Возмездие (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович. Страница 21

— Пусть попробует, — пожал плечами Никита с показным безразличием. — Возможно, твой отец хочет привлечь к себе внимание. У него ресурсов для защиты куда больше, чем у тебя. Или Андрей Егорович уже давно контактирует с ворами на взаимных интересах.

— Ну, знаешь ли… — возмутился Владимир и осекся, увидев почерневшие зрачки Никиты, почти как у отца. Что это было? Какая-то реакция на неправильное поведение молодого князя? Невероятная концентрация Силы, которую с трудом сдерживает волхв? После того, как Назаров продемонстрировал в тайге жуткие способности, запросто играя с грозой, Строганов-Турский вдруг ощутил себя ребёнком, беспомощным и ничего не понимающим ребёнком. Никита, несмотря на возраст, знал куда больше многих убелённых сединами аристократов, ставящих человека на колени одним взглядом. — Ну, хорошо, я допускаю эту версию, не более.

— А я не требую от тебя принимать её, — примиряюще кивнул Никита, мгновенно убирая сгустки черноты из взгляда. — Дворянам невместно марать свою репутацию и честь общением с ворами. В этом мы с ними очень схожи: кастовость, кодекс чести, тайные знания… Но иногда приходится влезать в эту грязь, Володя. Трудно оставаться незамаранным, идя по жизни. Когда-то я услышал одну фразу, точно передающую суть всего, что крутится вокруг нас: если не хочешь идти на компромиссы, получаешь компромат.

— А ты? — спросил его в лоб Строганов. — Как у тебя с этим?

— Приходилось, — чересчур спокойно ответил Никита, и князь ему сразу поверил. — Я ищу компромисс со своими жёнами, потому что приходится лукавить, скрывать от них неприглядную сторону своей жизни. Пытаюсь сохранить независимость Рода, идя на уступки Меньшиковым в некоторых вещах. Стараюсь не конфликтовать с мощными кланами Шереметевых и Волынских, влияющих даже на императора в большинстве вопросов политики и экономики. Потому что ещё слаб во всех компонентах. Моя слабость — в моих любимых женщинах и детях. Я могу уничтожить всех врагов превентивно, а дальше-то что? Гордо держать родовой щит и знамя на пепелище? Нет, я пока не готов стать монстром. И дай мне сил Перун оставаться человеком как можно дольше.

— Тебя пожирает Сила? — внезапно догадался Владимир.

Никита ничего не сказал, встал с кресла и подошел к журнальному столику. В его руках очутились две половинки расколотого бокала. Соединил и аккуратно сжал их в ладонях, из которых полились лилово-алые струйки холодного огня. Они охватили руки до запястий и стали жадно лизать их, словно обрадованный пес, встретивший своего хозяина. Владимир только успел моргнуть дважды, а бокал стоял как целёхонький, без единой трещины, словно никогда и не ломался.

— Так и живу, брат, — грустно улыбнулся Никита. — Ищу компромиссы.

— А дети? — в горле Владимира образовалась пустыня. — Они взяли твою Силу?

— Хвала Перуну — нет. Не в том смысле, что бездарны, и я этому радуюсь, а в том, что им хватит искры Дара противостоять всем неприятностями в жизни, не пережигая в себе чудовищную концентрацию магии. Будь уверен, я подстраховался. У моих детей будет мощная защита со всех сторон, если даже они пропустят удар.

Повисшую в кабинете паузу Владимир постарался побыстрее заполнить.

— Так что нам делать с полученной информацией по воровской кассе?

— Ждать, — бросил волхв. — Иногда полезно просто сесть на берегу реки и смотреть на текущую воду. Нет, мы как китайцы не будем терпеливо ждать проплывающий мимо труп врага. Я не готов к такому мазохизму. Просто подождём в приятной неге и отдыхе, когда начнется возня.

— У тебя какая-то задумка, — погрозил пальцем Владимир и улыбнулся. — Не буду допытываться, сам всё скажешь. Начну готовиться к встрече, буде такая состоится.

— И правильно, — хлопнул его по плечу барон Назаров. — Пошли, брат, в гостиную, посмотрим, как наши дамы князя Строганова в дурачках оставляют. Поверь, они могут. Только пока один иди, мне важный звонок нужно сделать.

