Сбежавшая невеста - Чайлд Морин. Страница 42

Джульетта нахмурилась, игривое выражение исчезло с ее лица. Дьявол, ему вовсе не хотелось напоминать ей о тех вещах, что ждали их впереди. Но у них не было возможности избежать всего этого.

Джули положила голову ему на грудь, и его руки сомкнулись вокруг нее. Неужели она все еще напугана? Неужели не поверила, что он сумеет защитить ее и от отца, и от бабки? Неужели сомневается в том, что он не оставит ее одну с ее семьей? Мик Бентин обещал отвезти ее назад в Монтану, прежде чем отправиться своим путем — и, значит, так оно и будет!

— Джули?

Джульетта слышала сожаление в его голосе. Это было похоже на то, что чувствовала она. Ей не хотелось отвечать. Не хотелось говорить о конце их путешествия. Не хотелось думать о том, что скоро они расстанутся.

— Джули? — повторил Мик ласково. — Не беспокойся больше о своих родственниках. Все будет хорошо.

Его руки все еще скользили по ее спине, и Джули сосредоточилась на его ласковых прикосновениях. Неужели он не понимает? Ее беспокойство — не о семье. Она полностью доверяет Мику и уверена, что он избавит ее от доньи Анны и дона Виценте.

То, что Мик сказал минуту назад звучало у нее в мозгу. На этой неделе. Их путешествие закончится на этой неделе.

Джули обвила рукой его шею. Она слушала равномерное биение его сердца под своей щекой и думала, что стоит попытаться еще раз.

У нее осталось не так много времени, чтобы убедить его, что они не должны расставаться. К следующей неделе она должна убедить Мика, что без нее он не будет счастлив.

— Мик, — прошептала Джульетта и тихонько подула на золотистые волоски на его груди, — спасибо тебе, что ты разрешил священнику обвенчать нас.

Тот с улыбкой взглянул на нее:

— Да не за что! Не приставай ко мне больше с этим, — и весело хихикнул, — но мне показалось, что с Padre не все было благополучно.

Джули рассмеялась, вспомнив все те цветастые выражения, которые сыпал венчавший их маленький священник на голову ничего не подозревающего Мика. Она никогда даже не подумала бы, что священнослужитель знает такие слова!

— Ну-ка, ну-ка, чему ты смеешься?

— Я не смеюсь, — Джули опустила голову, заглушая хихикание о его грудь.

— Да, я вижу! Ну, тогда, может быть, вы ответите на мой вопрос, мисс Серьезное Лицо? Что этот маленький Священник кричал мне там в церкви сразу после венчания?

— После венчания? — спросила она и закусила губу.

— Да, после венчания. — Мик приподнял ее подбородок кончиком пальца. Когда их глаза встретились, он поднял одну бровь и сказал:

— Когда я целовал тебя, этот коротышка начал прыгать, как кролик, и кричал, как индеец из племени команчей! — он прикрыл глаза и добавил, — я помню, он что-то говорил о скрипке…

Джульетта давилась смехом, пытаясь сдержаться; наконец, не выдержала и громко рассмеялась. Выражение подозрительности на лице Мика подстегнуло ее еще больше, и она едва сумела справиться с собой, насмеявшись едва ли не до икоты.

— Что в этом, черт возьми, смешного?

— О, Мик… — Джули дотронулась до его щеки, затем провела пальцами по лбу, приглаживая его волосы назад. — Он не говорил «violin». Он кричал: «violador!» «Basta, violador!» [19]

— Да. Точно это слово. — Легкая улыбка искривила его губы. И что это значит? Джули нежно улыбнулась, глядя прямо ему в глаза:

— «Насильник».

— Насильник? — от охватившего его гнева брови Мика поползли вверх, а лицо стало пунцовым. — Черт побери, я не вижу, что здесь смешного!

— Ах, Мик, — прошептала она, и ее тело опустилось сверху на него, — это смешно, потому что святой отец многого не понял…

— Чего, например? — пробормотал он, а его рука против воли опустилась по ее спине к ягодицам.

— Например… — Джули пошевелилась и села на его плоском животе. Прогнувшись, она отвела руку за спину и взяла его уже готовый к ответу член. Мик застонал, когда ее пальцы сомнулись вокруг его плоти. — Он не знал, что это я изнасиловала тебя.

На его лице застыло удивление:

— Так это ты изнасиловала меня, я не ослышался?

