Большая книга ужасов 19.Наследница тьмы. День вечного кошмара. Лорд Черного замка. - Неволина Екатерина Александровна. Страница 21

«Если не выберусь отсюда, точно сойду с ума», – решил Юрка и сразу после линейки отправился к выходу из лагеря. Его окликали какие-то ребята, но он не слушал. Он просто не хотел их слушать, все ускоряя и ускоряя шаг: только бы выбраться отсюда! Только бы выбраться!..

Вот и спасительная ограда. Слепые глаза пионеров смотрят укоризненно. Юра взялся за забор и перенес ногу, чтобы перескочить…

И тут кто-то крепко схватил его за футболку.

– И куда это ты собрался?

Юрка оглянулся. Вожатая Лена, так похожая на его маму в молодости, строго глядела на него. В глазах предательски защипало. Ему казалось, что нужно только выбраться отсюда – и все будет нормально. Главное – выбраться.

– Выпустите меня! – попросил он. – Я сюда случайно попал. Я не отсюда. Выпустите! Ну пожалуйста!

– Каждый из нас именно там, где ему надлежит быть, – строго произнесла Лена. – И никаких случайностей! Так что разворачивайся и марш к другим детям! Живо! А если увидишь этого хулигана Соколова, тут же пришли его ко мне!

«Ничего, в другой раз убегу. Не сможете же вы сторожить меня день и ночь», – решил Юра, с недоумением отметив, что странный мальчик опять за ним наблюдает, и в глазах его читается злобное торжество. «Интересно, за что он меня так ненавидит? Что я ему сделал?» – удивился Юра и неохотно побрел в сторону белых корпусов.

По пути на глаза ему попался стенд, на который он не обратил внимания раньше. На стенде висела какая-то газета, и Юра подошел поближе, чтобы разглядеть ее. Уж лучше бы он этого не делал. Газета оказалась «Пионерской правдой» от 18 июля 1986 года.

Глава 3

Горн трубит тревогу

На завтрак давали жидкую овсяную кашу. Юра увидел, что в одной из тарелок, стоящих на их столе, завязла муха. Она села на кашу, прилипла и не могла взлететь, и только надсадно жужжала. Ему стало так противно, что даже затошнило. Не больший аппетит вызывал и отталкивающе-малиновый кисель, такой же болотисто-тягучий, как и каша. Так что пришлось удовлетвориться кусочком довольно черствого хлеба с солью.

После завтрака всех погнали на операцию «Уют», заключающуюся в уборке территории, затем следовали оздоровительные процедуры, обед и послеобеденный сон. Спать Юрка, естественно, не мог, а поэтому, дождавшись, когда в комнате станет тихо, выскользнул во двор.

Жарко палило солнце. Асфальт казался раскаленным, а слепые глаза изваянных из камня пионеров-героев смотрели злобно и торжествующе. На то, что все это бред и кошмар, оставалось все меньше надежды. Тогда что же? Странная дыра во времени, в которую их угораздило провалиться? Ну должен же быть хоть какой-то выход… И еще… Да, он не мог бросить здесь своих друзей. Бежать, безусловно, нужно вместе, но вот как уговорить их на побег?

Юрка сел на бордюр за кустом сирени и задумался.

– Эй, малявка! Чего шляешься! Тихий час! – донесся до него чей-то голос, и Юра вздрогнул, решив, что обращаются к нему.

Но нет: высокий толстый мальчишка, лет, наверное, шестнадцати, держал за ворот рубашки тщедушного паренька помладше Юрки.

– Отпусти! – пискнул тот.

– Разбежался! – хохотнул обидчик. Юра разглядел, что у него жирная лоснящаяся кожа и пробивающиеся над верхней губой черные усики. – Ну-ка, посмотрим, что у тебя в карманах!

«Соколов! – мелькнула в голове догадка. – Тот самый хулиган, которого искала вожатая!» Надо было бы вмешаться и защитить мальчика, Юра даже привстал. Однако… обидчик выглядел слишком здоровым и совершенно безбашенным – сразу видно, что двоечник, драчун и второгодник. А во-вторых, вокруг и без того творилось полнейшее черт знает что – не до пустяков. В общем, Юрка позволил делу идти своим ходом. Ему было неприятно смотреть, как усатый бугай избивает мальчика, и он зажмурился, обхватив голову руками.

– Ну-ка, что здесь творится? – привел его в себя голос вожатой.

Юра медленно отвел руки от лица и оглянулся.

