"Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6 (СИ) - Петров Олег Георгиевич. Страница 118

«Восход-8» благополучно добрался до лунной орбиты и снизился до тех самых десяти километров, убедившись в корректной работе посадочного радара. В конце полета они провели сброс посадочной ступени, чтобы имитировать старт с Луны. Злые языки утверждали, что корабль не был полностью заправлен во избежание самовольной попытки сесть и таким образом войти в историю. Однако, по факту, это было не так. На Земле никто даже подумать не мог, что Комаров способен не выполнить приказ ради какой-то призрачной славы. Он что, без этого недостаточно известен?

Другое дело, что на восьмом корабле не было такой малости, как лунные скафандры, вместо которых полетели макеты. Испытать их успели в более ранних полетах, а везти с собой и не использовать, не было никакого смысла. Поэтому, даже если сядешь, выйти погулять не получится. Но Комаров и Аникеев не подвели и вернулись, привезя с собой целый ворох дельных замечаний. Настолько дельных, что сам Королев засомневался, уж не снятся ли странные сны этой парочке?

Но дальше откладывать посадку никто не собирается, американские коллеги наступают на пятки, несмотря на собственные аварии, в том числе и с «Сатурном-5». К огромному удовольствию всех инстанций, весной 1965 года Королев смог объявить, что к первому полету на Луну все готово.

Что касается места высадки, то выбор стал непростым. Центральный Залив это лишь один из вариантов, но в итоге выбрали именно его. Изначально, ориентиром должна была стать «Луна-6», удачно севшая в этом районе целых шесть лет назад, но не сумевшая передать панораму. Собственно, станция и должна была разведать этот район перед будущей высадкой людей, но позже выяснилось, что она немного промахнулась и села северо-восточнее, почти вплотную к семикилометровому кратеру Брюс. Местность там не такая ровная, но все же, решили садиться именно туда. Если получится добраться до кратера, то это станет огромным подарком науке.

Более того, на гладкую и почти пустую равнину точно в центре видимого с Земли полушария обратили внимание и американцы. (в нашей истории район рассматривался для посадки Аполлона-11 - прим.авт.), Но когда стала известна точка посадки советского аппарата, они перенесли область своего интереса юго-западнее, и благополучно посадили свой «Сервейер-6» на залитое древней лавой дно кратера Фламмарион. Пешком туда идти далековато. Споры о рисках, как всегда, случились нешуточные, но Королеву с Келдышем удалось продавить перестраховщиков.

- Нам нужна не просто посадка! - горячо разъяснял Главный. - Наши ребята справятся, посадят машину. Нам нужна цель! Конкретная цель! Зачем мы туда летим? Уж точно не затем, чтобы доказать, что это в принципе возможно. Кто-то в этом сомневается? У нас уже летное «железо» на стапелях, слишком поздно сомневаться! А так, мы получим не одну, а две цели! Найти «Луну-6» и добраться до кратера Брюс. Нам еще рано соваться в настоящие горы, или в кратер Тихо, будь он неладен! Но неужели мы в плоский залив не сможем сесть?!

С этим, в принципе, согласились все, как и с тем, что огромная доля успеха будет зависеть от экипажа. У нас, конечно, все экипажи хороши, но для такого случая нужен особенный!

- Отклонения по МФИ-3 в пределах, - доложил бортинженер. - Можно не корректировать.

- «Кедры», все верно, коррекция не нужна, - подтвердила Земля. - Отсчет продолжаем, пять минут до включения.

- Принято, пять минут до включения, - бодро ответил Гагарин и ехидно кивнул напарнику. - Молодец, Блондин! Уважил!

Кто тут спрашивал про лучший экипаж? Вот он, пожалуйста! Гагарин уже опытный космонавт, три полета, из них два в качестве командира. И то, что он сам выбрал вторым номером Леонова, никого не удивило. Каманин даже как-то обмолвился, что если бы Юрка выбрал кого-то еще, то он бы Гагарина уважать перестал. Действительно, лучшие из лучших! Самые опытные, при этом очень молодые, и что важно, самые здоровые. Мало ли что им встретится там, внизу?

