Портальных Дел Мастер. Книга Вторая (СИ) - Злобин Максим. Страница 45
— Пять минут до эфира! — раздался крик откуда-то сверху.
— Всё, — сказала Воронцова. — Идите.
Опять длинные столы. Опять бутылочки воды, по одной каждому. Вот только на сей раз вместо арбуза каждому из нас выдали табличку с именем и микрофон. А чтобы мы не налажали и не наговорили лишнего, микрофоны были отключены, — звуковик врубал их только тогда, когда нужно было отвечать на вопрос.
Журналистов было очень много.
Сегодня здесь присутствовали все СМИ, и притом не только нашинские, — в толпе мелькали и азиаты, и чернокожие, и чопорные европейские рожи, которые под моё настроение так отчаянно просили кирпича.
Я сидел на самом левом стуле. Далее всё моё семейство, за ними Ланской, Тихонов и Мордасов, — мой покровитель и благодетель, которого я видел впервые в жизни. Приятный, кстати, дядька. Здоровенный такой. Почти как Ходоров, только в годах, да ещё блондин.
И да, на главе МЧС сейчас не было лица. Уверен, что до него паршивая весточка долетела ещё раньше, чем до нас.
— Что за магию вы используете? — таким был каждый второй вопрос. — Откуда вы узнали секрет рун?
А каждый первый, адресованный мне:
— Связаны ли вы как-то с «Оком Сета»?
Отвечать мне на него не пришлось ни разу, потому что сразу же вмешивался Тихонов и говорил, мол, секретная информация, государственная тайна, разглашению не подлежит, идите в жопу. Ну… не так прямо, конечно, но смысл был ясен.
Что характерно, я интересовал достопочтенную публику меньше всего.
Главы министерств — понятно, люди важные и интересные. Соня сходу стала лицом и голосом семьи Апраксиных, а в перспективе ещё и секс-символом поколения. Лёха тоже, но для другой аудитории; про своих жён мой ушлый брат не обмолвился и словом.
Ну а Шиза с Костей были атакованы жёлтыми изданиями. Кто-то уже успел слить информацию о том, что между ними роман… а хотя… сливом это назвать сложно. Кому от этого стало плохо-то? Наверняка кто-то из маркетологов ляпнул без злого умысла и не подумав жене, та передала подругам и пошло-поехало.
Так вот… К чему это я?
У меня было время на подумать.
Грёбаные Кольцовы. Как я там говорил? Сделал Серафимушке прощальный подарок, да? Гуманист весь из себя. Пацифист херов. Вот ведь чёрт! Надо было реально вырезать эту семейку и чуть помучиться угрызениями совести тогда вместо того, чтобы всё это завертелось снова сейчас.
Наглые ублюдки!
И как правильно сказала Наталья Эдуардовна, раз они начали действовать на показуху, тайком дело уже не решишь. Теперь, когда в Российской Империи официально есть портальщик и оборотень, которых пытается присвоить княжеский род, внезапное выпиливание этого самого княжеского рода — ход опрометчивый.
Тут и расследовать нечего…
Дуэль?
Хер там.
Нельзя.
Не по правилам это, чтобы босяки благородных господ вырезали. А самый прикол в том, что мешает не сама морально-этическая ненормальность убийства как такового, а именно что разница в сословиях. Типа… схлестнуться со мной для Кольцова — это оскорбление пресловутой чести.
Н-да…
Император нам титул не пожаловал. Паскудник эдакий. Да и вообще, не при делах получается. Когда бы мы были экспериментом Самого Государя Российского, Кольцовы бы десять раз подумали прежде, чем лезть, а так…
Блин!
Сидели себе в Дракон-Коньячном, забот не знали, а теперь вот, примеряем на себе социальные конструкты. Навязанные. Чужие. Вообще не наши ни разу. Ну право слово, это же не законы физики, — непоколебимые и равные для всех, — а потому я не обязан им следовать.
И не буду!
Конференция потихонечку подходила к концу, а у меня вдруг на душе стало спокойно-спокойно. Я вдруг уверился в том, что всё будет хорошо. В этом мире, где всё и все связаны какими-то сраными условностями, даже Император не может всё… а я внезапно могу.
Вообще всё, что угодно могу.
Посадить портальщика на цепь невозможно, как ни старайся. Так что для начала я послушаю что там придумала Воронцова, попытаюсь решить всё юридическим путём, а если не получится — сделаю по-своему…
Итак, суд уже назначен.