Худенький мальчишка сидел на асфальте, утирая грязным кулаком слезы. У него был подбит глаз и разодрана коленка. А рядом… рядом стояла вожатая Лена.

– Он меня избил! – прохныкал мальчишка.

– Ах так?! Ну попадись мне этот Соколов! – топнула ногой вожатая.

– Нет, это не он… Это…

– Как это не он? Я сама его здесь только что видела! Ты, будущий пионер, и врешь! Как тебе не стыдно! – оборвала мальчишку Лена. – Нельзя покрывать хулиганов и разгильдяев. Знаешь же: «Не бойся врагов, в худшем случае они могут тебя убить, не бойся друзей – в худшем случае они могут тебя предать. Бойся равнодушных – они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существуют на земле предательство и убийство» [3].

Даже в этот жаркий полдень Юра ощутил, будто по спине его пробежал холод. И почему он не вмешался?! Неужели он сам – этот равнодушный, чье безразличие сеет на земле зло?.. «Это не мое время, это не мое дело. Я здесь посторонний, меня словно бы нет», – попытался успокоиться он, но сердце болезненно саднило. Маменькин сыночек, трус – не зря его так называли в классе. И напрасно Дина выбрала его в друзья – он ни на что не способен… А вдруг это именно из-за него они все оказались здесь? Вдруг это испытание, которое он только что самым позорным образом провалил?..

И тут Юра заметил, что он не один. Неподалеку, засунув руки в карманы, стоял уже знакомый ему темноволосый мальчик.

– Ты что, за мной следишь? – крикнул ему Юрка.

Мальчишка смотрел на него с неприкрытой усмешкой и молчал.

– Ты вообще кто? И что тебе от меня надо?

И эта реплика также повисла в воздухе.

Юра хотел сказать своему знакомому незнакомцу, чтобы тот убирался, пока не схлопотал по шее, однако вдруг подумал: бесполезно. Если всё вокруг так погано, как кажется, какая разница, пялится ли на него этот мрачный клоун или нет…

Он отвернулся, а когда оглянулся в следующий раз, мальчика уже не было.

Меж тем тихий час закончился, двор снова наполнился ребятами, а Юрка все сидел за кустом сирени, чувствуя себя так отвратительно, как, наверное, никогда в жизни. В таком положении его и нашел Серега.

– Эй, ты чего это здесь сидишь? – окликнул он его. – Сейчас пойдем в футбол играть.

– Слушай, скажи, пожалуйста, ну, как друг, – Юрка поднял на приятеля умоляющие глаза, – а ты веришь в то, что происходит вокруг? Ну, это всё взаправду? На самом деле?

– Конечно, о чем речь? А ты думал, фильм смотришь? – усмехнулся Серый, присаживаясь рядом. – Уж поверь, ни в каком фильме не бывает таких паршивых котлет, какие нам дадут на ужин. Сегодня как раз мое дежурство в столовой было. Беее! Уж лучше бы сосиски или «докторскую»…

– Ну хорошо, – выдохнул Юрка, – тогда скажи мне, какой сейчас год?

– Шутишь? Восемьдесят шестой конечно же.

– А не две тысячи девятый? – Юра внимательно посмотрел на друга, стремясь не упустить его реакцию.

– Ну даешь! – присвистнул тот. – Скажи еще три тысячи сорок седьмой! Ты что, «Библиотеки приключений и фантастики» перечитал? И как только книжки достал, я вот уже с начала смены в очереди на Стругацких…

– И что, ничего не помнишь: ни летний лагерь, ни то, как мы сюда через забор полезли? – еще раз на всякий случай уточнил Юра.

– Какой летний лагерь? Мы как сюда в начале смены приехали, так и живем, уже дней десять. Это у тебя, по-моему, с головой не в порядке. Со вчерашнего дня будто сам не свой.

«А если в этом восемьдесят шестом году были точь-в-точь такие же, как мы, ребята? Что, если я просто попал на место своего двойника?.. А эта Лена? Она что, двойник моей мамы… Нет, не может быть!..» – Юрка задумался. Его маме сейчас сорок лет… Значит, в 1986-м ей было… как раз семнадцать… Неужели он отчего-то угодил в мамину юность?..

– Ну что, ужинать идешь? – отвлек его от размышлений Серый. – Понимаю, котлеты не фонтан, но жрать-то надо… Все равно ничего путного больше не дадут.

– Ладно, пойдем, – кивнул Юра.