"Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6 (СИ) - Петров Олег Георгиевич. Страница 124

- Интересно, - заметил бортинженер. – Ведь края как такового и нет. Словно взбираешься на сопку, а потом плавно идешь вниз. А дальше идет просто очень длинный и пологий спуск.

- Но все равно, красотища! – эмоционально воскликнул Гагарин. – Спуск идет небольшими уступами, или террасами, но там нет никаких крутых склонов.

- У Русалки и то бока круче, - двусмысленно оценил Леонов, но сам не заметил, что сказал. – Мы без проблем сможем пройти по склону, если захотим.

- Пожалуйста, не пробуйте, - всерьез предостерегла «Заря». – Вы видите оттуда Кучу-малу?

- Отлично видим, до нее меньше ста метров, если идти вправо по вершине вала, - доложил глазастый бортинженер.

- Но пока мы не отснимем здесь панораму, как написано в программе, с места не сдвинемся, - усмехнулся Гагарин.

- «Кедр-1», вы правы, делайте панораму, - быстро согласилась «Заря». – И снимайте все, что видите. Пленки у вас должно быть еще по три магазина на каждого. Нет, у Алексея два!

Разумеется, молодые летчики не смогли не воспользоваться моментом и не сфотографировать друг друга на фоне впечатляющей панорамы большого кратера. Разумеется, снялись с поднятым светофильтром шлема, чтобы лица получились узнаваемыми. Именно эти снимки потом стали «лицом» советской лунной программы, и неудивительно! Кадр разделен пополам горизонтом, сверху чернота, а снизу дно и устланная ступенчатыми зубцами террас противоположная стена кратера Брюс, ярко сияющая под солнцем.

И на фоне всего этого мертвого великолепия чуть сутулая фигура в желтоватом скафандре! Точнее, желтоватым остался только верх, а штанины почти сплошь черны, словно от угольной пыли. Пронзительно алый советский флаг на рукаве, а рука космонавта приставлена к неуклюжему шлему в приветствии, понятном и военным, и гражданским.

Позже случился и курьез, связанный с тем, что на отдающей честь правой руке обнаружились часы одной очень известной швейцарской фирмы. Но это уже совсем иная история, не имеющая никакого отношения к смелому полету Гагарина и Леонова.

Куча-мала оказалась двадцатиметровой ямой, восточный край которой пришелся на мощный выход коренной породы. Этот глубокий пласт теперь разбросан каменными россыпями после удара, образовавшего сам кратер. Космонавты быстро отсняли панораму, после чего собрали самые интересные образцы камней и грунта вокруг самого кратера и из его середины. Упакованные образцы никуда не потащили, а оставили на видном месте, чтобы забрать на обратном пути, ведь возвращаться планируется по собственным следам.

Теперь космонавты совсем близки к конечной точке маршрута, и хотя они уже начали чувствовать усталость, но никогда бы в этом не признались. Еще двести метров вниз по очень пологому склону, и они оказались возле Обелиска, одиночной каменной глыбы около трех метров в поперечнике. Едва упаковав отколотые образцы, они собирались приступить к съемке местности, когда Земля грубо нарушила все планы.

- «Кедры», я «Заря», срочно продиктуйте остатки по скафандрам, - пришла команда.

Обсуждать приказ никто не стал, и космонавты провели быструю внеочередную инвентаризацию ресурсов. Леонов истратил чуть больше кислорода и охлаждающей воды, потому что больше и энергичнее двигался, но в целом запасы еще очень приличные. Скафандр «Кречет» более технологичен, чем его аналог из другого мира, и при этом вполне обеспечивает до восьми часов автономной работы. Именно поэтому интерес «Зари» к остаткам ресурсов, которые на Земле и так видят вместе с телеметрией, выглядит необычно.

- Сворачивайтесь, у вас пять минут и начинаем срочное возвращение к кораблю! - Такого продолжения никто не ждал, но опять же, приказ должен быть принят к сведению и исполнен.

- Вас поняли, «Заря», сворачиваемся, - четко отрапортовал Гагарин и обратился уже к напарнику. – Леша, давай-ка мухой к Дробинке, собери пару камней и грунт, а я здесь все закончу снимать, через пять минут бежим обратно.

- Есть мухой! – с неизменным энтузиазмом отозвался Алексей и помчался по склону дальше, взбивая полупрозрачные пылевые параболы.

