Я все еще мечтаю о тебе... - Флэгг Фэнни. Страница 55

Поздно вечером, когда всех слуг отправили по домам, в кабинет вызвали молоденькую медсестру, и дверь за ней закрылась. Никто не знает, какие деньги пошли в ход и что было сказано, но среди ночи одного ребенка завернули в простыню и унесли, а поутру лежащий в колыбели младенец был окрещен Эдвардом, и в свидетельстве о рождении в графе «пол» записано: мужской. Врач получил больницу, а юная медсестра — пожизненное место службы. Жена умерла и не сможет родить ему другого ребенка, в жилах которого текла бы кровь и Крокеров, и Сперри. В эту ночь полубезумный от горя и ощущения всемогущества Ангус совершил сделку с дьяволом.

У Крокера будет сын. Не такой, на которого он надеялся, но этот ребенок продолжит его дело так, как сможет. Да, что-то придется принести в жертву. А он, его отец, разве не приносил жертв ради создания империи? Разве не умерла его мать, дав ему жизнь? Этого ребенка заставят понять, что выбора не было. Ребенок женского пола не благо для богатого человека, а, наоборот, помеха. Нагрянут охотники за приданым, законы супружества никто не отменял, и после его смерти они получат полный контроль над капиталом Крокеров-Сперри. Разве сам он поступил не так же? Ангус не собирался отдавать труд всей жизни невесть какому вору и негодяю. Такое не раз бывало. Ребенок в конце концов поймет, что все это было сделано ради его же блага. Ребенок однажды скажет ему спасибо.

После похорон жены Ангусу хотелось оказаться как можно дальше от места, связанного с болезненными воспоминаниями. Он продал все имущество компании в Шотландии, и, едва дитя окрепло для путешествия, отец, медсестра и ребенок отплыли в Америку и по прибытии в Нью-Йорк наняли частный поезд до Бирмингема. Следуя рекомендациям своего шотландского друга, Эндрю Карнеги из Питтсбурга, Ангус приобрел тысячи акров земли, которые намеревался превратить в самую большую угольную, железную и стальную компанию на Юге.

Летти Росс знала: сделка, которую она совершила, безбожна, но эта сделка спасет от бедности восемь ее братьев и сестер и больную мать. Ее заработка хватит на лекарства, еду, отопление и образование для братьев и сестер. Может, ее саму ждет ад, но это не слишком большая цена за выживание целой семьи. И ребенок в ее заботливых руках ни в чем не будет знать нужды, тогда как заложенный природой пол принес бы ему только лишения. Какая женщина, будь у нее шанс, не согласилась бы прожить жизнь мужчиной? Мужчины могут путешествовать по всему свету, мужчины имеют право голосовать, их не избивают пьяные мужья, как ее бедную мать. Но самое главное — этого ребенка не заставят подчиняться мужчине. Не то что ее, Летти.

Годы шли, и она видела, какую одинокую, несчастливую жизнь ведет малышка. Когда ей исполнилось шестнадцать, именно Летти Росс первой выдвинула идею Эдвины. Сколько радости это принесло: поездки в Лондон, покупка нарядов. Через несколько лет была куплена квартира в Мэйфере, фешенебельном районе Лондона, и начался великий обман. В июне 1918 года мисс Эдвина Крокер, сестра-близнец Эдварда, была представлена лондонскому обществу. Летти Росс была счастлива. Девушка может быть собой, и пусть это всего несколько месяцев в году, зато прекрасный отдых от необходимости остальную часть года быть Эдвардом. Когда Ангус умер, Эдвина унаследовала семейный бизнес и теперь несла ответственность за все компании Крокера. Времени на развлечения не оставалось. Эдвина вспоминала лондонских друзей, вечеринки. Один раз она даже влюбилась и подумывала, не бросить ли эту глупую игру в шарады. Но к тому времени было уже поздно. Разоблачение вызовет слишком сильные волнения, а скандал может привести к краху компании. Ей нужно думать о благоденствии сотен рабочих, и, несмотря на всю любовь, она распрощалась с молодым человеком. Но была и другая причина, почему она не бросила играть роль Эдварда и не вышла замуж. В отличие от большинства женщин, Эдвина почувствовала, что это за штука — власть, что значит — быть мужчиной. И, однажды получив эту власть, уже не хотела отдавать ее, даже за любовь.

