Таинственный всадник - Кэнхем Марша. Страница 65

– А Рос?

– Рос… Станет очень богатым человеком.

– Это все, что он хотел? Деньги?

– Неужели вы думали, что он так предан своей профессии? И долгу? – Рене пристально смотрела ему в глаза, и он испугался, что она обнаружит в них лишнее; он со вздохом добавил: – У меня есть и неважные новости для вас, мамзель. Кажется, ваш дядя возвращается в Лондон, и, черт побери, он очистит хранилище, чтобы ему не начали задавать слишком много вопросов.

– Он может это сделать? – спросила Рене.

Тайрон стиснул зубы.

– Я полагаю, вы могли бы обратиться в суд, но для этого потребуется много времени. Я пользуюсь сведениями Роса; он сказал, что на следующей неделе они оба исчезнут и окажутся там, где никакой кредитор или суд не сможет их найти. Это, конечно, несправедливо, но сколько вы можете истратить за одну жизнь? Даже после того, как я заплачу Росу, у нас останется более чем достаточно. И вы будете жить в полной роскоши, как и приличествует герцогу и его семье.

Рене следила за его руками, скользящими к поясу на ее талии. Поглощенная тем, что он ослабляет узел, она едва не пропустила самый важный момент из сказанного.

– У нас? – шепотом переспросила Рене, снова взглянув на его руки. – Вы говорите… у нас?

– Вы ведь не думаете, что я ввязался во все эти неприятности только ради того, чтобы увидеть ваше отплытие? Я не собираюсь оставаться на пристани наблюдателем. Мы с Робби обсудили все, и мы думаем, что Портсмут – самая лучшая ставка. Там обычно полно судов, которые ходят в разные экзотические места. Я служил на одном частном судне – я ведь уже упоминал об этой странице моей биографии? Во всяком случае, я не прочь снова взглянуть на Вест-Индию. Там всегда светит горячее солнце и течет прохладная вода, бриз чист, и там… – Тайрон наклонился, прикасаясь губами к родинке-сердечку, которую он высвободил из-под шелка, – вы можете плавать нагой вместе с дельфинами. Я помню, вы упомянули Новый Орлеан, и, конечно, вы хотите отправиться и туда, если вы жаждете пить чай с лимоном и снова носить тугие корсеты…

– Нет. – Рене задыхалась. – Нет, я… я никогда снова не захочу носить корсет. Но что же… как же вы? Что –относительно…

– Моя воровская вольница? – Он глубоко заглянул в ее синие глаза. – Очень сомневаюсь, что буду скучать по преж–ней жизни. Семеро детей, вы говорите?

Он распахнул халат и жадно смотрел на бело-розовый бархат ее груди. Ее соски стали твердыми, как ягоды. Она погрузила руки в его пышные волосы, отодвигая глянцевые пряди от лица, зачесывая их наверх…

– Я помню ваши слова о том, что любая форма обязательства перед кем-то – своего рода смерть для человека вашего склада.

– Да в общем-то я не сомневаюсь, что вы доведете меня до смерти, мамзель, – пробормотал он. – Но я не думаю, что пожалел бы об этом…

Он наклонился и нашел ее губы. Он вдруг подумал, что порезом на щеке и разбитой губой она похожа на прекрасную греческую статую, которую слегка задело время. Она сияла в лунном свете, она была такой же сияющей и при свете свечи, и при свете солнца, она всегда останется неж–ной и шелковистой… Тайрон представил, как хорошо прижать ее к себе близко-близко, когда наступит конец…

Она подчинилась без всякого протеста, когда он нежно увлек ее вниз, на пол; огонь плясал красным и бронзовым светом на их телах. И Тайрон любил эту женщину нежно и страстно, и ее нагое золотое тело трепетало под ним. А потом он понес ее по лестнице в спальню. И воздух задрожал от криков, и у него уже не осталось сил, которые бы он мог отдать ей.

И когда рассвет проник через окно, он осторожно откинул смятую простыню, поцеловал ее розовое плечо и спустился по лестнице, чтобы найти Дадли.

Глава 28

Рене проснулась от голосов в соседней комнате. Она быстро огляделась и поняла, что лежит в постели одна. Надев китайский халат, она вышла из спальни.

Мэгги и Антуан уже освобождали полки одного из тайников.

Антуан стоял на коленях возле кожаного сундучка и укладывал между слоями одежды драгоценные камни и монеты, которые Мэгги ему передавала.

