Порочная невинность - Робертс Нора. Страница 56

– Такер? – в одном этом слове выразилось все ее безмерное удивление.

Он в ответ что-то проворчал, еще несколько раз ткнул пальцем в клавиши и только потом поднял глаза.

– О, привет, Кэролайн. Ты – самое приятное, что я видел за весь сегодняшний день.

– Что ты делаешь?

– Да просто кое-что подсчитываю. – Он встал из-за стола, такой худощавый, но вальяжный, в рубашке с короткими рукавами и рабочих штанах из плотной хлопчатобумажной ткани. – Ничего такого, что не могло бы подождать. Почему бы нам не посидеть с тобой на заднем крыльце и не полюбоваться на заход солнца?

Но Кэролайн молча покачала головой и подошла поближе к столу, чтобы узнать, чем он занимается.

Здесь были колонки цифр, расчеты по закладным, долгам, перечни заказанных продуктов и сырья, какие-то расписки… Кэролайн прищурилась и провела рукой по папкам с надписями: «Прачечная», «Болтай, но жуй», «Склад у Гусиного ручья», «Меблированные комнаты», «Трейлерный парк». Рядом лежала пачка документов, касающихся хлопка – семян, пестицидов, удобрений, рыночных цен и транспортных компаний.

Помотав головой, чтобы убедиться, что это не сон, Кэролайн отступила назад.

– Но ты же работаешь!

– Ну, что-то вроде этого… Можно мне тебя поцеловать? Она только махнула рукой, стараясь осмыслить происходящее.

– Ты ведешь книги? Ты работаешь как бухгалтер? Он усмехнулся:

– Миленькая, это противозаконно только при двойной бухгалтерии. Впрочем, мой дедушка с успехом занимался этим в течение четверти века. Так что было бы правильнее сказать, что это противозаконно лишь в том случае, если тебя поймают за руку. Но с дедушкой этого не произошло, и он дожил до своего смертного часа как столп добродетели и надежная опора здешнего общества. – Такер присел на край стола. – Ну, если ты не желаешь посидеть на крыльце и немножко пообниматься, тогда чем я могу быть тебе полезен?

Но Кэролайн никак не могла прийти в себя.

– Ты работаешь на компьютере!

– Да, и должен признаться, первое время я испытывал к нему предубеждение. Но эти проклятые машинки сберегают уйму времени, когда их освоишь. Теперь я их всячески защищаю.

– И ты сам всем этим занимаешься?

– Чем – всем этим?

– Да вот этим! – Уже изнемогая от его нарочитой непонятливости, она схватила пачку бумаг и потрясла у него перед носом. – Ты сам ведешь все эти записи, эти книги? Ты сам ведешь все дела?

Такер задумчиво погладил подбородок, затем нажал несколько кнопок, и монитор подмигнул.

– Да нет, они сами себя ведут, я просто подсказываю цифры.

– Ты обманщик! – Кэролайн с силой шлепнула пачку на стол. – Вся твоя ленивая южная повадка – лучше, мол, поспать, чем посидеть, – просто маска!

Такер усмехнулся.

– Мне кажется, у тебя просто северное представление о том, что называется ленью. Оно отличается от нашего. Здесь мы называем это умением расслабиться. Кстати, детка, тебе подобное умение очень бы не помешало.

– Поразительно! Каждый раз, когда я думаю, что поняла тебя и нашла к тебе подход, ты ускользаешь, как угорь. – Она сердито посмотрела на него. – Ведь ты же настоящий бизнесмен!

– Нет, Кэро, мне вряд ли подходит это определение. Знаешь, когда я думаю о бизнесменах, сразу вспоминаются модные костюмы, скандальные разводы и кровоточащие язвы желудка. Да, у нас здесь тоже есть бизнесмены – например, Джед Ларссон. Но он надевает костюм только по воскресеньям и женат на своей Джолетте столько лет, сколько я живу на земле. Правда, у него временами бывает сильная изжога. Ну, а я просто иногда уделяю внимание некоторым делам. А так как у меня всегда было хорошо с цифрами, то это совсем не трудно и не отнимает много времени.

Кэролайн бросилась на диванчик и хмуро на него уставилась.

– Но это значит, что ты вовсе не растрачиваешь свою жизнь попусту!

– Да нет, я скорее наслаждаюсь ею – и всегда так считал. – Он подошел к ней и уселся рядом. – Но если ты хочешь, я попробую ее прожигать.