Выйдя из кабинета, мужчины разошлись в разные стороны. Уединившись в дальнем крыле особняка, Никита по-мальчишески запрыгнул на широкий подоконник, нарисовал в воздухе невидимую обычному глазу руну, закрываясь непроницаемым пологом и набрал номер телефона, которого не было в базе аппарата, зато цепко держащийся в голове. Никогда не знаешь, у кого возникнет интерес поглядеть, с какими людьми общается барон Назаров.

Клиент, которого набирал Никита, долго не отвечал, но терпения у волхва было не занимать.

— Здорово, Хирург, — усмехнулся Никита, услышав щелчок соединения. — Не рад меня слышать?

— Я уже обрадовался, что обо мне забыли, — в свойственной ему манере шутить откликнулся вор. — Живу в тишине, кругом тайга, воздух волшебный, надышаться не могу. И никаких проблем… до этого звонка. Что случилось?

— Послезавтра я возвращаюсь в Верхотурье. Надо встретиться. Разговор не по телефону. Жди меня на агентурной квартире. Всё.

— Понял, Никита Анатольевич, — ответил Хирург и сразу же прервал разговор.

Симбирск, июль 2016 года

Они успели занять столик, прежде чем бар, как его назвала Анна, заполнился гомонящей молодежью. Сидя напротив девушки на удобном диванчике, Велимир неторопливо цедил пиво из высокого бокала с нарисованным на запотевшем стекле глухарём и витиеватой надписью «Волжское». Видать, кто-то серьезный продвигает свою продукцию, раз не поскупился на рекламу. Бармен уверил княжича, что «Волжское» — самое удачное светлое пиво, мягко пьется, а горчинка на языке только вызывает желание попробовать еще.

Анна потягивала из трубочки ромовый коктейль и кидала взгляд на прибывающих. С того места, где они сидели, хорошо просматривался огромный танцпол с вертящимися шарами на потолке и сценой, где ведущий ловко управлялся с большим количеством техники. Из колонок гремела бодрая музыка, но магическая завеса позволяла разговаривать, не повышая голоса. В общем, Велимира удивил размах «Сферы». Снаружи она казалась куда меньше. Было непривычно, но не настолько, чтобы ему здесь не понравилось. Рядом красивая девушка, на которую надо произвести впечатление, неплохое пиво, никто не лезет с разговорами. Можно, конечно, не напрягаться, зная о договорённости Шереметевых и Милославских о женитьбе, но для княжича подобные схемы казались издевательством. Быть котом в мешке не хотелось. Куда приятнее, если избранница (даже не по его воле) сама оценит, с каким мужчиной ей предстоит жить в дальнейшем.

— Куда ты все время смотришь? — не выдержал Велимир. — Ждёшь кого-то?

— Скорее, просто так, — пожала плечами Анна. — Обычно сюда мои подруги приходят с кавалерами. Некоторые их меняют с удивительной периодичностью.

— Обычное женское любопытство?

— Осуждаешь? — усмехнулась Милославская.

— Ну… я думаю, можно провести время куда интереснее, чем разглядывание всяких кавалеров.

— И что ты мне предложишь?

— Потанцевать. Хочу увидеть, какова ты в деле.

— Нахал, — фыркнула Анна. — Я очень хорошо танцую. Только год назад прекратила ходить на хореографию. Надоело. Нет смысла конкурировать с партнёрами в танце. Всё равно ноги оттопчут, как ни старайся.

— Тогда приглашаю, — Велимир встал, одёрнул блейзер и вышел из-за столика. Протянул руку девушке. — Проверим, каковы вы в деле, Анна Фёдоровна.

— Охотно, — глаза Милославской озорно блеснули. Её ладонь оказалась в его руке. — На что спорим?

— Если вы сочтёте моё искусство танцевать непревзойденным, то проведёте весь завтрашний день в моем обществе в качестве гида по Симбирску.

— А если я? — закусив губу, чтобы не рассмеяться, поинтересовалась Анна.

— Твоё право.

— Магический фейерверк вечером над Волгой от одарённого, — быстро ответила она.

— Идёт, — согласился княжич, уже страстно желая выиграть (с Водной Стихией в загашнике салют будет блёклым) и на всякий случай уточнил: — А наш столик не займут?

— Здесь написано «занято», — кивнула девушка на небольшую табличку из прозрачного пластика, на которой переливалась изумрудно-желтая надпись с цифрой 10. — Столик записан на моё имя, и никто не имеет права занять его без договоренности со мной.