Мой испорченный рай (ЛП) - Солсбери Дж. Б.. Страница 49

— Мы приехали в отпуск, — отвечаю я за нее. — И я хочу сделать фотографии для своего портфолио. — Как бы я ни пыталась вернуть их внимание на себя, это не помогает.

Они все еще смотрят на нее.

— Она с Джейком, — твердо говорит Матео.

Напряжение в воздухе немного ослабевает, но они все еще насторожены.

Шеннон закатывает глаза.

— Не обращай на них внимания. Они ведут себя так, будто все принадлежит им.

— О. Хорошо. — Куинн нервно смеется.

— Этот дом принадлежит нам, — говорит Рори.

Куинн переводит взгляд на меня. Я перевожу свой на Матео, который смотрит на Рори.

— Что? — Рори пожимает плечами.

— Подожди, — говорю я и поворачиваюсь лицом к Матео, в результате чего его рука падает с моего бедра. Я проклинаю холодное пятно, которое оставляет после себя его прикосновение. — Ваша семья владеет этим домом?

Он вздыхает.

Кило ухмыляется Матео.

— Она не знает

— Заткнись, блядь, — бормочет Матео.

Взгляд Куинн мечется между ними, потом возвращается ко мне. Каким-то образом ее глаза расширяются еще больше.

— Она не знает твоей фамилии? — Энцо смеется.

— Райкер. — Я озвучиваю фамилию, которую больше никто не произносит. — Ваша семья владеет компанией «Райкер Серф»?

— Наша семья и есть компания «Райкер серф», — с гордостью говорит Алани.

Почему я не знала этого? Я жила в этом доме целую неделю, полагая, что он принадлежит какой-то корпорации за тысячи миль отсюда.

Эта новая информация объясняет, почему у Матео есть своя комната. Но она не объясняет, почему он почти невидим в этом доме. Никто из живущих здесь даже не говорит о нем, а тем более с ним.

Почему Матео живет как призрак в своем собственном доме?

И даже сейчас, почему семья остается на пляже и во внутреннем дворике, а не занимает место в доме, где они имеют полное право находиться?

— У меня так много вопросов, — говорю я себе под нос.

— Позже, — говорит Матео, как будто я разговариваю с ним. Он берет у меня из рук пустой стакан. — Я принесу тебе еще выпить.

— Захвати мне пива!

— Давай два!

— Три!

Его кузены кричат ему в спину, пока парень пробирается внутрь. Куинн занимает место рядом со мной.

— Удивительно, — тихо говорит она.

— Не могу поверить, что никто нам не сказал.

Она качает головой.

— У тебя никогда не было ощущения, что, как бы близко мы ни подобрались к Джейку и Гранту, они что-то скрывают?

— Теперь да.

— Ничто не бывает таким простым, как кажется. — Ее взгляд скользит за мое плечо. Подруга хмурится. — И похоже, что скоро все станет намного сложнее.

Я слышу громкий смех Гранта, прежде чем вижу его. У меня мурашки по коже от этого звука. Он пьян, и не один. Его руки перекинуты через плечи двух девушек — одной блондинки и одной очень знакомой брюнетки. Зои.

Мои мышцы напрягаются в ожидании волны ревности, но она не приходит. Вместо этого тяжесть давит мне на грудь, и я понимаю, наблюдая за тем, как он что-то шепчет на ухо блондинке, что мне его жаль.

Что Энди сказала мне на днях?

Дай Гранту поблажку, потому что для него это будет тяжелая пара дней.

Он выглядел неважно со дня поминовения. Поссорился с Кайей. Топит себя в спиртном при каждом удобном случае. Видимо, и женщины тоже.

Грант срывается и заглушает свою боль от… чего именно?

— Вот, — говорит Матео, протягивая мне стакан с сангрией. В другой руке он держит горлышко бутылки между пальцами.

Куинн все еще стоит рядом со мной, поэтому Матео занимает свободное место у перил с противоположной стороны.

Мое внимание привлекает голос Гранта. Он в дальнем конце террасы, его рот на шее Зои. Думаю, он меня еще не видел. Или точно знает, где я, и это еще одна попытка привлечь мое внимание. На этот раз я не играю.

Кило смотрит на Гранта.

