Мировая Война (СИ) - Рожков Григорий Сергеевич. Страница 11

По экрану побежали цифры отсчета и появились первые кадры картины…

Метро-Голдвин-Майр по заказу Военного Министерства и Правительства США при содействии вооруженных сил Советского Союза.

Кадр медленно погас, а затем начала появляться картинка.

На экране — песок. Яркий, сияющий переливами белого и желтого цветов песок. Ни единой травиночки. И вот по нему в тяжелых, запыленных кирзовых сапогах кто-то идет. Но вот по песку проходит кто-то в ботинках с гетрами, а за ним вновь кирзовые сапоги. Один, затем другой, третий, четвертый и люди все идут и идут… Но не видно кто же это, зато слышны первые звуки. Чей-то сильный, властный голос:

— Спешить надо, сержант. Поторопи людей. Мы уже близко.

Внизу экрана появляются титры на английском, ведь слова звучали на русском языке.

Камера медленно начинает подниматься. Зритель, наконец, видит тех, кто идет мимо камеры — это солдаты Красной Армии и Армии США. Их обмундирование и их лица в пыли, они выглядят уставшими, но никто из них не останавливается. Вот один из американцев ломает пополам кусок хлеба и протягивает половину русскому бойцу. Тот, молча, принимает хлеб и кивает соседу по строю. Зритель видит, что солдаты двух армий идут вперед, уверенно сжимая в руках свое оружие. У зрителя нет сомнений — они идут на битву. Камера медленно поднимается вверх, становится понятно, что песчаная полянка находится в лесном массиве… А по поляне все идут и идут войска — советские и американские бойцы. Их очень много. Сначала тихо, затем все громче и громче начинает играть военный марш.

И вот, на фоне этого проявляются большие красный буквы, словно написанные кровью.

Битва.

Затем камера опускается вниз, к земле. Вот между деревьев кто-то стоит. Это два командира — русский и американский. Они о чем-то беседуют, указывая что-то на карте и активно жестикулируя. Мимо них все так же движется людская река солдат.

Внизу экрана появляется надпись.

Пехота РККА и Армии США. Опора и главная сила СССР и США.

Марш утихает и вновь звучит голос:

— Лейтенант, к часу дня мы обязаны выйти на рубеж атаки. Нельзя дать им закрепиться в этом районе…

Камера приближается к беседующим офицерам. Старший из них, советский капитан, обводит пальцем на карте некий участок. Его собеседник — первый лейтенант поправляет каску, внимательно смотрит на карту и говорит:

— Сэр, мои люди сделают все, что в их силах. Будьте уверены.

— Хорошо, лейтенант.Нас с севера поддержат рейнджеры и бойцы НКВД. Они нанесут удар по противнику вот здесь и попытаются задержать их продвижение. Затем, по возможности, мы должны соединиться с ними, здесь… Связь будем держать по радио…

Картинка медленно сменяется на другую. На ней, крупным планом лицо американского солдата. Шрамы на его лице и сосредоточенный взгляд говорят о боевом опыте. Он что-то высматривает, укрывшись в кустах. Ракурс меняется, и зрители видят, что на плече солдата поблескивает серебряная планка — это офицер, первый лейтенант. Фокус меняется, и видно, куда он смотрит — на лес и дорогу выходящую из него. Он что-то ждет. И вот из леса по дороге выезжает колонна бронетехники — танки и бронетранспортеры с пехотой. На их бортах техники немецкие кресты…

— Вот вы где… А мы вас уже заждались… Сержант, возвращаемся!..

Шепчет офицер и осторожно, не тревожа ветви, скрывается в кустах. Следом за ним уходит его напарник.

Зритель через мгновение видит как тот самый офицер быстро пробирается через лес. Чуть позади него движется внимательный сержант. И вот они выходят к небольшому оврагу и замирают на краю обрыва. Лейтенант, передергивая затвор своего автомата, произносит:

— Враг прибыл. Пора за работу парни.

Камера приближается к офицеру, огибает его, и зрители видят, что на дне оврага сидит десяток американских солдат. Появляется очередная надпись.

Американские рейнджеры. Элитные войска Армии США.

