"Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6 (СИ) - Петров Олег Георгиевич. Страница 135

- А у нас Джон два срока отсидел, - фамильярно хмыкнул Келдыш, лично знакомый с легендарным президентом. - А потом Джонсон четыре года отработал.

- А у «них» президентом стал Никсон и похерил все перспективные направления, - проворчал Королев. - Закрыл полеты на Луну, атомную тему и много всего другого.

- Никсон? - удивился Курчатов. – Это тот, который пожизненно сидит?

- Он самый, - кивнул Королев. - Потомки рассказали, что его и близко нельзя к Белому Дому подпускать. Видимо, это их рук дело. А у нас Никиту Сергеевича должны были сместить в шестьдесят четвертом.

- Так он и сам ушел через два года, - отметил Келдыш. - Сколько разговоров было про «комсомольскую смену»! А вот оно что, оказывается!

- Теперь неважно, - отмахнулся Королев. - Нам нужно исследовать резонанс и строить большие исследовательские корабли для дальнего космоса. И часть из них подарить потомкам. Теперь вы тоже знаете, к чему все идет. Возможно, придется посвятить еще нескольких, особенно из числа проектировщиков. Но от вас мне нужно компактное устройство. Это ключ ко всему.

- Сильно, - потрясенно пробормотал Валентин. - И почему-то верится во все эти чудеса. Даже если ничего не выйдет, «подарки» у нас останутся.

- Устройство мы сделаем, - подтвердил Келдыш. - Приоритетное финансирование уже выделено. Через год или даже раньше мы запустим новую установку, и можно будет проектировать двигатель на этой основе. Параллельно, будем строить промышленные электростанции.

Королев довольно кивнул, не в силах сдержать широкой улыбки. Вот теперь, и только теперь, можно строить по-настоящему грандиозные планы. Двадцать лет прогресс подталкивают, подбадривают, гонят вперед лучшие умы своего времени. Химические двигатели сделали доступным околоземное пространство. Ядерные моторы открыли для человека Солнечную систему, и долго еще останутся основным средством межпланетного перемещения. Но когда подоспеют новые изделия на основе резонанса, это даст ключ к звездам, да и ко всей вселенной, пожалуй!

Не об этом ли еще совсем недавно мечтал простой парнишка из Житомира, ставший когда-то инженером и пилотом? Хотя, если подумать, то даже мечта полететь самому оказалась не столь уж несбыточной. В конце концов, в «Спирали» четыре кресла, а мясники в белых халатах, единственные, кто мог помешать его задумке, только руками разводят. Шестьдесят пять лет, и что с того? Четыре «же» на центрифуге он выдержал спокойно, вестибулярка у него железная, полет короткий, всего пять дней, до «Мира» и обратно! Чего бояться? С Германом Титовым в качестве командира вообще можно ни о чем не волноваться. Космонавт-исследователь Павел Сергеев! Звучит гордо! А остальное неважно. Главное, он успел увидеть своими глазами почти все, что узнал из своих снов, и это прекрасно!

А если академики доведут до ума резонансные двигатели, то ничто не помешает слетать еще раз! Когда-нибудь…

База наблюдателей, сентябрь 2058 года

Справка:

Кристаллический фундамент Подмосковья состоит из гнейсов, гранитов и сиенитов и залегает на глубинах 1507 м. (Москва, Боенская скважина), 1550 м. (станция Поваровка), 130 м. (Серпухов) и 900 м. (Калуга) ниже уровня моря.

Есть такой тип людей, жизнь которых настолько скучна и однообразна, что они готовы искать на свою голову любых приключений и опасности, лишь бы «развеяться». Чтобы пощекотать себе нервы, кто-то прыгает с парашютом, кто-то ныряет с аквалангом, а кто-то лезет в горы, потому что на месте им не сидится! Можно назвать их экстремофилами, но это название уже закреплено за подмножеством живых существ, способных жить и размножаться в экстремальных условиях окружающей среды. Например, в горячих источниках или на дне океана, где нет солнечного света и адское давление, смертельное для всех прочих. Впрочем, эти несчастные бактерии не сами выбрали, где им жить, в отличие от людей.