И спешка есть.
Сергей Серафимович, — да поразит сыпь его хитрые чресла, — очень хочет успеть уладить все формальности до начала учебного года, чтобы лично оплатить учёбу в Академии «своим ребятам». На связь с «ребятами», кстати, он так до сих пор и не вышел.
Интересно, кстати, почему.
Не думаю, что он знает что-то сверх того, что должен знать. А хотя-я-я-я… Стоп! Мы ведь эвакуировали мать порталами, верно? Да и вообще… раз уж он поднял документы, значит понял, что мы дети недавно пропавшей при удивительных обстоятельствах Ольги Кольцовой.
Так что же, получается?
Спалились?
В таком случае понятно, что договариваться со своими будущими активами по-хорошему он не намерен. Будем воевать. Сначала в суде, а потом и на кулачках помашемся.
В «нашей» аудитории произошли кадровые перемены.
Всех этих модных бородатых ребят, — маркетологов, я имею ввиду, — уже выгнали к чёртовой матери и пригласили на их место команду юристов. Цветастые рубашечки, о которые можно было нечаянно обжечь сетчатку, сменились на унылые серые пиджаки.
Лишь одно осталось неизменным — Наталья Эдуардовна во главе собрания.
Всё так же попыхивая сигарой, она выслушивала одного законника за другим, кивала, но не записывала.
— Как дела? — я улучил момент и вырвал её из лап юристов.
— Пока не родила, — на автомате ответила Воронцова. — Разбираемся.
— Шансы есть?
— Вроде бы есть. Но… Знаешь… Мы сейчас можем придумывать себе всё, что угодно, но каждый их ход не просчитаешь. Пока суд не начнётся, ничего не поймём. Шахматы, помнишь? Так что их цель, — Наталья Эдуардовна ткнула сигарой в толпу унылых ребят, — как следует подготовиться. А наша цель — расслабиться и постараться получить удовольствие.
— А от Его Высочества какая-то реакция вообще поступала? — спросил я.
— Так вот они и есть реакция Его Высочества. Лучшие из тех, кто остался.
— То есть «из тех, кто остался»?
— То есть Кольцовы знали заранее о том, что собираются судиться… прикинь, да? И уже купили лучших. А вот эти остались.
Вот ведь засада!
Очко в том, что на этот раз деньгами проблему не решить. А даже если попытаться, то у нас достойный соперник. После того, как я видел военный отряд Кольцовых в Каринском рифте, сомнений на счёт их состоятельности я не испытывал.
Так что здесь нас переплюнут.
— Ага, — сказал я. — А сколько у нас времени на подготовку?
— Сегодняшний вечер, да завтрашний день. А что?
— А что, — задумчиво повторил я. — А что, если юристы Кольцовых внезапно начнут пропадать или отказываться от работы? Мы с Лёхой можем прошвырнуться по Москве и дать каждому показания в частном порядке. Ну и звиздюлей ещё…
— Нет! — крикнула Воронцова. — Не лезь! До суда вообще ничего не делай, я запрещаю! И вообще! На сегодня свободен! Всё!
Ну… Что ж?
Свободный вечер на то, чтобы ещё раз всё обдумать и переговорить с семьёй — самое то. И кстати, до моей семьи внезапно домотался какой-то пузатый мужичок с залысиной, которого я здесь раньше не видел.
В одной руке у него был красочный глянцевый постер, — он чуть ли не в лицо тыкал им Софии Романовне, — а в другой связка алюминиевых банок. То ли пивных, а то ли из-под газировки.
Пускай руки у мужичка были заняты, жестикулировал он ими очень активно. Да и вещал что-то такое вдохновенное, с задором и огоньком.
— О! — воскликнул он. — Ярослав Романович, а вот и вы! Ждал вас, ждал.
— А вы… простите… кто?
— Я торговый представитель энергетического напитка «IMBA», — представился мужичок, хотя имени своего так и не назвал. — И мы с вашими родственниками как раз обсуждали рекламный контракт.
— Послушай, Яр, — сказал Лёха. — Звучит круто.
— Ну конечно же круто! — подхватил торговый. — Наша компания сотрудничает только с рифтерами топового уровня! На мировом рынке это… Та-да-а-а-ам! — тут он ткнул в меня своим плакатом.