- «Кедры», мы рекомендуем вам включить максимальное охлаждение, - добавила Земля. – Экономить воду теперь нет смысла, а идти придется быстро.

- Вас понял, - согласился Гагарин. – Отличная идея, Леша пусть перейдет на максимум сейчас, а я после начала движения.

- Хорошо, мы напомним, - согласились на Земле.

Командир успел «щелкнуть» пару кадров с Леоновым на фоне яркой лунной пустыни, а потом быстро отснял панораму. Дробинка, к которой сейчас устремился бортинженер, это очень свежий десятиметровый кратер, выбивший из вала огромное количество светлого вещества. Издали он напоминает Тихо с его лучевой системой в миниатюре. Собрать из него образцы крайне необходимо, поэтому Земля и не возражает против такой суеты.

Чуть дальше к центру кратера Брюс виден еще один совсем маленький и явно очень свежий кратер, и Гагарин никак не мог понять, что его так настораживает при виде этой крошечной оспины на ярком склоне. Он успел пожалеть, что нет телеобъектива, но еще через несколько секунд он понял, на что смотрит.

- «Заря», это перелетная ступень «Луны-6»! – воскликнул Юрий. – Я вижу место падения и постараюсь сделать снимки. Похоже, был взрыв, обломки четко видно, сильно разбросаны. С первого взгляда их на фоне светлой породы почти не видно.

Пять минут спустя Алексей вернулся с мешками наспех собранных образцов, и они с Юрием отправились в обратный путь. Шли вверх по пологому склону, но силы уже не берегли, двигались быстро, поставив охлаждение на максимум. Как и раньше, успевали делать снимки, но Земле об этом не сообщали. Возле ЛКП сделали пятиминутную остановку на погрузку собранных образцов и инструмента и двинулись по собственным следам к оставленному кораблю, вершина которого даже отсюда прекрасно видна.

Гагарин уже собирался сам спросить о причине такого изменения в планах, но Земля их опередила.

- «Кедры», по поводу ситуации. У американцев проблемы.

- Что за проблемы? – забеспокоился командир. – Он хоть живы?

- Живы, - успокоила Заря, - Но сели криво, крен почти сорок градусов. Борман рано выключил двигатель из-за пыли, и провалился в яму. Теперь они не смогут взлететь. По крайней мере, штатно. Но наверно, будут пытаться, сейчас их коллеги на Земле на тренажере отрабатывают.

- Я бы, наверно, взлетел, – прикинул Гагарин. – Но только вручную и на максимальной тяге, а дальше на орбиту подниматься придется по приборам. Не знаю, сколько топлива при этом потратил бы…

- Не теряйте время и возвращайтесь к кораблю, - строго одернули с Земли. – Сразу работайте с 18-й страницы плана и до конца. Вам придется сидеть в корабле и ждать, что у Бормана с Андерсом получится.

- Вас поняли, «Заря», - ответил командир, и они с Леоновым поспешили дальше.

ЛКП подогнали к самому Восходу и тщательно погрузили в шлюз все, что насобирали. Правда, есть шанс на то, что частью образцов придется пожертвовать ради помощи коллегам. Все будет зависеть от мастерства пилотов и немного от удачи…

Еще через 15 минут оба уже пристыковались к шлюзу и начали наполнять переходной отсек воздухом. Еще полчаса, и они открыли дверцы скафандров и перешли в корабль, захватив с собой контейнеры с образцами и бесценной пленкой. И принялись ждать.

Земля гудит и бурлит от новостей, которые руководители НАСА без утайки сообщили на пресс-конференции. Журналисты, конечно, надеялись на жертвы, предсмертные послания и громкий поиск виновных, но официоз оказался непреклонен. Непосредственной опасности для астронавтов нет, корабль цел и исправен, провизии, кислорода и воды хватит минимум на две недели, а с учетом отмены выходов и операций на поверхности можно рассчитывать и вовсе на три.

Впрочем, один короткий выход все же пришлось совершить, чтобы развернуть солнечную панель и подключить к кораблю. Все-таки, заряд аккумуляторов следует беречь. Кроме того, развернули и установили флаг и памятную табличку, что сильно улучшило моральный дух и воодушевило публику. Учитывая, что камера у американцев цветная, картинка радует глаз. После этого символического жеста Борман и Андерс вернулись в корабль и принялись ждать решения из Хьюстона.