А еще, некоторые недоумки стремятся любой ценой попасть в районы боевых действий. Войн на планете меньше не становится, всегда можно найти хоть небольшую, но настоящую и кровопролитную бойню. Они не всегда бессмысленны, но что беспощадны, это без сомнения! Вот и стремятся туда не совсем здоровые личности со всех концов света, чтобы пощекотать нервы. Это как профессиональные наемники (кому война, а кому мать родна), так и отмороженные на всю голову искатели приключений. Есть там, конечно, идеалисты и прирожденные революционеры, подобно Че Геваре, вечно сжимающие коленями бока своего Росинанта. Но их меньшинство.

Иван Родин, пользуясь минутной передышкой, тщетно пытался понять, к какой категории психов относится он сам. На Че Гевару он явно не тянет, не обладая ни харизмой героя, ни обостренным чувством справедливости, переходящим в одержимость. Скучающим бездельником, лезущим под пули ради адреналинового допинга, он тоже не является. Так каким же образом он влез в настоящую войну? Кто он теперь, и что собирается делать?

Импланты работают в полную силу, и он почти ощущает поток пульсирующей энергии, словно собственную кровь в жилах. Вокруг него мерцает маскировочный кокон. Его стража, невидимые виртуальные «демоны», плотным облаком носятся вокруг, готовые в любой момент отразить нападение или ударить сами. До этого Иван не так часто входил в «боевой режим», до полного комфорта ему далеко, но он долго к этому готовился и ждал, надеясь, что по-настоящему воевать не придется. Мечты!

Еще несколько лет назад жизнь казалась более или менее предсказуемой. И, что греха таить, он ведь один из немногих счастливчиков, которым повезло стать особенными, избранными. Импланты позволяют творить удивительные вещи, и они же дают своему владельцу очень долгую жизнь. Вечная она или нет, это большой вопрос, но Иван родился в далеком 1972 году и до сих пор выглядит как молодой человек «до тридцати». Разумеется, земная техника пока не может делать ничего подобного. Импланты – это драгоценный дар. Но что он знает про дарителей?

Перед его мысленным взглядом мерцает трехмерная карта подземного комплекса, хотя он знает все эти лабиринты наизусть. Сколько десятилетий он здесь прожил! Когда-то эти проходы были ровными и широкими, одинаковыми по всей базе. А сейчас, Иван то едва протискивается между искореженными обломками, то попадает в широкий «карман», выбитый сильнейшим взрывом. Из потолка и пола, словно известковые отложения в пещере, всюду торчат обломки, то острые и блестящие, то округлые и оплавленные. Все системы давно отключены, нет ни вентиляции, ни кондиционирования воздуха, а на километровой глубине это быстро оборачивается духотой и заметным повышением температуры. Сам влажный и затхлый воздух, кажется, прилипает к глазам, а носом чувствуется лишь один запах. Запах смерти.

Освещения, разумеется, тоже нет, ни штатного, ни аварийного. В горячем плотном воздухе даже тепловизор может подвести, поэтому надежнее ориентироваться на активное сканирование. Но нельзя, враг не дремлет. И не прощает.

Пробираясь по темным и пустым коридорам, он находил страшные следы штурма. Растерзанные, разорванные в клочья останки говорят о применении мощного кинетического оружия, для которого защитные барьеры имплантов вовсе не помеха. Эти останки, к несчастью, для него не безымянные. Он знает всех погибших, помнит каждого из них.

Всего их сто двадцать восемь человек. И сейчас, найдя очередную жертву, Иван аккуратно регистрирует это в специальном журнале. Скорбный список неполон, но иначе поступить нельзя. Кто еще сможет сохранить память обо всех этих людях, если не он?

Друзья и коллеги. Наблюдатели, доверенные помощники «небожителей». Тайное общество без конкретной цели и планов. Клуб бессмертных летописцев. Зачем это вообще нужно? Ответа Иван Родин не знает, и сильно сомневается, что кто-то из наблюдателей в курсе. Мысленно, он снова вернулся к вечному вопросу. Что он знает про тех, кто все это придумал?

Приходится признать, что не очень много. Удалось выяснить, что биологически они очень близки людям и представляют альтернативную ветвь подвида Хомо. Как и почему? Сейчас не до подобных вопросов. Еще Иван знает, что пришельцы называют себя Рьялхи. Именно они построили эту базу примерно две сотни лет назад и набрали себе помощников из числа людей.