Ветер и море - Кэнхем Марша. Страница 104

«Хитрый, – подумала Кортни; у нее сморщилось лицо, ноги ослабели, а легкие хватали воздух. – Хитрый, расчетливый негодяй! Значит, с самого начала все так и замышлялось: завоевать мое доверие и любовь в надежде, что я приведу его к Дункану Фарроу? Быть может, капитан Баллантайн добивается еще одного быстрого продвижения по службе – например, должности командующего эскадрой?»

Ей нужно исчезнуть с улиц! Нужно быстро сделать свое дело, найти отца и как можно скорее покинуть Виргинию. Она должна разыскать поверенного – Хораса Дж. Прендергаста – и с его помощью предупредить отца о сгущающейся вокруг него опасности. Вместе они прижмут Гаррета Шо и выложат ему все, что им известно. И еще в Норфолке Дэви Донн. Он был свидетелем на ее свадьбе с Адрианом Баллантайном, и в его глазах светилось холодное презрение. Если он первым найдет Дункана...

Кортни стремительно свернула за угол и поняла, что больше не в силах бежать. Судорога сводила ей ноги, в желудке разлилась пульсирующая боль, невидимые руки сдавливали живот, стальными пальцами добираясь до скрытых нервов; ее одежда превратилась в мокрые заплатки на теле, а влажные волосы прилипли к щекам. Впереди, на грязном тротуаре, Кортни увидела отель: не слишком большой и не слишком маленький, не дорогой и не дешевый. Отель «Мореплаватели» выглядел так, словно предназначался для неприметных посетителей Норфолка – тех, которые были и не богатыми, и не бедными, – и вполне устраивал Кортни.

Спотыкаясь, она перешла через узкую улицу и остановилась у двустворчатой дубовой двери, чтобы отдышаться. Кортни не могла воспользоваться именем Фарроу или де Вильер, потому что Баллантайн, обладая большим влиянием в Норфолке, под каким угодно предлогом мог объявить в розыск одинокую французскую эмигрантку, носящую одно из этих имен. Маккатчен! Этим именем пользовался Дэви, и если он видел, как она убежала с пристани, то, возможно, будет ее разыскивать...

Кортни зажмурилась и сдержала отчаянное рыдание, готовое прорваться сквозь ее сжатые губы. Дэви не станет ее разыскивать – он будет избегать ее как чумы. Баллантайн не станет ее разыскивать – он уже знает достаточно, чтобы самому найти Дункана Фарроу, если он решил это сделать. Возможно, Гаррет Шо будет разыскивать ее, особенно если он был на пристани во время церемонии и если слышал, что Баллантайн прибыл с женщиной – маленькой темноволосой женщиной, носящей странное французское имя...

Оттолкнувшись от холодной каменной стены, Кортни вошла в темный неприветливый холл отеля «Мореплаватели». Здесь пахло заплесневелым деревом и китовым жиром. У Кортни свело желудок, во рту неожиданно пересохло, в глазах потемнело. Она смотрела сквозь расплывчатые пляшущие, вертящиеся огни, а ее уши наполнял глухой шум – шум, который почти заглушил звук ее имени, донесшийся от широкой изогнутой лестницы.

Приступ дурноты прошел так же быстро, как и возник, но удивление от вида обращенного к ней знакомого лица парализовало Кортни так же, как если бы она лишилась сознания. Она попыталась предупредить его взглядом, но было уже поздно – снова издав радостный крик, Малыш Дики, пробежав через холл, бросился прямо к ней в объятия.

Адриан Баллантайн терпел пышную церемонию в течение двух долгих часов, и к тому времени, когда наконец он смог закрыть дверь своего номера в очень дорогом, очень модном отеле «Карлтон», у него заболели глаза и он почти ничего не видел.

– Быть может, здесь найдется что-нибудь выпить?

– Есть виски, – смущенно пролепетала Дебора. – Или бурбон. Если хочешь, я налью тебе.

– Бурбон. Крепкий, без воды. Сегодня был адский день. Рори?

– Спасибо, мне ничего не нужно. Кстати, вы, вероятно, хотите остаться одни...

– Совсем наоборот, – мягко возразил Адриан. – В данный момент я меньше всего хотел бы остаться один, тем более что я здесь, по-видимому, единственный, кто не посвящен в грандиозный заговор.

– Никакого заговора нет. – Рори потянулся за своей шляпой.

