Три сестры. Диана (СИ) - Сдобберг Дина. Страница 27

— То есть это твоё решение? — удивилась я. — А эта новая работа? С твоей травмой?

— Мам, она не даёт о себе знать. А у меня семья, скоро пополнение. Я могу зарабатывать в три раза больше, чем сейчас. За меня об этом никто думать не будет. Да и дядя Саша Ринович обещал натаскать. — Объяснил Костя. — А за Мишку, мам, там всё неприятно, и туда даже лучше не лезть.

— Так, а что там по поводу Мишки? Очень интересно. — Приподнялся Мишка.

— Ты особо-то живот не напрягай. Помедленнее, помедленнее, братец! — хмыкнул Костя, помогая Мише сесть полулëжа, и подавая ему глубокую миску с протëртым куриным мясом и бульоном. — Родители думают, что для нас новость, что очень многие не понимают того, что мы растём вместе, и между нами нет деления, кто такой, а кто не очень.

— Пфф, я за это морды бить лет в тринадцать перестал, надоело. — Фыркнул Миша.

— И подобных разговоров от снохи мама не стерпела. А у той к этому болезненное отношение. — Костю я слушала с удивлением. — Тесть у меня человек очень интересный. Вроде и роста не высокого, и лысый давно. А как улыбаться и балагурить начнёт, любого уболтает. У него ко всему своя шутка и присказка. Видно на это бабы и ведутся. А он ходок и гуляка. Его тёща так и зовёт всесоюзный пи@досборник. У него от жены пятеро, и от соседок и в Черновицкой области, и в Белгородской, и на Алтае, и даже в Мордовии дети есть. Тёща хоть и бежала чуть что по сельсоветам, хоть и трепали тестя по всем собраниям, а толку? Некоторые бабы тоже писали заявления, чтоб на содержание детей платил. Ольга сама у тестевых родителей жила до десяти лет. А там её бабушка и прабабушка всех внуков привечали, и на жалобы тёщи отвечали, что это её проблемы. Жена сына им так, приблудная баба, а внуки это родная кровь.

— И она после этого мне говорит, как нормальные люди делают! — возмутилась я.

— У неё мать в тех детях врагов видит, и её настроила. Она так выросла. Тут ничего не сделать. — Отмахнулся Костя. — Да и в семье она одна такая. В школе училась, союзные олимпиады по математике брала. Потом уехала к дядьке в Жуковский. Дядя этот, двоюродный брат отца её матери. Всю жизнь в разведке. Это надо тётю Аню спросить. Новичкова Александра Дмитриевича она может знать. У него двое детей. Младший сын, Саша, Баумана закончил, сейчас авиаконструктор в почтовом ящике. А старшая дочь, Надежда… Короче она в институте. Всё закрыто, нигде и ничего. Химическое оружие. И что-то она там так наизучала, что добровольно отказалась от возможности иметь детей, пережила специальные операции. Для неё за детей племянницы. Она забрала двоих. Толковых, по её словам. Ольгу и Валю, которая сейчас в меде на хирургическую медсестру учится.

— Так вот как твоя жена оказалась в МГУ? — догадалась я. — Победитель всесоюзных олимпиад по математике и плюс такая протекция.

— Тёща на неё очень рассчитывала, что дочь семью вывезет. Поэтому вокруг неё и прыгала. Тесть-то хорошо выпивает и жилы рвать не собирается. Говорит, чтобы хорошо жить, нужно хорошо работать. И всем, а не только ему. Вот из-за всего этого такой результат. — Рассказал Костя.

— Кооость, — протянул отставляя пустую тарелку на тумбочку Миша. — Погоди, а Олька твоя, случайно не блондинка такая, щекастая?

— А вот надо на свадьбу к брату было приезжать! — заржал Костя. — Если ты хочешь спросить не Волковец ли, то она.

— Да ты ж обещал её в жëны не брать! Твою мать, Кость! Мне же смеяться нельзя, швы! — скривился Мишка.

— Не поняла. Чего мы не знаем? — спросила я.