— Si. — Джульетта запрокинула голову, когда его руки двинулись вверх по ее животу, чтобы обнять грудь.

— Ты собираешься сделать это снова?

— Si. — Джули прижалась к нему бедрами и подалась навстречу его рукам. Его пальцы пощипывали ее набухшие соски, и она почувствовала, как его прикосновение зажигают ее кровь.

— Я хочу тебя!

— Господи, Джули!

Наслаждаясь тем, что его твердая плоть сливается с ее телом, Джули глубоко вздохнула, приняв его, слегка раздвинула ноги и почувствовала, что он вошел в нее намного глубже, чем в первый раз.

— Мик, — прошептала она, — я получаю огромное удовольствие, насилуя тебя.

Он приподнялся на локтях и дотянулся ртом до ее груди. Затем, обхватив губами, Мик дразнил ее соски, пока она чуть не сошла с ума от желания, переполнявшего ее.

— Мик… Я…

Мик слегка отодвинулся назад.

— Джули, дорогая, как сказать по-испански «перестань говорить»? — его рука раздвинула ее бедра и начала ласкать самое чувствительное место на теле.

Джули застонала.

— Silencio. — Наконец ответила она.

— Правильно…

Эстебан сгорбил плечи и приложил ухо к немного приоткрытой двери. Он бросил осторожный взгляд в проход, ведущий на кухню и облегченно вздохнул, увидев, что там никого нет. Случайно он увидел, как человек из El Paso прискакал на ранчо. Насколько он мог судить, это сулило какие-то новые проблемы.

Старик шагнул поглубже в тень и нетерпеливо ждал, когда эти двое в кабинете начнут разговор. Голос доньи Анны разрезал тишину, Эстебан затаил дыхание.

— Эта гринго спрашивала обо мне? Особо?

— Si, Patrona.

Эстебан наморщил лоб. Шериф из Еl Paso скулил, как собака, ждущая похвалы.

— Ее имя?

— Баттерворт. — Хитро ответил тот, — она представилась, как сестра адвоката покойного дона Рикардо.

У доньи Анны надолго перехватило дыхание. Наконец она пробормотала:

— Чего хочет эта женщина?

— Видеть судебного исполнителя. Но он в Хьюстоне. — В тишине раздался заискивающий смех, затем шериф добавил, — эта сумасшедшая гринго думает, что ее брат был убит!

Эстебан покачал седой головой. Он слышал недоверие в голосе приезжего и на какой-то момент пожелал, чтобы ему повезло быть таким же неосведомленным, как гость доньи Анны.

— Убит? — спросил вкрадчивый голос. — Насколько я помню, этот человек упал с лошади.

— Именно так, синьора. А потом вниз со скалы.

— Дурак, — пробормотала донья Анна, и резко спросила, — эта гринго, ты говоришь, сестра его? Где она сейчас?

— Ах, это самое удивительное, госпожа Сантос. За этим я и приехал сюда. Синьора Баттерворт в доме вашего зятя.

Даже в холле Эстебан слышал, как донья Анна яростно засопела. Выпрямившись, он неслышно спустился вниз, прокрался по коридору к кухне и направился к задней двери. Он слышал достаточно.

Не заметив, как повар предложил ему чашку кофе, не слышал, как экономка кричит что-то ему вслед, когда старик вышел наружу и закрыл за собой дверь. Эстебан продолжал идти в прохладной тишине ночи, наслаждаясь долгожданной передышкой от дел на ранчо. Из длинного кирпичного дома для слуг доносились звуки спора, лай собаки. Кто-то перебирал струны гитары. Лошади в загоне лениво фыркали, слышался хриплый голос повара, который кому-то кричал, чтобы принесли еще хвороста. Все как обычно.

И все же… Эстебан свернул к амбару, желая избежать разговора с кем бы то ни было. Ему нужно подумать.

Он слишком стар для этого дела и не такой уж сильный противник для доньи Анны, но не может остаться в стороне и позволить произойти еще одному «несчастному случаю».

Если бы только этот молодой дурак не сообщил донье Анне о своих догадках! Эстебан что-то неразборчиво бормотал, обзывая себя тряпкой. Конечно, шериф не мог не приехать к донье Анне. Ему хочется выглядеть очень нужным в глазах самой могущественной женщины в округе. Хорошо известно, что достаточно одного слова доньи Анны, чтобы помочь карьере человека или разрушить ее.