Хищник - "РуНикс". Страница 5

Сказала отцу, что поедет в город за покупками, и ушла, пока его головорезы не успели ее нагнать. В прошлом она уже не раз проворачивала подобное и отделывалась лишь отцовским укоризненным взглядом.

Для него вопрос состоял не столько в ее безопасности, сколько в его неусыпном контроле. Контроле над своими людьми, над передвижениями дочери, над козырными картами врага. Они оба уже давно бросили делать вид, будто не знают, в чем правда. А Морана уже давно перестала испытывать разочарование. Оно затерялось где-то между бесстрашием и безрассудством.

Приезд сюда был поступком как раз из этой области.

Ступив на строительную площадку за коваными железными воротами, отделявшими единственное недостроенное здание от заброшенной улицы, Морана огляделась и оценила обстановку. Солнце клонилось к горизонту, готовое скрыться за ним в любой момент, и в его последних лучах окрестные здания отбрасывали на землю длинные жуткие тени. Небо неспешно меняло цвет с фиолетового на холодный серый, пока луна ждала своего часа.

Морана чувствовала, как прохладный ветер обдувает кожу, отчего по ее голым рукам прошла дрожь, а мурашки побежали по коже, словно крошечные солдатики, готовящиеся к битве. Но по-настоящему ее перепугало нечто другое.

Орлы. Десятки орлов. Они кружили над зданием снова и снова, взывая друг к другу, а какофония их голосов утопала в шуме хлопающих против ветра крыльев.

Смеркалось, а они все кружили над высоткой, кое-что сообщая Моране об этой постройке. Это была не простая строительная площадка. Где-то на территории лежал труп. Она подняла голову и посмотрела на птиц: судя по их количеству, не один.

Не стоит ей здесь находиться.

Подавив внезапную волну тревоги, Морана посмотрела на часы.

Шесть вечера. Пора.

Где Джексона черти носят?

Внезапное жужжание телефона в кармане напугало ее. Выдохнув, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце, она спешно достала его и посмотрела на номер. Джексон. Приняла вызов и поднесла телефон к уху.

– Морана? – Она услышала знакомый голос Джексона, шепчущий в трубку, и нахмурилась. Почему он говорил шепотом?

– Где ты? – тихо спросила она, оглядываясь вокруг в поисках чего-то необычного.

Вернее, чего-то необычного, за вычетом этих проклятых орлов.

– Ты пришла одна? – уточнил Джексон.

Морана нахмурилась. Этот вопрос ее насторожил.

– Да. Теперь ты расскажешь мне, что происходит?

Она увидела, как он высунул голову из-за двери здания. Поманил ее взмахом руки.

– Давай заходи быстрее, – услышала она в трубке.

Морана окинула взглядом недостроенное здание, тянущееся к небу, словно полуразрушенное чудовище, окруженное птицами смерти. Она бы смеялась до колик в животе над тем, насколько банальной и избитой оказалась эта картина, если бы наблюдала ее в фильме. Но сейчас девушке меньше всего хотелось смеяться. Все это превращалось в какую-то жуткую хрень. И что-то здесь явно было не так.

– Я не сдвинусь с места, пока ты не скажешь, в чем дело, – твердо заявила Морана, стоя снаружи здания, и увидела, как Джексон снова выглянул из-за двери.

– Черт подери, Морана! – Парень впервые громко выругался, и в его голосе послышалось волнение. – Она не хочет заходить!

Морана замерла, заметив, как Джексон кричит кому-то позади себя, и ее нутро сковало оттого, что он, совершенно очевидно, предал ее во второй раз. Чертов ублюдок! Он заманил ее в ловушку.

Не мешкая больше ни секунды, Морана припала к земле за горой щебня и достала из-за пояса пистолет. Наведя его и выпрямив руки, она приготовилась прицелиться и выстрелить в любой момент. Сердце громко заколотилось в груди, а дыхание стало тяжелым, когда адреналин выплеснулся в кровь. Все, кроме звука ее собственного дыхания, затихло. За исключением орлов. Они не смолкали, носясь по небу прямо у нее над головой и кружа над зданием, от которого так и разило смертью.

Ей нужно вернуться к своей машине.