Камера резко разворачивается и к офицеру подходит некто в камуфляжном халате со снайперской винтовкой в руках. Лица бойца не видно — его скрывают лохмотья, свисающие с капюшона.

— Готовы, коллеги?

Снайпер сбрасывает с головы капюшон и улыбается. За его спиной один за другим из кустов вырастают фигуры в камуфляжных халатах. Внизу экрана вновь проявляются слова.

Спецназ НКВД. Элитные войска Красной Армии.

— Конечно, готовы. Скоро прибудут основные силы. Так что начинаем, коллеги!..

Фильм идет всего пять минут, но в зале уже слышны одобрительные перешептывания. Кто-то довольно громко произносит:

— Смотри-ка, как они круто начинают!..

Но кино лишь начинается. Впереди был еще целый час впечатляющего зрелища.

Глава 6

Detroit Metal City

Девятого мая, находясь посреди Лос-Анджелеса, я отмечал День Победы. Тихо, мирно, не привлекая лишнего внимания. С утра опрокинули с Лиамом по стаканчику виски за скорейшую Победу, и отправился в кино… Наконец должен был состояться премьерный закрытый показ для военного руководства. Там и должна была решиться судьба фильма. Пускать его в прокат, али нет! У меня не было сомнений — фильму в прокате быть, но вот тревога все ж накатывала. Не потому что я, наконец, должен был увидеть фильм со своим участием, не то, потому что вокруг должно собраться уж очень большое количество генералов. А память о «Почетном бунте», когда в Майами мне задали вопрос о том, где же моя Медаль Почета? Ну, вдруг генералы припомнят мне это?..

До кинотеатра с удивительно знакомым названием «Красный Рассвет» меня и Лиама подвез сам мистер Золтан Корда — он заранее заехал за нами в гостиницу на своем новеньком Кадиллаке Лимузин и с ветерком довез до кинотеатра. А потом все как-то завертелось, закрутилось, я то и дело козырял пред генералами, они в ответ жали мне руку и задорно хлопали по плечу благодаря за отличную работу на фронте. И неожиданно я уже оказался в кресле, в кинозале…

А потом была феерия! На экране я увидел самый настоящий боевик, или как тут было решено назвать данный жанр кино — фильм-сражение. Стрельба, взрывы, бравый я и десятки актеров то рвемся в атаку, то отбиваемся от наступающих немцев, то тяжко дышим бессильно глядя на побеждающего врага, то кричим во все горло победное «УРА!» стоя над поверженными врагами… Все было насколько здорово и впечатляюще, что даже я, зная, где что и как должно происходить по сценарию, не мог удержаться от эмоциональных возгласов при просмотре фильма. Все было на высоте! Картинка и насыщенное звуковое сопровождение заставляли поверить в реальность происходящего, музыка, специально написанная для фильма, пробирала до глубины души…

Когда все закончилось, ВЕСЬ зал, ВСЕ генералы дружно встали и зааплодировали! Успех был ошеломляющий! Это было самое наилучшее одобрение фильма, что можно было услышать и увидеть. Золтана Корда и меня генералы вытащили к сцене и обступили со всех сторон. На их лицах читались самые сильные эмоции — восхищение, удивление, удовольствие…

— Вы знаете, что вы только что нам показали? — Вперед выступил неизвестный мне генерал лейтенант. — Это бомба! Самая мощная из бомб, что я видел в своей жизни! Она взорвет мозги всем и каждому в этой стране! Вы показали, КАК и ЗА ЧТО мы сражаемся! Гениально! БРАВО!..

Девятое мая в этом мире тоже день Победы. День Победы агитационного кино о войне!.. Празднование успеха продлилось в тот день до самого вечера. Сначала прямо в холле кинотеатра в большом кругу генералов и всей съемочной группы работавшей над картиной состоялась небольшая вечеринка — на накрытых столах появились скромные закуски и бутылки шампанского. Кто-то по имени Золтан предугадал успех показа и продумал маленькое празднество по этому поводу. Потом, когда генералы умотали, утащив с собой, пять из шести наличных копий лент фильма, режиссер потащил всю оставшуюся компанию в ресторан, где гулянка затянулась до полуночи…