Кобра клана Шенгай. Мастер - Комарова Марина. Страница 5

– Да, конечно, Аска. Что?

Я облегченно выдохнула:

– Раздевайтесь.

Глава 4

Глядя на то, как вытянулось лицо Коджи, я поняла, что над формулировкой надо было немного поработать. Но слово – не летучий кандзи, одним движением руки не развеешь. Поэтому оставалось с невозмутимым лицом смотреть на него и ждать… выполнения просьбы.

Коджи, правда, действовать не спешил. Видимо, мысленно просчитывал, что ему будет, если скрутит сбрендившую наследницу клана и попытается выяснить, какая блажь на неё нашла. Блажь действительно нашла, но я понимала, что надо ковать железо, пока горячо. Иначе упущу момент, закручусь и забуду. А потом получу сюрприз, о котором даже не подозревала. Это мне совершенно не нравилось, поэтому я, застыв как памятник самой себе, неотрывно смотрела на Коджи с самым невозмутимым выражением лица.

Он, сообразив, что настырная Аска Шенгай не отступит, медленно потянулся к завязкам на хаори. Нет, учитель, давайте резвее, а то и правда похоже на какой-то стриптиз.

До меня только сейчас дошло, что сказанное мной прозвучало слишком… неоднозначно. Было ли в этом что-то хорошее? Нет, но зато подействовало. К тому же сквозь каменные черты застывшего лица Коджи я… чувствовала любопытство. Этакое, знаете, все катится в бездну Ёми, но мне интересно, на каком транспортном средстве мы поедем!

Хаори крыльями черной бабочки упал на пол. Под него учитель ничего не надел, видимо, спешил к себе, но по пути решил заглянуть в мою комнатку.

Невольно отметив широкий разворот плеч, литые мышцы, я отметила, что учитель в прекрасной форме. Он потянулся к завязкам штанов, но, не теряя времени, я подскочила к нему, резко развернула к себе спиной. И тут же с моих губ сорвался удивленный возглас.

– Что там? – поинтересовался Коджи таким тоном, словно я увидела, как хеби предаются любовной пляске прямо на коврике у моей постели.

Там… ничего. То есть совсем ничего.

Абсолютно чистая кожа, даже шрамов нет, не говоря уже о сверкающем глазами драконе на всю спину. М-да уж. Я машинально провела ладонью по спине, словно пытаясь убедиться, что это не мираж.

Коджи ощутимо напрягся. Я быстро убрала руку, поняв, как это всё… Цуми… Очень как-то неприлично выглядит.

Быстро отступила на шаг назад.

– Прошу прощения, учитель. У меня больше не нет вопросов.

Коджи обернулся, задумчиво на меня посмотрел, будто хотел найти на лбу пару кандзи, обозначавших что-то вроде «Аска тронулась. Она всегда была очень трогательная». Он наклонился и подобрал хаори, спокойно надел и опять посмотрел на меня. Очень так задумчиво посмотрел. И всё это в тишине, от которой хотелось выпрыгнуть в окно и поскакать до самого леса.

– Могу я узнать, что это сейчас было?

– А чем это могло быть? – прикинулась я дурочкой.

– Ты среди ночи просишь… точнее, требуешь, чтобы мужчина разделся.

– Да, – кивнула я, не подумав смутиться. – Всё предельно ясно. Если я прошу… требую, чтобы мужчина разделся, значит, хочу, чтобы он снял одежду.

Повисла тишина, я невинно улыбнулась. Да-да, учитель Коджи, именно так, а не потому что жажду слиться с ним в экстазе. Уж если на то пошло, то предаваться плотских страстям можно, лишь обнажив определённые части тела – и будет вполне достаточно.

Озвучивать это я не стала. И так ясно, что Коджи не дурак, всё прекрасно поймет.

– И всё? – Он явно не спешил уходить. – Что ты там хотела увидеть?

Дракона большого и наглого. Но я заколебалась. Если учитель его прячет ото всех, а я увидела случайно, то добра не будет. Он начнет прятаться так, что не найдешь. Но в голову, как назло, не приходила ни одна мало-мальски приличная мысль. Поэтому я брякнула:

– Я тренируюсь по методике целителя Изаму. Он мне рассказал, как можно по кожному покрову определить… э… состояние организма.

Коджи изогнул бровь и сложил руки на груди. Так, кажется, началось.

– И как же?

