Создана для любви - Мейсон Конни. Страница 81

– Алекса! – сказал Адам, втайне радуясь, что его разоблачили так скоро. Он собирался лишь поухаживать за Фэнни какое-то время, пока об этом не узнает Алекса. В Лондоне любили посплетничать, и Адам не сомневался: Алекса услышит о его похождениях либо от Мака, либо от кого-то из слуг. – Что ты здесь делаешь?

– Могу спросить тебя о том же, – сказала она, силясь сохранять спокойствие.

– Как видишь, решил навестить… подругу.

– Как мило, – отозвалась Алекса.

– Ревнуешь, любимая?

– Не больше, чем ты, – с лучезарной улыбкой ответила она.

Обворожительно качнув бедрами, Алекса вернулась в экипаж и, не оборачиваясь, приказала кучеру трогать.

– Дьявол! – выругался Адам, багровея от злости.

– Не обращай на нее внимания, милый, – утешила Фэнни. – Пойдем ко мне. Со мной ты быстро забудешь об этой скучной стерве.

– Скучной? – зло выкрикнул Адам. – Да ты ей в подметки не годишься. Она гордая, отважная, смелая до безумства и… и… просто великолепная!

Вдруг Адам заметил, что Фэнни смотрит на него, открыв рот.

– Господи, – простонал он, – что я говорю?

Но было поздно брать свои слова назад, даже если бы Адам этого хотел, что было не так – он готов был подписаться под каждым словом. И будь он проклят, если подпустит к Алексе еще хоть одного мужчину! Несмотря ни на что, она принадлежала ему и только ему.

Больно схватив Фэнни за руку, Адам потащил ее по улице.

– Куда ты меня ведешь? – возмутилась актриса.

– К тебе на квартиру, если ты не хочешь куда-то еще.

– Вернешься к ней? – с отвращением спросила Фэнни. – Я думала, ты ее терпеть не можешь.

– Верно, Фэнни, я возвращаюсь к жене. И да, было время – не выносил звука ее имени. Но я никогда не переставал ее любить.

– Ты использовал меня, – надулась Фэнни.

– Прости, я не желал тебе зла.

Фэнни мрачно расхохоталась.

– Зла? Не будь болваном. Я с самого начала знала свое место. Женщины вроде меня получают удовольствие от случая к случаю, мало чего ожидая взамен. Мне было хорошо с тобой, Адам, но когда я увидела твою красавицу жену, то поняла, что у меня практически нет шансов.

– Ты хорошая, Фэнни, и мне нравится твоя смелость. Я искренне сожалею о том, что использовал тебя, – сказал Адам и, опустив руку в карман, протянул ей пачку банкнот. Когда Фэнни попыталась отказаться, Адам настоял на своем.

– Ты заслужила, дорогая. Если бы не я, ты могла бы заниматься… э‑э… другими делами. Всего наилучшего.

С этими словами он ушел. Им с Алексой предстояло многое наверстать. Он будет круглым дураком, если позволит другому мужчине украсть сердце женщины, которую любит больше жизни.

Слишком уж многое они пережили вместе, слишком далеко зашли, чтобы теперь все бросить.

Дрожа от гнева, Алекса вернулась домой всего за несколько минут до того, как Ферди, кучер из ее загородного поместья, доставил в Лондон срочное послание от Мэдди. Дэйви заболел, и ее просили немедленно приехать. Меньше чем за полчаса Алекса побросала вещи в сумку и выскочила из дому, как будто за ней гнался сам сатана. Она задержалась лишь для того, чтобы объяснить Оуэну, куда и зачем едет, и предупредить, что об этом не должен знать никто, даже Адам, к которому старый слуга проникся уважением. В следующий миг Ферди щелкнул кнутом и лошади рысью понесли экипаж.

Некоторое время спустя Адам вернулся в особняк Эшли, ожидая найти там Алексу, но, к досаде своей, обнаружил, что в доме нет никого, кроме слуг. Он решил подождать, однако время шло, Алекса все не возвращалась, и он начал волноваться. Встав с кресла, он принялся нервно мерять шагами комнату, строя всевозможные предположения. Увидев его с Фэнни, Алекса могла огорчиться настолько сильно, что решилась уйти от него. Господи, какой же он дурак!

