раза в неделю.

"Тебе действительно нужно было взять с собой своего питомца?" спрашиваю я Икера рядом со мной, морщась, когда кролик извивается в его руках. Толпы людей окружают площадь; некоторые бросают на нас суровые взгляды, другие топчутся по сломанным тележкам, которые еще нужно убрать.

Я бросаю взгляд на всех остальных, но Икер, кажется, не обращает на них внимания: "Димпи теперь член семьи, траппер", — говорит он, ухмыляясь во весь рот: "Смирись с этим".