Удар! Ещё удар!! - Гаврилов Александр. Страница 3

– Смотри, Шкет уже место занял. Отлично, успеваем! – мы вошли в большую столовую и подошли на раздачу. Взяли по подносу и встали в очередь. Естественно, я пропустил своего провожающего вперёд и повторял за ним. Компот, салат типа оливье, гороховый суп, макароны с котлетой перекочевали на мой поднос. Особого выбора не было, но порции были довольно большие. Толстая тётка на раздаче недовольно поджав губы выдала нам ещё по тарелке с хлебом и булочкой, и мы пошли к столу. А не плохо их тут кормят. Правда, пока не совсем понятно, что это за место. Детский дом или интернат?

– Фамилия? – оборвал мои размышления визгливый женский голос. В конце раздачи за столом сидела пожилая женщина и что-то отмечала в списках.

– Сидоренко, – тут же отозвался мой сопровождающий.

– Проходи, – она сделала очередную пометку и посмотрела на меня.

– Фамилия?

Вот чёрт. Похоже, провал близок. Ну не свою же ей называть? Я замер, не понимая, что мне делать дальше.

– Тормашев он, – подал вдруг голос мой проводник.

– А что, сам он не может ответить, что ли? Всегда так тормозит?

– Он только что с медпункта просто. Видимо, ещё не совсем в себя пришёл, – попробовал он меня защитить.

– Не совсем в себя пришёл? А он был вообще в себе-то? – мы поняли, что это был риторический вопрос и благоразумно промолчали.

– Ладно. Валите уже.

Мы двинулись к столу, который занял нам Шкет, я на автомате передвигал ноги, не обращая ни на что внимания вокруг. Тормашев… Такая же фамилия у меня и там была. Как такое может быть? Совпадение? Там меня звали Михаил. Интересно, как тут зовут? Если ещё и имя совпадёт, то это точно не спроста… И тут мои размышления прервали самым бесцеремонным образом. Задумавшись, я не заметил подставленной ноги, и с грохотом полетел на пол. Еда, естественно, тут же оказалось на полу, а я влетел в лужу от супа. В столовой начался дикий ржач. Я медленно поднимался. В этом жирном теле шустро вскочить у меня и не вышло бы. Блять, довитался в облаках. Забыл, где нахожусь. В обществе озлобленных подростков надо всегда начеку быть. Тут меня кто-то пнул под зад, и я опять упал в ту же лужу.

– Что, жиробасина, ноги не держат? Так ты на четвереньках ползи, так быстрее до места доберёшься! – я поднял голову. Крепкий пацан лет шестнадцати на вид сидел рядом на стуле и с ухмылкой смотрел на меня.

– Смотри, Кирпич, он так совсем на свинью похож, того гляди, захрюкает, – заржал сидевший за одним столом ещё один придурок. Остальные тут же подхватили. Четверо. Все крепкого сложения, с короткой стрижкой. Видать, вчерашняя компания. Судя по тому, что никто не вмешивался, местные авторитеты.

– А чо? Классная идея. Слышал, что тебе Лом сказал? Хрюкай давай! Народ жаждет зрелищ! – опять заржал Кирпич. Я чуть отодвинулся от него в сторону и наконец встал, держа в руках поднос. Зрелищ, говоришь, жаждешь, сука? Будут тебе зрелища! Я размахнулся и вломил ему подносом по морде. К моему удивлению, пластмассовый поднос выдержал и не сломался. Явно не ожидавший отпора придурок среагировать не успел, и схватился рукой за нос, откуда тоненьким ручейком потекла кровь.

– Ах ты с-су… – договорить он не успел. Я решил ещё раз проверить поднос на прочность и с размаху, изо всех сил, втащил ему ещё раз. В этот раз поднос не выдержал, и разлетелся на несколько кусков. Противник, похоже, тоже не выдержал подобного удара и поплыл, свалившись вместе со стулом. Его дружки наконец пришли в себя и вскочили с мест.

– Сидеть! – неожиданно рявкнул на них подошедший мужчина, неприметной внешности, среднего роста, и не особо крепкого сложения. Так что для меня даже удивительным стало, что придурки тут же упали обратно на свои места, – Это не ваше дело. Двое дерутся, третий не встревай. Этому дебилу, когда придёт в себя, скажите, что его ждет недельная отработка у меня за то, что начал свару в столовой. Ты, – взглянул он на меня, – Иди на место. Начал не ты, так что наказания не будет. Да и удивил ты меня, парень. В первый раз увидел, что ты ответить решил. – он развернулся и ушёл, я же побрёл обратно к раздаче. Жрать хотелось неимоверно.