– О, пожалуйста, замолчи хоть на минуту! Я стараюсь все осмыслить…

«Беспомощный? – думала она, вспомнив слова кузины Лулу. – Несчастный? Но это же смешно! Нет, этот человек всегда точно знает, что делает, и делает так, как считает нужным. Ведь недаром он то улыбается своей сонной улыбкой, то так пронзительно сверлит взглядом, словно читает мысли на расстоянии».

– Вчера ты сказал мне, что вы с Дуэйном когда-то работали на плантации…

– Да, приходилось.

– И еще ты сказал, что у Дуэйна есть ученая степень, которой он никак не воспользовался. Но ты не говорил, что у тебя тоже есть степень.

– Но дело в том, что у меня нет законченного образования. Мне никогда не удавалось так гладко управляться с учебой, как Дуэйну. Хотя я изучил менеджмент и ведение отчетности. – Он беспечно улыбнулся. – Ведь нетрудно было понять, что гораздо удобнее сидеть за столом и подсчитывать барыши, чем вкалывать в поте лица на хлопковом поле. Хочешь взглянуть на мою отчетную книгу?

Но она только процедила сквозь зубы:

– И подумать только, я явилась сюда, чтобы помочь тебе!

– Помочь? – Такер обнял ее за плечи и вдохнул запах ее волос. – Детка, это очень мило с твоей стороны. Господи, как от тебя хорошо пахнет! Лучше, чем от вишневого пирога, когда он стынет на подоконнике.

– Пахнет просто мылом, – нахмурилась Кэролайн. – Мылом, и только.

– Да, но этот запах сводит меня с ума.

Она вздрогнула, когда он легонько коснулся пальцами ее шеи.

– Я пришла поговорить с тобой, Такер! О нет, пожалуйста… Но слова замерли, когда он быстро поцеловал ее за ухом.

– А ты продолжай, говори. Мне это нисколько не мешает.

– Только в том случае, если ты немедленно прекратишь! Но Кэролайн уже теряла ясность мысли и поэтому немного отклонилась назад, чтобы ему было удобнее целовать, а Такер прижался губами к ее шее.

– Сегодня приезжал Мэтью Бернс, – сказала она и почувствовала, как губы его замерли и напряглись, но постепенно опять расслабились.

– Не могу сказать, что меня это удивляет, – пробормотал Такер. – Он положил на тебя глаз. Это даже слепому ясно.

– Нет, это не имеет никакого отношения к... лично ко мне. «Ну и к черту!» – промелькнуло в ее смятенном сознании.

Кэролайн повернулась к нему, ее губы встретились с его губами, и она удовлетворенно вздохнула.

– Он предупредил, чтобы я была с тобой поосторожнее, – сказала она, когда снова смогла говорить.

– М-м-м… К моему сожалению, ты еще со мной не была.

– Да нет, он говорил о деле. Об убийстве! Сознание внезапно прояснилось, и Кэролайн быстро отодвинулась.

– Об убийстве, – повторила она и уставилась на свою, уже расстегнутую, кофточку. – Ты что делаешь?!

Такеру потребовалось несколько мгновений, чтобы успокоить дыхание.

– Я просто начал тебя раздевать… Но, по-видимому, придется опять отложить это до следующего раза. Она поспешно застегнула пуговицы.

– Да уж, пожалуйста, отложи. И вообще – я тебе сообщу, когда мне захочется, чтобы меня раздели.

– Кэролайн, ты мне это уже сообщила. Но потом почему-то опять вернулась к мыслительной деятельности… Знаешь, мне сейчас необходимо что-нибудь выпить. – Он достал из встроенного бара бутылку виски. – Хочешь стаканчик? Нет? Ну и ладно, а я хочу.

Кэролайн вздернула подбородок.

– Можешь обижаться сколько угодно, но…

– Обижаться? – Глаза у него блеснули. – Детка, это чересчур мягко сказано, чтобы выразить мои теперешние чувства. Еще никогда женщина не волновала меня так, как ты.

– Но я пришла предупредить тебя, а не…

– Я тоже тебя предупредил. – Такер выпил, подумал, не повторить ли, но предпочел закурить половинку сигареты. – Кто такой этот Луис?

Она открыла рот и закрыла снова, прежде чем смогла выдавить из себя:

– Прошу прощения?

– Нет, не проси. Ты просто не желаешь мне отвечать. Сьюзи как-то упомянула, что был такой субъект по имени Луис, который нехорошо с тобой обошелся, – он нахмурился, глядя на окурок. – Чертовски глупое имя!