– Для начала надо определить, если ли на коже раны, – с умным лицом произнесла я… прекрасно отдавая себе отчет, что несу полную чушь.

– Вот ка-а-ак… – задумчиво протянул Коджи. – А дальше?

– А дальше я ещё не изучила методичку, – выкрутилась я. – Согласитесь, к кому я могла ещё обратиться с таким вопросом. Засмеяли бы!

Коджи не верил ни единому моему слову, но, кажется, слишком устал, чтобы вести допрос с пристрастием. Он явно прекрасно понимал, что не стоит со мной связываться, если я намерена до конца плести словесные кружева, в которых нет ничего от правды.

– Ладно, – произнес он, толкая дверь из комнаты. – Изучай… методичку, Аска. Потом… перескажешь все разделы.

Я поперхнулась, а Коджи уже покинул помещение, скрывшись в коридоре.

Некоторое время я молча смотрела на стену, потом выдохнула и подошла к окну. М-да, прежде чем что-то устраивать, нужно хорошенько подготовиться. Но… я же… как всегда. Поэтому, поздравляю, Аска Шенгай, теперь надо скрыться от гнева Изаму, когда тот узнает, что у него, оказывается, есть какая-то методичка, и он по ней меня учит.

Ругнувшись, я улеглась на футон. Ладно, нужно и правда поспать. Утро вечера мудренее.

Утро выдалось мерзким, окутанным туманом, и моросящее дождем. Я стояла за огражденной территорией бывшего сада школы Годзэн и крайне неодобрительно смотрела вверх.

Вроде бы лето, а ощущение, что дело идёт в глубокую осень. По большому счету, конечно, идет, но как-то не хочется.

«Ты никогда не любила осень», – внезапно окатило ледяной волной.

Я заозиралась, пытаясь понять, кто бы это мог сказать. Но вокруг… никого. Странно, да? А потом поняла, что это внутренний голос… Голос из прошлого. В какой-то момент границы истончились, и прошлое попыталось пробиться сквозь завесу настоящего.

По спине пробежали мурашки. Я шумно выдохнула, стараясь взять себя в руки. Что бы там ни происходило в прошлом, нельзя на этом зацикливаться. Пожалуй, это ошибка многих из нас: живя прошлым, мы не видим настоящего. А это одна из самых серьёзных ошибок, которую только можно совершить. Если бы наша судьба считала нужным оставить нас в прошлом, мы бы там и находились по сей день. Если же тебе дали возможность видеть то, что видишь, и слышать то, что слышишь, значит, надо двигаться дальше. И неважно, что там впереди: рисовая лепешка или скалящий зубы цуми.

Я прикрыла глаза. Цуми, конечно, не хотелось бы. Вокруг их столько, что уже не знаешь, куда плевать.

Философский лад не помогал взять себя в руки. Я признавалась самой себе, что попросту удрала от заполненного лазарета, где кровь, боль и последние минуты… Драться – не страшно. Видеть, как на тебя летит монстр – не страшно. Смотреть, как гаснет жизнь в глазах напротив – до крика, до воя, до сумасшествия жутко. Хуже всего, что в этот момент ты беспомощна, как новорожденный хеби в когтях тэнгу.

Обнаруженная слабость мне не нравилась. С ней ничего не поделать, только стиснуть зубы и спрятать как можно дальше.

И беречь. Беречь тех, кто мне дорог. Всё остальное в руках Плетуньи.

Мои надежды, что вчерашний монстр покажется и поманит меня за собой, не оправдались. С монстром хоть какое-то развлечение. Я шумно выдохнула, обернулась и посмотрела на развалины школы. Мисаки найти так и не удалось. Я гнала от себя подальше мысли, что больше никогда её не увижу.

Решительно откинув челку, я быстро зашагала назад. Хватит прохлаждаться, пора приносить хоть какую-то пользу.

На самом деле я её и приносила, отлучилась на каких-то двадцать минут, но это время показалось вечностью.

Проходя мимо обгоревшего остова школьной столовой, случайно врезалась в невысокую женщину в темно-зелёном кэйкоги. Её голова была перебинтована, один глаз прикрывала повязка. Но… я все равно чуть не подпрыгнула от радости.

– Учительница Аю!

– О… Аска. – Её губы тронула слабая улыбка. – Рада тебя видеть целой и невредимой.

А как я рада! Обниматься, конечно, лишнее, но на душе стало светлее. Правда, её вид оставлял желать лучшего, поэтому я осторожно спросила: