Возмездие (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович. Страница 83

— Не нукай, ещё не запряг, — белозубо улыбнулся Никита. — Я, вообще-то, сюда ради Аякса приехал. Хотел ему предложить сменить воровскую романтику на классическое обучение в Академии Иерархов. А с вами и не собирался никаких дел вести.

Чародей-полукровка удивленно захлопал глазами от неожиданности.

— Дерзкий, на магию надеешься? — Батыр ухмыльнулся и выложил на стол воронёную коробку, в которую был искусно вмонтирован продолговатый камешек, похожий на речной голыш. Он багрово засветился, и Никита вдруг ощутил гулкую пустоту внутри себя, как будто все энергетические потоки иссякли, а искра, испуганно дёрнувшись, погасла. — Узнал блокиратор? Вот теперь давай без борзоты своей потрещим. Сначала насчёт золота. Хирург мне признался, что часть общака на базе в Каменке хлопнул князь Строганов-Турский. Ну, кто это такой, мы знаем. Младший сын тобольского зверюги. Володей зовут. А с этим князьком и ты был. В общем, это золотишко надо вернуть. С процентом, конечно.

— Ты что делаешь, Батыр? — завопил Аякс, тоже в полной мере ощутив закупорку магических каналов.

— Заткнись, чародей, — лениво отмахнулся вор. — Никто здесь не собирается друг другу кровь пускать. Это так, для уравнивания сил.

Никита размял плечи, уловив взгляд Хирурга. Как будто предупреждал, что не нужно показывать свою прыть, можно всё уладить без жёсткого столкновения. Давить на Батыра бесполезно, он из тех «иванов», которые никогда не признавали иерархическое превосходство дворян, даже под угрозой полного уничтожения.

— Золото тебе никто не вернёт, — сразу обозначил позицию Никита. — Перевалочная база для бегунков, где держали намытое золото, находится на землях князя Строганова-Турского, и он вправе решать, как с ним поступить.

— Себе в карман? — оскалился Батыр, сверкнув золотой фиксой.

— Нет, в казну. Тридцать процентов вернулось ему в виде премии от государства, и он их потратил на детский дом и музыкальную гимназию в Тобольске. Очень благородное дело.

Никита нисколько не лукавил. Владимир и в самом дел провернул такую акцию с захваченной воровской кассой, и о меценатстве молодого князя узнали все тоболяки через прессу и телевидение. Отец постарался.

— Золото мыли наши люди, поэтому оно принадлежит нам, — вор наклонился вперёд, вглядываясь пристально в глаза Никиты.

— Ещё раз объясняю, — спокойно ответил волхв. Взгляд у Батыра был змеиным, завораживающим, как будто стремился подавить волю собеседника. — Каждый грамм золотого песка или самородка, добытый нелегально на родовых землях князей Строгановых, отымается в пользу хозяев. Ваши воровские законы здесь не имеют никакой власти. Он имел право уничтожить прииск и посёлок, являвшийся притоном для беглых каторжан и бандитов, и этим правом воспользовался. Имеешь какие-то претензии? Не советую качать права перед Строгановыми. Всё закончится плохо. Для вашей кодлы. Ферзь и Чекан, надеюсь, люди неглупые, и предупреждение поймут.

— Откуда их знаешь? — напрягся Батыр.

— Земля слухами полнится, — усмехнулся Никита.

— Хирург, а что у тебя общего с этим дворянчиком? — вор взглянул на управляющего, всё так же попивающего чаёк. — Как ты с ним сошёлся?

— Так барон Назаров — хозяин Верхотурья, дурилка, — с удовольствием разглядывая меняющееся выражение с наглого и самоуверенного на растерянное. — Я же тебя предупреждал, Батыр, чтобы ты особенно не рассчитывал на золотишко и не качал свои права. Нет у тебя их здесь.

— Продался?

— Барон выручил меня, когда я попал в жёсткий переплёт, предложил тёплое местечко. А долги надо отдавать.

Хирург нарочито громко хлюпнул и перевернул кружку вверх донышком.

— Слышал про банду «Лотоса», которая здесь заправляла?

