Железная роза - Кэнхем Марша. Страница 33

Джульетта на всякий случай соорудила из подушек подобие спящего человека и накрыла простыней, потом погасила лампу и прокралась в другое крыло дома, никем не замеченная. Если повезет, то адские близнецы обыщут комнату и, не обнаружив сестру, решат, что она отправилась на «Железную розу».

Мебель в комнате, где решила переночевать Джульетта, была накрыта белыми простынями, окна закрыты на защелки. Девушка подняла рамы и распахнула французское окно, потом вышла на веранду, ожидая, пока комната проветрится. Большинство фонарей во дворе были уже потушены, свет из окон падал лишь на ближайшее к дому пространство. В доме не было шестидесяти пяти спален, как в Харроугейт-Холле, но на верхнем этаже оставалось шесть комнат, предназначенных для гостей, которых здесь не бывало.

В траве неумолчно стрекотали цикады. После долгих недель, проведенных в море, Джульетте потребуется день или два, чтобы снова привыкнуть к этим звукам. Шелест пальм напоминал шум волн за бортом и приятно успокаивал. Далеко внизу светились огни в гавани, где на якоре стояли суда.

С этой высоты они казались маленькими, как игрушечные кораблики.

Джульетта не знала, когда именно она вдруг почувствовала, что не одна на веранде, и как угадала, кто стоит в темноте у стены дома. Очевидно, это ей подсказало волнение в груди или легкая дрожь, пробежавшая по спине.

— Не очень подходящая ночь, ваша светлость, для того, чтобы таиться здесь во тьме.

— Я просто вышел подышать, — ответил герцог, показывая на одну из открытых дверей, — моя комната вот здесь. Кроме того, при этом шуме и пении внизу уснуть невозможно.

Джульетта отвела с лица локон:

— Мы не привыкли угождать нашим гостям.

— Или пленникам?

— Для пленников у нас есть крепкий барак на берегу с решетками на окнах и железными запорами на двери. Если вы предпочитаете такие условия…

— Виноват. Учитывая все обстоятельства, вы проявили чрезвычайное великодушие.

— Benedicamus Domino, — произнесла Джульетта, сопроводив благословение насмешливым поклоном.

— Ex hoc nunc et usque in seculum — отныне и вовеки веков, — пробормотал Вариан. — Вы знакомы с католической литургией?

— Я считаю необходимым знать слабые и сильные стороны своих врагов, — ответила она на кастильском наречии. — Я знаю их недостатки, — добавила она по-французски. — И знаю, чего они боятся, — теперь уже по-голландски добавила девушка. — И я знаю, как натравить одного на другого, — заключила она на латыни.

— Вы знаете все это, — задумчиво произнес герцог, — да еще можете провести корабль через рифы, сбить выстрелом горошину с верхушки мачты, о чем с гордостью сообщил мне Джонни Бой, и владеете шпагой.

Джульетта насмешливо вздернула бровь:

— А вы, конечно, считаете, что женщина создана только для того, чтобы украшать жизнь мужчины, и ничего больше?

— Боже упаси! Я благоговею перед женщинами, которые могут обсуждать не только моды и погоду.

Она хмыкнула и выругалась по-португальски.

— Пока они мягкие и пышные и не перечат вам.

— Нежное тело иногда может доставить удовольствие, — спокойно согласился герцог.

Его португальский был не таким свободным, как у нее, но тот факт, что он понял сказанное, снова удивило Джульетту.

— Вы всегда вступаете в разговор с целью разозлить собеседника?

— Не всегда, — признался он.

— Значит, только со мной?

Сент-Клер хитро улыбнулся;

— Вы ведь не можете отрицать, что сами бросили мне вызов, Джульетта.

— А вы его приняли и при каждом удобном случае отвечаете тем же… Вариан.

Он тихо засмеялся:

— Я стараюсь выиграть у вас при любом удобном случае, хотя вы хорошо держите оборону. Язык у вас такой же острый, как и шпага. Признаюсь, меня привлекает ваше умение обращаться с этими видами оружия. Полагаю, могу сказать совершенно откровенно, что никогда прежде мне не доводилось встречать женщину, подобную вам. Такую, которая провоцирует самые страстные желания, а потом…

Джульетта снова выгнула бровь:

— Да? Потом… что?

Вариан стиснул зубы и выругался про себя. Ведь видел ловушку и все-таки попался в нее! И хуже всего то, что он не смог удержать взгляд на уровне ее подбородка. Его глаза отправились в опасное путешествие вдоль шеи к слишком широкому вороту ночной рубашки.

Сент-Клер не смог уснуть. В отведенную ему комнату его проводили два крепких парня и настрого приказали не покидать ее. Бикома тоже видно не было. Очевидно, его заперли в другой комнате. Он с удовольствием принял горячую ванну и съел принесенную ему вкусную еду. Но как только вытянулся на пуховой перине, его снова охватило неприятное чувство, которое он уже испытал на пристани. Комната была неподвижна, а он, казалось, плыл, покачиваясь на волнах, и, чтобы его не стошнило и не пропал зря прекрасный ужин, Вариан некоторое время ходил по комнате, потом сел на постели, опустив голову на руки, и принялся размышлять. Он долго прислушивался к пению и шуму гулянки, доносившимся откуда-то снизу. Поняв, что уснуть ему не удастся, Сент-Клер распахнул французское окно и вышел на веранду, ожидая увидеть здесь еще пару охранников, которые будут загонять его обратно в комнату.

Но на просторной веранде никого не было. Двери всех комнат на этом этаже также выходили на нее. Но никто не запрещал ему прогуливаться по веранде, тянувшейся вдоль одного крыла дома. Вариан свернул за угол и пошел вдоль фасада; он насчитал более ста шагов, пока дошел до конца.

Обвитая плющом решетка преграждала путь на веранду вдоль западного крыла. Герцог понял, что там находятся комнаты членов семьи, включая и комнату самого Симона Данте.

Сент-Клер остановился, любуясь прекрасным видом на залив. Но тут целебное действие горячей ванны кончилось, и все его раны снова дали о себе знать. Легкая тошнота стала казаться ему лишь ничтожной платой за мягкую постель и чистые простыни. Он повернулся, собираясь возвратиться в свою комнату, как вдруг обнаружил, что не один на веранде.

Кто-то стоял а тени в ее дальнем конце. Кто-то в короткой белой рубашке, с темными длинными волосами, которыми играл легкий ночной бриз.

— А потом… — повторила Джульетта, и герцогу пришлось снова взглянуть ей в лицо.

Вариан сжал кулаки. Прошлой ночью он был близок к тому, чтобы совершить поступок, противоречащий всякой логике. И теперь ему нельзя повторить эту ошибку.

— Потом, — неожиданно сказал герцог, — мне хочется перекинуть вас через колено и отшлепать как следует.

Джульетта вопросительно подняла брови и молча долго смотрела ему в лицо, уголки ее рта подрагивали от сдерживаемой улыбки. Не выдержав, девушка запрокинула голову и расхохоталась. Смех был таким искренним и заразительным, что хмурое лицо Вариана прояснилось.

— Да, именно так, — подтвердил он. — Вы должны знать, как действуете на людей, » если с годами не изменитесь. Посмотрите на бедного Бикома. Одного вашего взгляда достаточно, чтобы он превратился в дрожащего пуделя.

— Ваш Биком и есть трусливый пудель. Удивляюсь, как вы его терпите.

— К несчастью, я унаследовал его вместе с титулом. И у меня духу не хватило отправить его в деревню. У него не было своей семьи, никаких других интересов. Мне даже приходилось заставать его за чисткой сапог в четыре часа утра, если он был недоволен мальчиком, который обычно чистит мою обувь.

— У вас есть мальчик для чистки обуви? — удивилась Джульетта.

Так же она удивилась, когда услышала о шестидесяти пяти спальнях в Харроугейт-Холле.

— Это старинный замок, — вздохнул Сент-Клер. — Наш титул очень древний. И нравится мне это или нет, но титул накладывает множество обязательств и большую ответственность. И не в последнюю очередь ответственность за сотни фермеров, многие поколения которых зависели от нашей семьи. Это немного напоминает сообщество, которое вы здесь создали, — добавил он, кивая в сторону гавани. — Если бы не ваша семья, где бы они все были? Что бы они сейчас делали?

— Спали с девками и пьянствовали где-нибудь еще, думаю. Нас или меня это мало касалось бы.