Глянув на ворота, Морана прикинула расстояние между ними и горой щебня и поняла, что это несколько десятков метров. Проклятье. Ей ни за что не удастся пробежать такое расстояние по открытому пространству и не схлопотать пулю, если кто-то уже взял ее на прицел.

Думай. Ей нужно подумать.

– Морана!

Она пригнулась, услышав, как Джексон выкрикнул ее имя, судя по голосу, откуда-то со стороны здания.

– Мы тебя не тронем! Мы просто хотим поговорить! – Ага, тогда она папа римский.

Морана стиснула зубы, когда ее захлестнули гнев и желание врезать ему по зубам так сильно, чтобы хлынула кровь. Ох, с какой радостью она бы ему врезала.

– Я знаю, что ты любишь играть в игры, детка, но это не игра!

Морана ненавидела, терпеть не могла, когда он называл ее деткой. Из-за этого она чувствовала себя одной из тех шлюх, что окружали мужчин в их мире. Надо было его вырубить.

– Послушай, я знаю, – продолжал Джексон, а его голос звучал все ближе к месту ее укрытия. – Знаю, ты ненавидишь меня за то, что я забрал коды, но это все из-за денег, детка. Ты мне правда нравилась. Мы можем помочь тебе, если ты поможешь нам.

Ублюдок что, под чем-то?

Она крепче сжала пистолет.

Раздался выстрел. Орлы всполошились.

Морана вздрогнула от шума, затем запрокинула голову и, увидев, как птицы, обезумев, беспорядочно летают по небу, ощутила, что ее сердце бьется в унисон со взмахами их крыльев. Она ждала, когда Джексон заговорит снова, но он молчал. Страх сковал ее сильнее.

– Блондинкой ты мне больше нравишься.

У нее перехватило дыхание, когда она услышала раздавшийся позади нее голос. Тот, который она целую неделю не могла выбросить из головы. Голос, который, подобно ласке любовника, нашептывал ей на ухо способы убийства. Голос крепкого виски и греха.

Морана подняла взгляд и встретилась со стволом глока, нацеленного прямо ей в голову. Девушка неспешно оглядела уверенные, крепкие пальцы, мускулистые предплечья под закатанными рукавами черной рубашки, плечи, которые, как она знала, были достаточно сильными, чтобы накрепко прижать ее к стене, покрытую щетиной квадратную челюсть и наконец остановилась на его глазах. Его голубых, голубых глазах. Голубых, напрочь лишенных эмоций глазах.

То было лишь сиюминутное наблюдение, миг женского восхищения, после чего она вновь напомнила себе, кто он такой.

И тут же вскинула руку, наведя пистолет прямо ему в сердце в безмолвном противостоянии, пока мужчина целился ей в голову.

Морана встала, не отводя от него взгляда и не позволяя руке дрогнуть, и склонила голову набок.

– А ты мне больше нравишься мертвым.

Его лицо сохраняло невозмутимое выражение, глаза слегка прищурились. Несколько минут они простояли молча, направив друг на друга пистолеты, и Морана поняла, что в этом не было никакого смысла. В одном она не сомневалась: он ее не убьет. На прошлой неделе у него имелось предостаточно возможностей, но он этого не сделал. Не сделает и сейчас.

– Мы оба знаем, что ты не станешь в меня стрелять, так что, может, уберем оружие? – непринужденно предложила она, даже не моргнув, чтобы тем самым не дать ему шанса что-то предпринять.

Его губы изогнулись в улыбке, но она не коснулась его глаз. Мужчина поднял руку и отвел ее назад в знак отступления, и Морана опустила пистолет, не выпуская его из виду. Едва она это сделала, он подошел к ней вплотную и прижал пистолет ей к груди, отчего их лица оказались в считанных сантиметрах друг от друга. Запах мужского пота и одеколона наполнил окружающий воздух, каждая голубая крапинка у него в глазах каким-то образом выделялась даже в темноте, опустившейся вокруг них.

Тристан Кейн медленно наклонился и тихо заговорил, не сводя с нее жесткого взгляда, а от его слов у Мораны перехватило дыхание.

– На твоем теле есть места, которые мне хорошо знакомы, – произнес он, свободной рукой обхватив ее затылок в крепкой, почти угрожающей хватке; его пистолет оставался прямо над ее колотящимся сердцем. – Места, о которых не знаешь ты сама. Места, в которые я могу выстрелить и причинить тебе боль, но ты не умрешь.