– Месье Тайрон сказал, что надо упаковать все самое ценное, – объяснил мальчик. – Потому что мы сегодня отсюда уедем и уже не вернемся.

– Где месье Тайрон?

Мэгги быстро посмотрела на нее.

– Они с Робби уехали примерно час назад. Они… Мистеру Тайрону нужно побывать в банке и в конторе поверенного, а Робби должен распорядиться насчет кареты и договориться о смене лошадей. Мне жаль, что мы вас потревожили.

– Нет. – Рене взглянула на каминные часы и удивилась, что уже больше двух.

– Мой Бог! Почему же вы не разбудили меня?

– Незачем было тебя будить, – заявил Антуан. – И кроме того, месье Тайрон распорядился, чтобы мы тебя не тревожили.

– Он распорядился, правда? – Рене не знала, хмуриться ей или улыбаться, но в конце концов почувствовала облегчение – как хорошо, что кто-то способен принять за нее решение. – Могу ли я чем-нибудь помочь вам?

– Нет. – Мэгги вернулась к своему занятию. – Вы и так уже много чего сделали.

Раздражение, прозвучавшее в ее голосе, Рене отнесла к тому, что Мэгги не совсем довольна поворотом событий. Даже при том, что Робби и Мэгги уедут из Англии вместе с ними, Рене понимала огорчение беременной женщины. Еще бы, предстояло срочно сняться с места и отправиться в неизвестность, бросив все нажитое, все привычное – по сути, бежать из дома среди ночи.

Рене подошла к фортепьяно и коснулась пальцами полированной поверхности. Она покраснела, вспомнив, как сидела на клавишах…

Заставляет ангелов плакать…

Чтобы скрыть неловкость, она подошла к окну и, подняв край тяжелого занавеса, отодвинула его в сторону. Яркий свет упал на лицо Мэгги, она быстро отвернулась, но Рене успела увидеть ее красные, опухшие от слез глаза.

Рене отпустила занавес, и он упал на прежнее место.

– Мэгги, мне жаль, что так случилось. У тебя здесь есть семья?

– Робби и мистер Тайрон – вот моя семья. – Она посмотрела на Рене и снова отвернулась. – Если уж вы встали, мисс, то лучше бы вам одеться. Я оставила для вас кое-что в платяном шкафу; ничего особенного, но, как вы понимаете, нам не следует привлекать к себе внимание. Мы должны уехать отсюда не позднее пяти, если не хотим опоздать на встречу, – говорила Мэгги, укладывая вещи.

– Мужчины не собираются сюда возвращаться? – Брови Рене взметнулись в тревоге.

Мэгги облизала пересохшие губы.

– Вряд ли у них будет на это время, так они мне по крайней мере сказали.

– Когда состоится встреча с полковником Росом?

– В шесть. Мистер Тайрон послал ему записку рано утром, а ответ пришел только после полудня. Рос согласился на все его условия.

– А это хорошо или нет? – спросила Рене напряженным голосом.

– Да. Если в этом вообще есть что-то хорошее.

– Что ты имеешь в виду?

Мэгги покачала головой:

– Ничего. Я ничего не имею в виду, мисс. Я… я только устала от всего, сильно устала. Малыш толкался все утро, и я просто без сил.

– Тогда позволь мне помочь тебе. Давай я все закончу.

– Да все уже сделано, мисс. – Она закрывала последний ящик, а следом и дверцу шкафа. – Вы хотите принять ванну?

Рене увидела в изумрудных глазах девушки что-то такое, от чего мурашки побежали по спине Рене, и она обхватила себя руками, словно пытаясь согреться.

– Если нет времени, я просто умоюсь, ничего страшного, Мэгги. Не беспокойся.

Плечи Мэгги поникли, и она снова слегка покачала головой.

– Может быть, вам еще долгое время не удастся помыться. К тому же на печке стоят чайники, так что вода горячая есть.

– Я заберу их, – заявил Антуан, закрывая крышку сундука и застегивая на нем два ремня. – Потом я принесу воду для ванны. Может, захватить чайник с чаем и что-то из еды?

Рене протянула руку и нежно потрепала короткие шелковые завитки.

– Ты говоришь так же, как Финн.

– Да он бы меня выбранил, если бы я не позаботился о тебе. О вас обеих, – быстро поправился он, глядя на Мэгги. – Тем более что сейчас я единственный мужчина в доме.