Мысль о том, что Алекса его бросила, пустила корни и росла до тех пор, пока ему не начало мерещиться, будто она в объятиях другого мужчины, какого-нибудь любовника без имени и лица, заставлявшего ее кричать и молить о ласках. Терзаемый этими удручающими размышлениями, Адам бросился по лестнице в их с Алексой спальню, проклиная себя за то, что не додумался поискать ее там раньше. Распахнув гардероб, не сдержал стона – как он и предполагал, исчезло несколько ее платьев. В ящиках комода тоже недоставало более интимных предметов гардероба жены. Адам не нуждался в дальнейших доказательствах – Алекса ушла от него, и виноват в этом он один!

Спустившись вниз, Адам принялся расспрашивать Оуэна, но почти ничего не добился от человека, который долгие годы преданно служил семейству Эшли.

– Вы уверены, что не имеете представления, куда подевалась моя жена? – обескураженно спросил Адам.

Оуэн опустил седую голову, не желая лгать Адаму в глаза. Как бы хорошо он ни относился к лорду Пенуэллу, в первую очередь оставался верен Эшли.

– Нет, милорд. Она не сказала мне ничего, кроме того, что уезжает и вернется через несколько дней.

– Вы уверены, что она обещала вернуться? – резко спросил Адам.

– Да, милорд, я полагаю, она намеревается вернуться, – понимающе кивнул Оуэн.

– Вы свободны, Оуэн, – сказал Адам, удрученно опускаясь в кресло. – Стойте, принесите мне бутылку.

Когда через несколько часов из города вернулся Мак, он нашел Адама на том же месте. Только бутылка была пуста, Адам же – в стельку пьян.

– Что стряслось, Адам? – спросил Мак, с отвращением качая головой. – Оуэн сказал, ты сидишь здесь не первый час. Он также намекнул, что ты «выпил лишнего» – кажется, он выразился именно так. Где Алекса?

– Уехала, – пробормотал Адам, пошатнувшись в кресле. – К своему любовнику, несомненно. Впрочем, не могу ее винить. Я сам толкнул ее на это.

– Адам, ты говоришь глупости, – раздосадованно вздохнул Мак. – У Алексы нет любовника. Ей нужен только один мужчина, и это ты.

– Возможно, когда-то так и было, Мак, но не теперь.

– Расскажи, что случилось.

Язык плохо слушался Адама, однако Маку кое-как удалось разобраться в том, что произошло.

– Ты еще больший дурак, чем я думал, – покачал головой он, когда несвязное объяснение Адама подошло к концу.

Адам кивнул, целиком и полностью с ним соглашаясь.

– Я люблю ее, Мак.

– Наконец-то ты это признал, – просиял Мак. – Пойдем, я уложу тебя в постель. Утро вечера мудренее.

Но утром Адаму и Маку сообщили, что комитет по составлению мирного соглашения собирается на сессию и при дворе немедленно требуется их присутствие. Следующие несколько дней Адаму не оставалось ничего иного, кроме как молча негодовать по поводу длительного отсутствия Алексы. Он рано уходил из дому и не успевал вернуться даже к ужину.

Однажды ночью, после особенно тяжелого дня, Адам был чересчур взвинчен и не мог уснуть. Ему хотелось почувствовать рядом с собой отзывчивое тело Алексы, чтобы она теплым калачиком свернулась у него на руках. Скорее бы закончились чертовы заседания, на которые приходится ходить, думал Адам. Почти обо всем уже договорились, и для вступления документа в силу королевским министрам оставалось лишь поставить под ним свои подписи, тем самым предоставив Адаму возможность заняться личными делами.

Пометавшись часок из угла в угол, Адам вдруг решил, что проголодался, и пошел по притихшему дому в кухню. Из‑за приоткрытой двери лился свет, слышались голоса. Оуэн с Бертой, сидя за кухонным столом, пили чай, перед тем как уйти к себе в домик. Адам собирался было распахнуть дверь, но тут услышал имя Алексы и замер у входа.

– Бедняга, – качала седой головой Берта. – Леди Алекса не права, нельзя так поступать с мужем.

– Не нам о том судить, – мягко укорил Оуэн. – Если леди Алекса продолжает играть с ним в прятки, значит, у нее есть на то веская причина.

Берта щелкнула языком, явно поддерживая сторону Адама.

– Она должна рассказать лорду Пенуэллу. Он вправе знать о Дэвиде.

Адам остолбенел, и перед глазами у него замелькали самые дикие картинки. Дэвид! Так зовут любовника Алексы?