— Да Женька Морпех, помните? Мы дружили, а учился он с Костей. И эти лбы, Женька, Костя, Колька, в десятом классе заявились к шестиклашкам со словами, становись мелочь, жён выбирать будем. А наш отвесил Ольге звонкого щелбана в лоб и сказал, что её в жёны не возьмёт точно, слишком умная. Она расплакалась и заявила, что ещё посмотрим, когда она вырастет. — Рассказал нам о похождениях младшего Миша.

— Вот ведь было верное решение, зачем менял? — закатила я глаза.

— Да бесила она меня тогда, отличница хренова! Вечно Нина Сергеевна задаст не пойми что на уроке и сиди решай. А если мы быстро не решали, приводила Ольгу. А потом нас спрашивала, каким образом одна девочка из младших классов может решить задачу, а весь наш класс нет. — Засмеялся Костя. — И мам… Она меня ждала.

— То есть? — спросил отец.

— С зоны, потом с армии. Письма писала, ездила ко мне. Мол, сожительница была. — Огорошил нас новостями Костя.

Глава 25

Дорога из госпиталя домой прошла в напряжённом молчании. Я немного успокоившись о судьбе Миши, переживала о сорвавшихся в сердцах злых словах. И проснулась непонятная тревога о Косте.

— Думаешь, не просто так сын озаботился большим размером заработка? — спросил меня прямо у порога Генка.

— Тоже подозреваешь? — вздохнула я.

— Одно с другим не складывается. Слишком резкий разворот. Можно на сноху списать, но Костя у нас молчаливый, но сильно себе на уме парень. — Снял китель муж. — И деньги у него есть уже сейчас. Иначе, как бы он брату отдельную палату пробил? Простой заводской электрик в военном госпитале это даже не таракан. А тут и врач сама любезность, и вокруг Мишки медсестра крутится. Может конечно и сама по себе, парни на мордашку видные. Но сомнения есть.

— Там и всё остальное хорошо заметно, особенно стоя, — фыркнула я. — Перуновскую породу издалека видно, лбы под два метра, а то и выше.

— А ты про рост? — засмеялся муж. — А я-то уже подумал, что наконец-то можешь поддержать мой казарменный юмор.

Я хотела позвонить Тосе, но Генка только пальцем у виска покрутил.

— Дин, ты сразу тогда со своими догадками в прокуратуру иди. — Вздохнул он.

Рассказала я мужу и о своих словах. Генка меня успокаивал, ну слова, ну неприятные, нехорошие. Но не на самом же деле я подобного желаю. А через две недели мы были впервые в гостях в новом жилье сына. На удивление уютном и чистом. Хотя я ожидала что-то вроде того, что видела во время знакомства с будущими родственниками.

Совсем небольшой коридорчик вёл мимо туалета с раковиной, почти нависавшей над унитазом, в маленький закуток, служившей кухонкой. Иначе и не сказать. С одной стороны раковина и стол, на котором стоит электрическая плитка. С другой холодильник и впритык к нему стол. Под ним две табуретки, чтобы не мешали проходить к окну. В комнате вдоль стены стояла полированная стенка, перпендикулярно ей, напротив окна, двуспальный диван. У окна журнальный столик на колёсиках в комплект к стенке. На нём телевизор. На полу и на стене ковры. Не шерстяные туркменские конечно, но и эти пойди достань и купи. А сбоку от дивана, вдоль внутреннего угла и за дверью уже стояла кроватка. Деревянная, не из дсп, с регулируемыми бортами.

— Какая прелесть! — восхитилась я.

— Да, мама сказала, что примета плохая, заранее ребёнку всё покупать. Но боюсь сразу всё не купим. Вот поставили, это моя тётя Надя подарила. — Улыбалась сноха.

Вообще, то ли начало отдельной жизни, то ли беременность, ей пошли на пользу. Она веселилась, улыбалась и заметно похорошела. Выражение вечного недовольства исчезло с лица. Похвасталась она и целой полкой пелёнок и других детских вещей.

— Ну, хоть вы за это не ругаетесь, — с заметным облегчением сказала она.

— Мама у тебя суеверная? — спросила я.