– Нет? Тогда пойми меня правильно, сделаешь еще один шаг к двери, и я переломаю тебе ноги.

Вздрогнув, Рори посмотрел на брата. Глаза Адриана такие же ледяные, как и его тон, пригвоздили младшего Баллантайна к месту, как будто его ноги пронзили стрелами.

Длинные изящные руки Деборы заметно дрожали, когда она наливала крепкий напиток, но, к ее чести, она не пряталась от взгляда угрожающе спокойных серых глаз, переместившегося с Рори на нее. Адриан молча взял бокал и так же молча осушил его, а затем нарушил напряженную тишину резким требованием:

– Я хочу, чтобы кто-нибудь наконец объяснил мне, что происходит – и, черт побери, я хочу знать правду! Начнем с того ребенка в соседней комнате. Чей он?

– Адриан, ради Бога! – Рори от изумления открыл рот и, несмотря на предупреждение, бочком двинулся к двери. – Ты же не хочешь, чтобы я слушал это?

– Я сказал, чтобы ты не двигался! А относительно того, что кто-то услышит это... Я мог бы отказаться от ребенка еще там, на пристани, во время трогательной сцены нашей встречи, но я этого не сделал. Я решил подождать – чего мне это стоило, я пока не знаю, – и, ей-богу, за эту небольшую любезность я хочу узнать правду.

– Все в порядке, Рори. – Дебора дрожащей рукой убрала со щеки выбившуюся прядь. – Он имеет на это право. Я благодарна Адриану за выдержку, и он негодует вполне справедливо. Девочка не его и не может быть его. Мы никогда... я хочу сказать... – Ее голос замер, и она потупилась.

– Мы никогда не грешили и никогда не делили постель, – объявил Адриан.

– Да, никогда, – прошептала Дебора.

– Пожалуй, я все же выпью, – пробормотал Рори, испустив долгий вздох.

– Я получу объяснения? – Адриан придвинулся к Деборе, но его взгляд немного смягчился.

– Объяснений не так уж много. После того как ты по кинул Норфолк, я обнаружила, что у меня будет ребенок. Мне нужно было с кем-то поделиться, поэтому я... сказала маме. А потом после полуночи к дому подъехал экипаж... и это был твой отец. Он потребовал назвать имя отца моего ребенка, и я... я солгала и... и сказала, что это ты. Я знаю, что поступила ужасно и трусливо, но мне нужно было время, чтобы подумать, а... а мы с тобой были помолвлены. Они все были так сердиты, и я понимала – они ожидали, чтобы я сказала, что ребенок твой. А я была так напугана, я не знала, что мне делать.

Адриан смотрел на поток слез и старался не дать Кортни вторгнуться в его мысли. Он не мог винить Дебору за то, что она посчитала такой способ единственно безопасным, чтобы выйти из щекотливой ситуации. Семья и друзья отказалась бы от нее, если бы она родила ребенка вне брака.

– А настоящий отец? Где он был все это время?

– Он... Его тоже не было. Он уехал из Норфолка, и я... у меня не было возможности сообщить ему обо всем случившемся, пока он не прислал мне адрес. Но это заняло почти четыре месяца, и к тому времени...

– К тому времени ты уже была «замужем»?

– Это была идея твоего отца, – кивнула Дебора. – Он сказал, что так лучше для всех, что это единственный выход. Он сказал, что смог бы все устроить, смог бы купить юридические документы, подтверждающие мое заявление о совершении греха. Ребенок родился бы как Баллантайн, твое имя и богатство защищали бы его. И... и он сказал, что существует большая вероятность того, что тебя могут убить в Средиземном море. Ты такой горячий.

Адриан молча смотрел на нее.

– Я не могла согласиться с этим, – с негодованием прошептала она. – Я сказала им, что не сделаю этого – не могу сделать. Я сказала им, что солгала, что отец ребенка не ты, что ты сделал мне предложение, находясь под таким же давлением, как и я. Я сказала им, что ты меня не любишь и я не люблю тебя... в том смысле, в каком это подразумевается. Я хочу сказать... я люблю тебя... – Она сжала руки, в отчаянии подыскивая слова, способные рассеять угрюмость в серых глазах. – Я люблю тебя еще с тех пор, когда была маленькой девочкой, но любовью ребенка, а не женщины. Ты был моим прекрасным принцем, ты освобождал меня из заточения в ужасном замке... Ты понимаешь, что я пытаюсь объяснить?