В конце концов, она была дочерью своего отца, и ей нравилось делать деньги, нравился бизнес. Умная, способная, она жила сразу двумя жизнями, мужчины и женщины, и интуитивно разбиралась в людях даже лучше старика Ангуса. Взяв дело в свои руки, она утроила капитал компании. В 1932 году она предсказала спад спроса на уголь в качестве топлива и — в противовес другим упрямым угольным магнатам — послушалась интуиции и распродала большую часть процентов с угольных предприятий, переместив деньги в нефтяные разработки в Техасе.

Какой была бы ее жизнь в качестве Эдвины, со всеми ограничениями, связывающими женщину в обществе? Несмотря на все безрассудство и эгоистичность поступка ее отца, это, по большому счету, и вправду принесло ей только благо.

В качестве Эдварда, сына, она получила полный контроль над собственной жизнью. В качестве Эдвины, дочери, ей достались бы деньги, но не контроль над ними. Она носила бы фамилию Крокеров, но никогда не имела бы той власти, которая прилагалась к фамилии. Были и другие преимущества. Когда Эдвард говорил, его слушали. Когда он выступал за интересы женщин, от него не отмахивались как от очередной эмоциональной барышни. Когда Эдвард отдавал приказы мужчинам, они не артачились, как если бы ими командовала женщина.

И нельзя сказать, что у нее в жизни не было удовольствий. Как они с Летти хохотали, представляя лица мужчин, если бы те узнали, что женщина возглавляет одну из самых крупных компаний в мире и обставила большинство из них в гольф. А если бы открылось, что женщина избрана президентом трех чисто мужских клубов!.. Эдвина знала, что на самом деле думают мужчины о женщинах. Слышала, так сказать, из первых уст. В те времена даже в глубоко расистском обществе самый необразованный черный мужчина имел право голосовать, в отличие от получившей высшее образование женщины, неважно, белой или цветной. Если она в роли Эдварда хоть что-то смогла сделать в этом направлении, значит, как говорит Летти, это не слишком большая цена и дело того стоило.

Но с годами вечное напряжение от двойной жизни начало давать о себе знать. Настало время платить по счетам. В 1939-м, будучи в Лондоне, Эдвина вдруг почувствовала себя более усталой, чем обычно. Настояв на том, что ей нужен полноценный отдых, Летти повезла ее к себе домой, в Северную Шотландию, чтобы показать своему брату-врачу.

Результаты обследования не порадовали. У Эдвины обнаружилась лейкемия в запущенной стадии, она умирала. Летти была раздавлена горем и не отходила от нее ни на миг. Через несколько недель Эдвина Крокер умерла на руках Летти — на тех же руках, что приняли ее в миг рождения.

После смерти ее любимой Эдвины Летти пришлось решать, как информировать мир о том, что случилось с Эдвардом. Люди из Бирмингема вскоре начнут задаваться вопросом, где он.

На следующее утро она послала телеграмму. И в «Бирмингем ньюс» вышла заметка на первой полосе с заголовком большими буквами:

Весь Бирмингем замер в ожидании новостей. Когда они поступили по телетайпу, их немедленно опубликовали и передали по радио:

Неделю спустя больше тысячи человек пришли на похоронную службу по тому, кого не существовало. Эдвард Крокер, богатый и могущественный промышленник, тихо скончался в никому не известной деревушке в Северной Шотландии. Но перед смертью Эдвина озвучила последнюю просьбу: похоронить ее в «Гребешке». Летти пообещала. Однако в 1939-м в Европе разразилась война, и путешествие было сопряжено с большими трудностями, так что поездку домой пришлось отложить. И тело Эдвины временно похоронили на маленьком кладбище на краю деревушки, в безымянной могиле, до тех пор, пока не возобновятся рейсы на Америку.