— Ты про китаёзов? — Батыр лихорадочно искал варианты, как бы ещё надавить на несговорчивого барона, но последний вопрос Хирурга его озадачил весьма сильно. Слухи про разгром верхотурьинской триады обрастали такими подробностями, что с трудом осознавались как правдивые. Якобы, какой-то демон в обличии человека запугал до колик в животе этих узкоглазых, что они, теряя тапки, неслись отсюда до самых джунгарских степей. А ведь эти ребятки никого сюда не пускали, решив все проблемы с недопониманием крайне радикальным способом: самые наглые и борзые просто исчезали в тайге.

— Про них самых. Господин барон лично их поганой метлой прогнал, — на лбу Хирурга зашевелились морщины. — Поверь, у этого человека достаточно средств и сил прихлопнуть екатеринбургский филиал общака, не поморщившись.

— Нехорошо, Хирург, такие вещи скрывать, — Батыр втянул в себя воздух, ноздри раздулись. — Хоть ты и уважаемые вор, но вот тут неправ. Подставил меня перед хозяином города, старик.

— Не перекладывай с больной головы на здоровую, — хищно оскалился Хирург. — Я тебе сразу сказал, что человек, который приедет для разговора — серьёзная шишка, вам не по зубам. И общак он брал вместе со Строгановым по праву хозяина. Вместо того, чтобы притихнуть, вы хвост распушили. Захотелось о бетонную стену башку непутёвую расколотить? Рассказать, что беглые, которым вы перевалку на Каменке оборудовали, в Турском творили, как беспредельничали, девок насиловали? Чего глазами хлопаешь? Сидели бы тихо, не безобразничали — ничего бы и не случилось. Раз уж взялись за серьёзные дела под боком князей, делайте всё тихо и мирно. А теперь не знаю, как будете со старшим Строгановым разговаривать.

— А при чём здесь зверюга? — насторожился Батыр.

— А при том, что его интересы тоже ущемлены. Одной глупостью против себя целых три рода поставили.

— Хирург, ты человек в воровской семье легендарный, — переговорщик провел ладонью по макушке, заодно и погладив татуированного паука, — ещё с Дядькой Хаимом дела крутил… Я верю твоим словам, но почему ты сразу не раскидал по понятиям? Мы бы не тревожили уважаемого человека, — он при этом зыркнул на расслабленно сидящего Никиту.

— Барон хотел поговорить с Аяксом, об этом я и сказал, — Хирург превратился в хищную росомаху, которая схватила неосторожную жертву, но вместо того, чтобы сразу удавить, забавлялась с ней. — А вместе с ним припёрлись вы. Ну, раз уже здесь, послушайте старика, у которого мозги ещё не засохли, как у некоторых. Езжай в свой Екатеринбург и передай Ферзю с Чеканом привет от меня. И затихните на время. Прекратите все нелегальные операции с золотом и камушками. Предупредите клиентов, чтобы тоже поумерили свои визиты через кордон. Когда на вас выйдет князь Строганов-старший, выслушайте его внимательно. Будет делать предложение — не отказывайтесь. Больше выиграете. Ну, а если вдруг ретивое взыграет — извините, я вас предупреждал.

— Приму к сведению, Хирург, спасибо, — посерьёзнел Батыр и снова взглянул на Никиту. — Извини, уважаемый, сразу не разобрались по ситуации. И за триаду благодарность от воров будет. Считай, весь Урал очистился от этой гадости.

Волхв даже глазом не моргнул; он даже не знал до этой минуты, что «Лотос» полностью свернул свою деятельность в уральских губерниях после разговора с Главой триады. Настолько сильно впечатлились предупреждением молодого чародея?

— Слово сказано, — бросил Никита. Мог бы он гордо отказаться от воровского долга, будучи высокородным дворянином? Просто обязан был это сделать, но прагматизм, вбитый ему в голову с малых лет в Тайном Дворе, подсказывал, что нельзя отпихивать должника, даже если это обычный сантехник или купец второй гильдии. Барон Назаров до сих пор жил в каком-то непонятном пограничном состоянии, где по одну сторону находится аристократическое общество, а по другую — все остальные. По сути, он был Ходоком между двумя мирами, где одинаково хорошо чувствовал себя и особо не заморачивался по поводу каких-то сословных ограничений.

И Батыр это состояние хорошо уловил. Взгляд его на мгновение метнулся к Аяксу, потом на блокиратор. Никита сидел спокойно, не обращая внимание на пустоту внутри себя, но напряг все мышцы для броска. Ему хватило мгновения, чтобы понять, ради чего Хирург раскрылся перед ворами.