— Этот придурок…

— Не надо, — приказывает Матео так непринужденно, но вся его семья реагирует.

Некоторые отворачиваются от Гранта, другие перестают хмуриться, только Кило принимает другую позу, чтобы открыто наблюдать за Грантом.

— Я так понимаю, вы, ребята, не ладите. — Я прячусь за своей сангрией, проклиная этот опасный напиток за то, что он позволяет мне так легко высказывать свои мысли.

— Можно и так сказать, — говорит Шеннон, выражение ее лица жесткое.

— Почему? — спрашивает Куинн. — Что случилось?

— Нам пора идти. — Матео больше не прислоняется к перилам. Он направляется к ступенькам. Не оборачивается, чтобы убедиться, что его семья идет за ним, но они идут. Он словно знал, что так и будет.

Кило, Энцо и Рене не спешат, как будто хотят дать Гранту возможность сказать что-то, что могло бы привести к драке. К их разочарованию, он слишком занят болтовней со светловолосой девушкой, чтобы заметить это.

— Ты идешь?

Я бросаю взгляд на Матео, который смотрит на меня со ступенек.

— Я?

Уголок его губ подрагивает. Я почти таю от того, как это действие смягчает жесткие углы его лица.

— Иди, — бормочет Куинн и пихает меня в бок. Она смотрит в сторону Гранта. — Если только не хочешь превратить секс втроем в секс вчетвером.

Мы оба вздрагиваем, когда Зои притягивает Гранта к своему рту.

Я отворачиваюсь перед тем, как они целуются, и опускаю голову, когда спешу к Матео. У меня перехватывает дыхание, когда парень хватает меня за руку, переплетает наши пальцы и ведет вниз по ступенькам на песок.

ГЛАВА 18

«Видеть недостаточно; вы должны чувствовать то, что фотографируете».

— Андре Кертес

К моему полному разочарованию, Матео отпускает мою руку, как только наши ноги ступают на песок. Он идет рядом со мной, пока мы следуем за его кузенами по пляжу. Он не говорит со мной, но поддерживает разговор с Энцо и Алани. Если бы я остановилась и повернула обратно к дому, он бы заметил?

— Эй! — окликает молодой голос. — Леди!

Я поворачиваюсь и вижу того самого грязного мальчишку, которому отдала свою пиццу в нашу первую ночь здесь. Он выглядит таким же грязным и голодным, как и в прошлый раз. Он машет мне рукой, выбегая из темного угла между фургонами с едой, где устроил небольшое жилое пространство с доской для серфинга, парой полотенец и спальным мешком.

— Убирайся на хрен отсюда, — кричит на паренька один из кузенов Матео.

Парень игнорирует его.

— У тебя есть деньги на еду?

Я похлопываю себя по карманам, но у меня с собой только телефон.

— Нет, мне очень жаль. — Я смотрю, нет ли там сегодня того же парня, который работает в пиццерии, того самого, который дал мне бесплатный кусочек после того, как я отдала ребенку свой. Может быть, я смогу уговорить его на кусочек, за который смогу заплатить завтра.

— Вот, — тихо бормочет Матео.

— Ты серьезно? — спрашивает паренек.

Я смотрю на него и вижу сложенную купюру.

Матео кивает, затем продолжает идти.

— Спасибо, Тео! — кричит ему вслед мальчик.

Я бегу трусцой, чтобы догнать Матео.

— Я могу вернуть тебе деньги.

Он смотрит на меня так, будто я только что сказала ему, что пью свою собственную мочу.

— Нет.

— Но он просил денег у меня, а не у тебя.

Уголок его рта подпрыгивает.

— Это потому что у тебя на лице написано «я лох».

Я перестаю идти. Он делает еще несколько шагов, затем останавливается и поворачивается ко мне лицом.

— Я удивлена, узнав твою историю с фермой, что ты отказываешь голодному ребенку на улице.

Он прикусывает губу, качает головой, а затем разражается смехом.

— Что смешного?

Блеск в его глазах и затяжная улыбка могли бы положить конец войнам и излечить болезни. Боже мой, он даже не представляет, насколько красив. Мой пульс учащается.

— Этот ребенок — Бинди Бекхэм.

Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на мальчишку, стоящего в очереди за тако.

— Я должна знать, кто это?

Его брови поднимаются вверх.