Мнимые люди (СИ) - Белоусов Андрей Константинович. Страница 29

— Ну-с. Что скажете, умного? Может у кого идеи какие есть, предложения? Так я слушаю вас.

Люди за столом зашевелились, склонились к папкам с отчетами и с усердием принялись листать, показывая всем своим видом, что вот уже усердно думаем, так, что голова вся трещит от напряжения. Ещё минута и будет вам идея. Наверно…

— Что ни у кого нет идей? Что ж… — генерал разочаровано склонил голову, листая отчет по делу «Неуловимый», но особо не вчитываясь. — Может у майора Старусенко всё же есть какие мысли по делу «Неуловимый»? — резко спросил он, захлопывая отчёт. — Ведь это вы поставили на первый план идею о террористической организации, действующей на территории города. Так почему же я до сих пор не вижу результатов? Или преступные организации теперь работают лучше государственной разведки, А?

Из-за стола поднялся, мужчина в чёрном, дорогом костюме, лет сорока пяти — Майор Старусенко. Когда-то в молодости на нём наверно шикарно бы сидел сегодняшний костюм. Сейчас же выпирающее брюхо, человека занятого работой связанной с постоянным сидением и малоподвижным образом жизни, смотрелся довольно комично. И в свои сорок пять, выглядел старше генерала на лет восемь. От того что лицо его было морщинистое и болезненного цвета, с признаками второго подбородка и с жалкой прядью волос на черепе.

— Да генерал-майор, я не отрекаюсь от своей мысли. По всем показателям, собранными нами, чётко прослеживается линия саботажа. И в скором времени я надеюсь, что мы найдем таки зацепку. Преступники должны сделать в конце концов прокол и тогда дело «Неуловимый» сдвинется с мёртвой точки. Нужно только время. Соглашусь, работают они профессионально, но не лучше нас, — закончил Старусенко протирая вспотевший лоб белоснежным платком. Жара в этом кабинете его сегодня доконает.

А вот генерал не замечал жары и удивлённо подняв глаза спросил:

— ДА! Вот значит как! Вы значит надеетесь… И сколько продлится ваша надежда — месяц, два, а может год, А?

— Нет конечно. Кстати не мы одни работаем. Милиция, ФСБ, прокуратура, у них кстати тот же самый результат, — обиделся Старусенко.

— А вот на этот счет можете не беспокоиться. Пускай это на их совести остаётся, а мне нужно лично сегодня президенту докладывать о наших результатах. И что я ему скажу? Скажу что в моём отделе никто не хочет работать, а преступники такие умные, куда нам с ними не тягаться? Всё хватит! — обозлившись, генерал с раздражением стукнул ладонями по столу. — Я так понимаю у остальных те же самые результаты. И выходит мы зря вообще сегодня собрались? Так, я понимаю? — Обвёл Овчаренко, тяжёлым взглядом подчинённых. — Значит так, чтобы через два дня дело «Неуловимый» стронулось с места. А если Нет! Что ж… как я погляжу вы засиделись на своих местах. Будем освобождать, для более продвинутых, как сейчас говорит молодёжь, челов. Свободны.

Когда главные сотрудники отделов «ЧС» поднялись из-за стола, в кабинет вошёл секретарь и наклонившись к генералу, что-то нашептал тому на ухо. Генерал в ответ коротко бросил: — впустить. И обернувшись к подчинённым, словами остановил их попытку ретироваться из кабинета:

— Так господа хорошие. Ещё минуту внимания. К нам рвётся профессор Школяров. Так что сядьте пожалуйста на место, — а следом поинтересовался, — кстати, просветите меня кто такой Школяров?

— Профессор Школяров Анатолий Борисович — микробиолог, специализируется в сфере вирусологии. Работает у нас по программе бактериологического оружия, массового поражения, — по памяти, что вспомнил, доложил подполковник Лазарев, заместитель.

— А ему-то что здесь надо? — искренне удивился генерал.

Тем временем, в кабинет вошёл сухонький старичок, в сером каком-то зажёванном костюме и с бифокальными очками на носу. Старичок был настолько тщедушен, что со спины его можно было назвать ребёнком. И с постоянной радостью в глазах и светлой улыбкой на губах, он вполне соответствовал своей фамилии — этакий вечный школяр, и несмотря на свои шестьдесят семь лет, до сих пор, оставался резвым, бойким и жизнерадостным старичком.

