Мифы северных народов России - Христофорова Ольга. Страница 4

^{Блеммий. Гравюра из Нюрнбергской хроники. 1493.}

^{Wikimedia Commons}

Ну, а какое отношение может быть к таким нелюдям? Завоевать, заставить платить ясак пушниной, а вообще держаться от них подальше. Справедливости ради скажем, что и сами народы Севера нередко воспринимали другие народы как не-людей или не совсем настоящих людей — недаром самих себя они называли «человек» или «настоящий человек». Любопытно, что при этом животные, птицы и даже растения считались другими видами людей (об этом тоже пойдет речь в книге).

Конечно, русские первопроходцы XVI–XVIII веков, сталкиваясь с жителями Севера, не воспринимали «северных туземцев» как монструозных существ из средневековых бестиариев, но, поскольку они говорили не по-русски и не были христианами, формировалось особое отношение к этим «инородцам» и «иноверцам». Их ритуалы вызывали беспокойство и страх: русские люди, видевшие шаманские камлания [4], ничуть не сомневались, что шаман, в странном одеянии скачущий вокруг костра с бубном в руках, — это колдун, который общается с самим дьяволом.

Христианские миссионеры крестили туземцев и пытались бороться с шаманством. Так, по приказу архимандрита Вениамина (Смирнова), возглавлявшего в 1825–1827 годах миссию по обращению самоедов Архангельской губернии в православие, были разрушены ненецкие святилища на полуострове Канин и острове Вайгач. Номинально многие народы Севера были крещены (кроме тех, кто жил в самых дальних краях, вроде нганасан Таймыра), но все равно они продолжали соблюдать свои обычаи, совершать ритуалы. И даже в XX веке русское население Сибири относилось к коренным народам с опаской. Этнограф Иван Иоакимович Неклепаев (1865–1930), в конце XIX — начале XX века изучавший обычаи и поверья Сургутского края, писал, что русские сургутяне боялись остяков (хантов) «как людей, водящих более или менее близкое знакомство с нечистым духом, особенно же остяцких колдунов и ворожеев…» — это удерживало русских от причинения обид и неприятностей инородцам.

^{Камчатский шаман. Гравюра.}

^{Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов. СПб., 1799}

Особенно славились своей волшебной силой «остяки более глухих мест»: «Там что ни остяк, то ворожей, — говорят сургутяне про реку Вах, — и с ними нужно держать ухо востро» [41, с. 71–73]. Однако эти чувства — страх, подозрительность, неприязнь — разделяли не все приехавшие жить на Север. Были среди них и те, кто подружился с местными жителями, живо интересовался их традициями и обычаями — именно из такого интереса рождались научные знания о народах Севера и об их мифологии.

Первые сообщения о мифах и обрядах коренных народов Севера оставили путешественники и ученые XVIII века. Запорожский казак Григорий Новицкий (ум. ок. 1720), в 1712–1715 годах участвовавший в поездках по Оби к хантам и манси, по итогам экспедиций написал книгу «Краткое описание о народе остяцком». В 1721 году сочинение Новицкого в переводе на немецкий язык напечатал под своим именем участник тех же поездок Иоганн Бернгард Мюллер (эта работа стала одной из первых в мире этнографических монографий), а на русском языке книга Новицкого появилась лишь в 1884 году.

В 1730–1740-х годах состоялась Великая Северная экспедиция Витуса Беринга (1681–1741). Ее целью было комплексное исследование северных пределов Российского государства — от Архангельска на западе до Аляски на востоке. Несколько участников Великой Северной экспедиции — Герард Миллер, Якоб Линденау, Степан Крашенинников, Георг Стеллер, Иоганн Эбергард Фишер — оставили описания народов Сибири, их материальной культуры, быта и нравов, верований и обычаев. Так, в 1756 году был издан главный труд Степана Петровича Крашенинникова (1711–1755) — «Описание земли Камчатки», включивший собранные им сведения по этнографии коряков, ительменов, айнов (в 1760–1770-е годы монография была переведена на английский, французский, немецкий и голландский языки) [26] [5]. Якоб Линденау (ок. 1700–1795) изучал культуру и быт якутов, эвенов, эвенков, коряков, их шаманские обряды и фольклор. Эти материалы увидели свет лишь во второй половине XX века [29]. Немало рукописей участников Великой Северной экспедиции до сих пор находится в архивах и ждет своего внимательного исследователя.