– Ты труп, понял? – подал голос кто-то из компании, но я даже не голову не повернул в их сторону. Насчёт них потом подумаю. Не до этого.

На раздаче меня ждал сюрприз. Выдача пищи уже прекратилась. Когда я попробовал объяснить, что моя еда упала, хотя зачем вообще объяснять, они и так прекрасно все видели, думаю, ко мне подошла Грымза.

– Нечего здесь делать, Тормашев. Ты свою порцию получил. Всё, свободен. Куда там у тебя делась твоя еда – это уже твои проблемы. Здесь тебе не ресторан. Понял?

– Понял, – угрюмо проворчал я и отошёл. Тут я увидел, что Глиста со Шкетом машут мне рукой, и подошёл к ним.

– На, держи, – Глиста пододвинул мне свой суп, а Шкет поделился котлетой.

– Спасибо… – я набросился на еду.

– Ну ты сегодня учудил… – выдохнул Шкет, недоверчиво глядя на меня, – Вот вообще тебя не узнаю. Что бы ты кому-то дал ответку? Да не просто кому-то, а Кирпичу? Да ты конченый псих, оказывается. Ты же понимаешь, что он просто так этого не оставит? Он же отмороженный на всю голову!

– Да я и сам себя не узнаю, – доев суп я отодвинул тарелку и осторожно начал излагать свою версию событий, – Мне же вчера крепко по башке прилетело. Черепно-мозговая травма была, и я теперь нихрена не помню. Кто я, где нахожусь, даже который сейчас год… вообще ничего не помню.

– Охренеть! – изумленно выдохнул Шкет.

– А нас? Нас то ты хоть узнаёшь?! – чуть не подпрыгнул возбуждённо Глиста.

– Нет, ребят. Уж извините, но и вас не узнаю. Никого не узнаю.

– Так. Медичке сказал? – как-то весь подобрался Шкет.

– Нет ещё, – мотнул я головой, – Думаешь, надо?

– Ни в коем случае, понял? Ни ей, никому ещё об этом не говори! Ясно?

– Не догоняю. Почему? – я действительно не понимал. Мне казалось, что как раз логично было бы сказать ей об этом, что бы можно было списать на амнезию все мои странности.

– Да потому… – тут он нагнулся ко мне и заговорил чуть ли не шёпотом, – Что по договорённости с директором, целителя её уровня выделили нам на условиях, что в случае выявления психических расстройств у детей, находящихся на содержании Приюта, необходимо отправлять в экспериментальный центр Луч. Казалось бы, при чём здесь ты? Вот только когда в том году один наш общий знакомый Рыба после того, как его избил Кирпич, пожаловался ей, что у него частично пропала память, мол, тут помню, тут не помню, его упекли в этот центр, и больше мы его не видели. Так что я бы на твоём месте языком не трепал где попало. Ну, если не хочешь, конечно, чтобы на тебе всякие эксперименты проводили.

– Ничего себе… – я тихо охреневал, – А это вообще законно?

– Да-а, чувак, крепко же тебя приложило… А сколько нового тебе предстоит узнать, – Шкет как-то вымученно улыбнулся и продолжил, – Законно. Это же всё для твоего же блага, типо. Да и не забывай, что мы всё же не клановые, а вроде как государственные, а значит, ничьи. А когда ты ничей и покровителя у тебя нет, то о законности можешь вообще забыть. Всё равно всегда ты крайний будешь, – он с какой-то тоской бросил взгляд на окно.

– Ты же не помнишь, – зашептал мне вдруг Глиста, – Он так родителей и лишился… Компания пьяных малолетних придурков напала на них, когда они вечером из кафе шли. Мама у него красивая. Была… Хотели с ней, ну, сам понимаешь, что, сделать. Отец, знамо дело, вступился, завязалась драка. Мать, вместо того, чтобы убежать и звать на помощь, тоже полезла в драку. Ну и кто-то ударил, а она очень неудачно упала. Затылком о бордюр. Отец как увидел, совсем обезумел. Если до этого как-то сдерживался, то тут…. Двоих из четверых насмерть уработал, он же всё таки бывший военный. А тут и полиция приехала. Всех повязали. Вот только уроды эти клановые оказались, а его отец – нет. В результате превышение мер самообороны повесили и на тридцать лет за решётку отправили. А был бы отец клановый – краями бы разошлись. А то может и посадили бы тех выживших. Вот и думай…