Поздоровавшись со всеми в кабинете, Школяров прошёл в противоположный от генерала, конец стола, где разложил принесённые с собой папки с бумагами.

— Господа, вы я вижу удивлены моему приходу, — поправив съезжающие на переносицу очки, обратился к аудитории профессор Школяров, задорно блестя глазами. — Мне стало известно о вашем тупике в деле «неуловимый» и у меня кажется есть кандидатура на вашего неуловимого преступника… — с места огорошил всех профессор и замолчал, торжественно оглядывая собравшихся.

— Интересно, интересно… — хмыкнул генерал сложа руку на груди, придвигаясь поплотнее к столу. — И что же там накопала биологическая разведка, профессор.

Люди за столом, на слова генерала, так же ухмыльнулись.

— Извините! Не надо так со мной. Я не лично к вам пришёл, а пришёл я выложить одну интересную идею, отделу «ЧС». — Негодующе сверкнул глазами, профессор.

— Извините конечно. Это я погорячился, продолжайте… — извинился Овчаренко. «И за что он обидел старика? Ведь и не хотел. Наверно просто из-за того, что весь его отдел землю роет, а результатов нет и тут появляется этот человек и утверждает, что знает преступника. Скорее же всего старичок выдвинет бредовую идею, а таких идей и сам генерал сколько хошь навыдумывает. Пользы от этого никакой».

— Из разных отделений больниц, города Москвы, ко мне поступила информация из их моргов о странных трупах людей. Посмотрите пожалуйста, — Школяров раздал фотографии.

— Ну и что здесь такого? Мы кучу просмотрели подобного материала, — равнодушно поинтересовался Старусенко, разглядывая фотки. — Очередная жертва извергов, вон как у них переломаны ноги.

— Нет, нет вы не поняли. Я тоже сначала так подумал, — азартно подхватил профессор. — Но после того, как я лично ознакомился с материалом, я пришёл к совсем другому выводу. С позволения сказать — эти трупы, извините за консенсус, абсолютно здоровы и никто их не калечил и не ломал им ноги.

— Вы хотите сказать… — удивленно поднял глаза генерал, отрываясь от разглядывания не лицеприятных фотографий.

— Да, да! — перебил профессор, — ноги им никто не ломал. Это такой естественный изгиб.

— Но этого не может быть, — обескуражено прошептал подполковник Лазарев.

— Отчего же, как видите, может, — сказал буднично профессор. — Я всё проверил, перепроверил, и рентген показал целостность костей ног и суставов… — и сделал театральную паузу, давая присутствующим переварить полученную информацию, а затем вывалил то, от чего у всех вообще глаза на лоб полезли. — Перед вами, господа — мутант. То есть не совсем человек и в то же время, человек. И кстати, тут недавно ко мне попал один интересный протокол, некоего капитана Прохорова. Судя по отчету, он единственный, кто столкнулся с живым мутантом. Остальные, для информации, умерли в результате несчастных случаев или замёрзли. Ознакомьтесь пожалуйста, — раскрыв чёрную папку, Школяров пустил по столу отксерокопированные листы бумаги. И в кабинете наступила тишина.

Когда все прочитали, чтобы не потерять инициативу, Школяров продолжил:

— Вот-вот. После этого я поспешил к вам. Я опросил капитана. Бедный, вы бы его только видели. Но несмотря на своё состояние, он полностью подтвердил свой отчёт, пересказав его мне в более подробной форме. Так же я проверил труп, застреленный им. Всё сходиться — этот капитан Прохоров, единственный оставшийся в живых, после встречи с этим странного рода человеком.

— Фантастика! Просто сценарий фильма ужасов какой-то, — пробасил генерал. — И попади ко мне такой рапорт, я б решил что писал его псих.

— В том-то и дело! — азартно воскликнул Школяров. — Возможно эта информация и достигала этих стен, но из-за своей нереальности, дальше бюро обработки видимо так и не прошла.

Генерал Овчаренко посмотрел на своего зама и подполковник Лазарев сразу нервно заёрзал, на стуле:

— Возможно и приходила, но мне лично никто не докладывал, — сказал он, пожав плечами.