В 1768–1774 годах состоялась Физическая академическая экспедиция под руководством Петра Палласа (1741–1811). В числе ее участников был четырнадцатилетний выпускник Академической гимназии Санкт-Петербурга Василий Зуев (1754–1794), ставший впоследствии академиком [24], а также этнограф Иоганн Готлиб Георги (1729–1802), автор многотомного труда «Описание всех в Российском государстве обитающих народов, также их житейских обрядов, вер, обыкновений, жилищ, одежд и прочих достопамятностей» — это первое сводное иллюстрированное этнографическое описание народов России. В своем сочинении Готлиб весьма подробно описал народы Сибири и их шаманов.

^{Титульная страница кн.: Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов. Часть третья.}

^{Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов. СПб., 1799}

Четырехтомник был впервые опубликован на немецком языке в Санкт-Петербурге в 1776–1780 годах [12]. Работу Георги высоко оценила Екатерина II.

Комплексные исследования Сибири и Севера, включавшие изучение географии, геологии, ботаники, зоологии, этнографии, продолжились и в XIX веке. Александр Миддендорф (1815–1894), совершивший в 1842–1845 годах экспедицию в Сибирь, в своем многотомном труде «Путешествие на север и восток Сибири» (1860–1878) уделил внимание всем этим направлениям науки. Опубликованный в 1878 году шестой том «Коренные жители Сибири» содержал в том числе записи якутских мифов и эпических сказаний. Отдельно упомянем лингвистов, исследовавших языки народов Севера. Матиас Кастрен (1813–1852) в 1845–1849 годах путешествовал по Сибири, где изучал финно-угорские и самодийские языки и фольклор. Василий Радлов (1837–1918) в 1859 году переехал из Санкт-Петербурга в Барнаул, чтобы исследовать языки и культуры тюркских народов Алтая. Серафим Патканов (1861–1918) в 1880-е годы прожил несколько лет в Западной Сибири, где изучал язык и фольклор хантов.

В 1845 году в Санкт-Петербурге императорским повелением было основано Русское географическое общество, при котором начало работать Отделение этнографии, что способствовало усилению исследовательской активности именно в этом направлении. С тех пор изучение народов и их культур стало самостоятельной областью. Другим важным обстоятельством, повлиявшим на развитие этнографического североведения, стало то, что в Российской империи Сибирь была местом ссылки, в том числе для осужденных по политическим мотивам. Политические ссыльные, многие из которых были людьми весьма образованными, интересовались жизнью местного населения, собирали фольклор и оставляли замечательные этнографические описания. Заметим, что Григория Новицкого, создавшего первую книгу о хантах, также сослали в Сибирь по политическим причинам — он был соратником гетмана Мазепы. Во второй половине XIX века из-за развития революционного движения в Российской империи политических ссыльных в Сибири стало особенно много. Так, Иван Худяков (1842–1876), фольклорист, сосланный в Якутию в 1867 году за революционную деятельность, был первым крупным собирателем и переводчиком якутских преданий, сказок, песен, пословиц и загадок [74]. Вацлав Серошевский (1858–1945), участник польского освободительного движения, провел в ссылке в Якутии 12 лет (с 1880 по 1892 год) — все эти годы он вел исследовательскую работу и написал монографию о традиционном быте и культуре народа саха [59]. Эдуард Пекарский (1858–1934) был сослан в Якутию в 1881 году, он прожил там более 20 лет и создал прекрасные труды в области языка, фольклора, обрядов якутов и эвенков. Сергей Ястремский (1857–1941), оказавшийся в Якутии в 1886 году, изучал язык, фольклор и верования народа саха. Владимир Иохельсон (1855–1937), в том же году попавший в якутскую ссылку, жил среди юкагиров, изучал их язык и культуру. Владимир Богораз (1865–1936), сосланный на Колыму в 1889 году, исследовал язык, культуру, мифологию чукчей, написал о них несколько статей и книг, в том числе художественных, например «Чукотские рассказы» и роман «Восемь племен» [9]. Лев Штернберг (1861–1927), в 1889 году высланный на Сахалин, изучал социальную организацию, мифологию, шаманские обряды нивхов и айнов [76].