Через пять минут, как и планировалось, легли «на спину», заработали двигатели, и тридцатитонная машина стала замедляться. Пилоты не видят, как серая поверхность постепенно наплывает на космонавтов, ускоряя свой бег, но в этом нет необходимости. На десяти километрах радар благополучно зацепился за поверхность, наполнив БЦВК цифрами, а ЦУП долгожданным облегчением.

Нужно сказать, что пилоты тоже почувствовали облегчение, поняв, что совершать подвиги не потребуется. Дело в том, что попытка сесть без радара на первый взгляд стала бы чистым самоубийством. В самом деле, как выдержать профиль снижения, если точно не известна высота и скорость? Первоначально, инструкция предписывала выполнить аварийное прекращение спуска и вернуться на орбиту. Понятно, что это означает провал полета и возвращение на Землю несолоно хлебавши, но решение должен принять только командир. И понятно, что ни один командир не станет упускать шанс на спасение программы полета.

Нынешняя техника гораздо гибче и совершеннее, чем у первопроходцев в другом мире, и имеет лучшую защиту от дурака. На всякий случай, вариант без радара тоже отработали на тренажере. На корабле нет стыковочных механизмов, но лазерный дальномер остался и по нему можно получить представление если не о скорости, то хотя бы о высоте. Инерциальные системы имеют приличную точность, и солнце светит сзади, позволяя ориентироваться по тени. Короче говоря, шансы есть, но тут все зависит от мастерства и здравого смысла командира. Космонавты это смелые люди, но не самоубийцы.

- Минимальное обновление по радару, - прокомментировал Леонов. - Платформы совмещены, идем точно.

(Историческая справка из реальной истории. На Аполлоне-14 во время спуска радар не сразу захватил поверхность. Его позже удалось включить, но если бы не удалось, это означало автоматический «аборт» на высоте около 3 км. Но на А-14 был программный «патч», запретивший автоматический «аборт», это мог сделать только экипаж вручную. После полета Шепард говорил, что он бы попытался сесть и без радара, но в ЦУПе были убеждены, что ошибка инерциалки не дала бы сесть прежде, чем кончится топливо. В реальности, когда включился радар, ошибка по дальности оказалась всего лишь около 150 метров и по высоте около 100 метров. То есть, у Шепарда и Митчелла были все шансы сориентироваться и благополучно сесть. Предполагается, что в альтернативной реальности таких шансов намного больше. Прим.авт.)

Корабль легонько дрожит от работы всех четырех тормозных двигателей на полной мощности, и траектория постепенно заваливается вниз. Слышно, как срабатывают двигатели ориентации, слегка покачивая машину, но в целом полет очень плавный и устойчивый.

- Полтора километра, - донеслось из ЦУПа. - Готовьтесь к перевороту, 10 секунд. И камеру включите.

- Камера включена, – отозвался Леонов. – Переворот начали.

- Есть переворот, - подтвердил Гагарин, когда в назначенное время звезды в его поле зрения поплыли вверх, а из-за нижнего края иллюминатора вынырнула яркая полоска лунного горизонта. Корабль, гася горизонтальную скорость, постепенно переворачивается с положения «на спине» в положение «днищем вниз», и теперь командир визуально ищет место посадки. Бортинженер лишен возможности «смотреть в окошко», он не имеет права отрываться от приборов.

- Брюс как на ладони, - уверенно определил Гагарин. – Очень яркий и резкий край. И вся мелочь тоже на месте. Как в кино! Только проверим ТП.

- ТП шестьдесят один, - подсказал Леонов.

- Возьму чуть правее, - моментально сориентировался командир. - А то впритирку к Брюсу идем. А по дальности, кажется, все отлично.

Аббревиатура ТП, несмотря на обидный вариант из будущего, означает всего лишь точку посадки, которую командир может легко определить по градуированной шкале на стекле иллюминатора. Теперь ему показалось, что машина ведет корабль слишком близко к краю большого кратера, и легким движением ручки управления он эту точку подкорректировал, отодвинув от опасного края. Корабль чутко подвернул на едва уловимую пару градусов, выполняя пожелание командира.